Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Последние часы. Книга II. Железная цепь - Клэр Кассандра - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

Джеймс подумал: если среди присутствующих есть упрямцы, верные старым традициям, то сейчас самое время выразить протест против этого «позорного» брака. Но никто не произнес ни слова, гости лишь восхищенно ахали, на лице Соны отражались ликование и восторг. Корделия переступила порог храма, приподняв золотой парчовый подол, и на миг среди пены кружев мелькнула сверкающая туфелька.

Джеймс услышал хрустальный звон, и сначала ему показалось, что за окнами позвякивают на ветру покрытые льдом ветви деревьев. Но потом он случайно заметил довольную улыбку Люси. Сестра что-то знала. Видимо, это действительно была музыка, она приближалась, становилась громче. Нежная, приятная для слуха мелодия почему-то навевала грусть.

Да, кто-то играл на скрипке, и чудесная музыка проникала в храм даже через толстые каменные стены. Гости недоуменно озирались. Джеймс покосился на Мэтью.

– Это Джем?

Мэтью кивнул и взглянул на родителей жениха: Уилл и Тесса улыбались. Джеймсу показалось, что на глазах матери блеснули слезы, но ведь женщины всегда плачут на свадьбах?

– Твои родители попросили его сыграть для вас. Он снаружи, во дворе. Он отказался входить – говорит, что Безмолвным Братьям запрещено посещать свадьбы.

– Я в этом не уверен, – пробормотал Джеймс. Но он понял, что музыка – это свадебный дар ему от человека, который всегда относился к нему как дядя к племяннику. Музыка была такой же чудесной, как Корделия, такой же чистой и возвышенной, как ее первый взгляд, брошенный на жениха, когда она подошла к алтарю и остановилась рядом с ним.

Корделия не ожидала, что будет чувствовать себя так странно: она отчетливо видела людей, цветы, алтарь, слышала звуки, ощущала запахи, но одновременно словно наблюдала за происходящим со стороны. Она видела родных, видела, как Алистер быстро взглянул на нее и снова уставился на спинку скамьи перед ним, видела выражение лица матери. Для Корделии оказались неожиданностью и сильный аромат цветов, и музыка, которая стелилась перед ней, подобно ковру, подталкивала ее вперед, к алтарю.

И Джеймс тоже поразил ее. Она не думала, что он будет так пристально смотреть на нее с того момента, как она переступит порог церкви; казалось, для него во всем мире не существовало никого, кроме нее. Он был так прекрасен, что у нее перехватило дыхание; на нем был золотой фрак точно такого же цвета, как его глаза, в свете свечей блестели растрепанные волосы цвета воронова крыла. У него был ошеломленный, потрясенный вид, когда она приблизилась к алтарю, словно ему было трудно дышать, словно на него обрушился неожиданный удар.

И она его прекрасно понимала. Они оба знали, что этот момент рано или поздно наступит, но только сейчас в полной мере осознали, что происходящее реально, что они действительно станут мужем и женой.

К ним приблизилась Консул, и музыка стала тише. Шарлотта Фэйрчайлд заняла свое место за алтарем. Она ласково улыбнулась, и Корделия отошла от Люси; Джеймс взял руки невесты, и они повернулись друг к другу. Его горячие и крепкие пальцы были грубыми от мозолей. Он склонил голову, она видела его блестящие кудри и бледную щеку.

– Добро пожаловать, дорогие гости, – властный голос Шарлотты разнесся по церкви. Люси чуть не подпрыгивала на месте от восторга. Мэтью рассеянно обводил взглядом толпу, и уголок его рта был приподнят в иронической усмешке.

– Двадцать три года назад, – продолжала Шарлотта, – я в качестве Консула руководила церемонией бракосочетания Уилла и Тессы Эрондейлов в этой самой церкви. Поэтому сейчас я чувствую огромную радость и гордость, ведь мне предстоит соединить навеки их сына, Джеймса, с женщиной, семья которой также близка и дорога мне, с Корделией Карстерс.

Шарлотта устремила пристальный взгляд на Корделию, и девушке стало не по себе. Наверняка Консул, такая проницательная женщина, может читать в их сердцах. Но Шарлотта лишь улыбнулась и продолжала:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Сегодня мы, представители Конклава и Анклава, дети Ангела и те, кого мы любим, собрались здесь… – Она подмигнула, и Корделия с некоторым удивлением заметила рядом с Уиллом и Тессой Магнуса Бейна. – Итак, мы собрались здесь, во имя Разиэля, для того, чтобы отпраздновать создание новой семьи. Наш жизненный путь труден и одинок. Разиэль возложил на наши плечи тяжкое бремя, и совсем недавно нам пришлось снова вспомнить об этом. – Взгляд ее ненадолго остановился на Гидеоне и Софи. – Но кроме ответственности мы получили от Ангела много даров. – Шарлотта ласково взглянула на мужа. – Он подарил нам чудесную способность – способность любить, отдавать свое сердце другому человеку. Любовь очищает и освящает нас. Когда мы любим друг друга, мы становимся в некотором смысле похожими на Ангелов.

Корделия почувствовала, что Джеймс слегка сжал ее руку. Он поднял голову и смотрел на нее спокойно и уверенно, слегка улыбаясь, чтобы подбодрить ее. «Держись», – беззвучно произнес он, и она невольно улыбнулась в ответ.

– Джеймс Морган Генри Эрондейл, – громко произнесла Шарлотта. – Ходил ли ты среди стражей, по городу? Нашел ли ты ту, которую любит душа твоя?

Корделия услышала, как Люси втянула воздух в легкие и затаила дыхание. Она выдохнула только после того, как Джеймс ответил твердым, ясным голосом, который разнесся по всей часовне:

– Я нашел ее. – И он слегка вздрогнул, будто эти слова и убежденность поразили его самого. – И не отпущу ее.

– Корделия Кетаюн Карстерс, – продолжала Шарлотта. – Ходила ли ты среди стражей, по городу? Нашла ли ты того, которого любит душа твоя?

Корделия молчала. Джеймс держал ее руки уверенно, но мягко и ласково; она знала, что он всегда будет таким с ней, мягким, спокойным, добрым, заботливым. Сердце ее забилось часто-часто, на щеках выступил предательский румянец. Он не был с ней мягким и спокойным в Комнате Шепота. Его руки страстно ласкали ее тело, губы жадно целовали ее лицо. Тогда она на несколько минут увидела того Джеймса, который был нужен ей, но которого она не могла получить.

Все это время она говорила себе, что без труда выдержит свадьбу и семейную жизнь, что она, по крайней мере, будет жить рядом с Джеймсом, в одном доме с ним, будет видеть, как он засыпает и просыпается. Но сейчас, глядя ему в лицо – на его прекрасный рот, на его пушистые ресницы, скрывавшие золотые глаза и его сокровенные мысли, – она поняла, что к моменту расставания уже не будет прежней. Она добровольно пошла на это, согласилась ради него разбить себе сердце.

– Да, – сказала Корделия. – И я не отпущу его.

Скрипка заиграла громче. Шарлотта просияла.

– Настало время обменяться первыми рунами и следующими клятвами, – сказала она.

Обычно в день свадьбы Сумеречные охотники обменивались двумя парами рун: по одной руне наносили на руку во время публичной церемонии и по одной – на грудь, позднее, когда молодожены оставались наедине. Сона всегда говорила, что одна руна предназначалась для общества, а вторая – для самих супругов.

Мэтью и Люси подошли к алтарю и взяли по золотому стило.

– «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою», – нараспев произнесла Люси и с уверенным видом подала Корделии стило. Древние слова ритуала снова заставили Корделию осознать серьезность происходящего. Иногда их произносили сами жених и невеста, иногда – их поверенные. Сегодня Джеймс и Корделия попросили Мэтью и Люси говорить вместо них.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– «Ибо крепка, как смерть, любовь», – продолжал Мэтью и вложил второе стило в руку жениха. Джеймс никогда не слышал, чтобы его друг говорил таким торжественным тоном. – «Люта, как преисподняя, ревность»[13].

Джеймс засучил левый рукав фрака и рубашки, открыв другие руны, нанесенные утром. Руны Любви, Удачи и Радости. Корделия наклонилась к нему, чтобы начертать у него на предплечье брачную руну – несколько быстрых штрихов. Ей пришлось придержать его руку, чтобы не сбиться, и она вздрогнула, прикоснувшись к его нежной коже, под которой чувствовались железные мышцы.