Выбрать волю (СИ) - Берестова Мария - Страница 1

Выбрать волю

Глава нулевая

Если Грэхард IV, шестой представитель династии Раннидов на престоле Ньона, чего и не любил, как это того, чтобы его отвлекали от вечерней работы. Поэтому вырвавшийся из-за обычно плотно сомкнутых штор луч закатного солнца привёл его в большое раздражение.

Проблема была не в самом свете — в конце концов, многочисленные свечи вокруг тоже светили довольно ярко, — а в том цвете, который рождался при соприкосновении луча со светлой столешницей, частично заваленной бумагами.

Цвет этот получался золотистым с лёгким рыжим отливом — точь-в-точь такой, как волосы одной особы, которую Грэхард совершенно не хотел вспоминать.

Пришлось вставать и поправлять шторы — и ставить пометку о необходимости сделать выговор слугам. Ведь знают же, шельмы, что он требует к вечеру зашторить окна плотно, без щелей! Как раз во избежание подобных эксцессов.

Вернувшись за стол, Грэхард мысленно зарычал с досады: привести мысли в рабочее русло, как и следовало ожидать, теперь не получалось.

Это было бы гротескно смешно, если бы это происходило с кем-то другим; но почему-то это произошло именно с ним! Победитель трёх военных кампаний против Мариана, владыка, покоривший бесчисленных мелких князьков на границах своих земель, законодатель и реформатор, грозный и величественный повелитель Ньона, — и эта глупая, совершенно бессмысленная, детская какая-то влюблённость, чьё место разве что в бульварном романе!

Стукнув кулаком по столу, Грэхард сделал три медленных вдоха и выдоха, изгнал из головы всяческие мысли и сосредоточился на казначейском отчёте. Цифры, хвала Небесному, лучше всего остального помогали от этих глупостей!

...спустя три минуты владыка с большим недовольством отметил, что вместо расчётов тупо пялится в пустоту — наверняка с самым идиотским выражением лица — и думает...

Ну конечно, о ней.

Эсна из рода Кьеринов, примечательная единственно цветом своих волос — редким для Ньона, унаследованным от матери-ниийки.

Впервые он увидел её волосы семь лет назад, и тут-то и произошла с ним эта беда, совершенно несуразная и непоправимая. С того дня выкинуть Эсну из головы он так и не смог.

Все эти семь лет были наполнены беспрестанной борьбой с собой: Эсна уж никак не подходила ему в пару. Да и безумие, рассматривать в таком ключе женщину, которую совсем не знаешь, — а ведь он совсем, совсем её не знал. Он видел её всего восемь раз в жизни, со дня её совершеннолетия — на каждом новогоднем балу, итого семь раз, и один — на похоронах её первого супруга. Героя марианской кампании следовала почтить со всем уважением, что владыка и сделал с присущей ему ответственностью.

Нет, положительно, это не было любовью и не могло ею быть по определению; это было совершенно безумное, глупое, несуразное помешательство.

Отложив перо, Грэхард опёрся массивным подбородком на ладонь и с тоской посмотрел на плотно сомкнутые шторы. Спустя минуту вздохнул, встал, распахнул их, впуская закатные лучи в комнату, уселся обратно и принялся любоваться бликами на столешнице.

...подумаешь, волосы необычные. Были у него любовницы-златовласки. И шевелюра у них погуще была, и уж как они за ней ухаживали с этими своими маслами и благовониями! Он, конечно, не видел волос Эсны вблизи, но был уверен, что те гораздо хуже.

Дело не в волосах, видимо; но в чём?

За все эти годы он так и не нашёл ответа.

Он перепробовал всё: других женщин, войну, научные изыскания, физические упражнения, сочинение виршей, вино... помогала только непрестанная работа, выматывающая, безжалостная, чтобы ночью провалиться в чёрный сон и, вынырнув из него, тут же погрузиться в водоворот новых дел.

Наверно, ни один владыка Ньона никогда не отличался столь безумной продуктивностью, как Грэхард IV,чей поминутно расписанный день был доверху набит самыми разнообразными и сложными проектами.

Работа изгоняла образ Эсны из его мыслей; но стоило дать слабину — и та снова возвращалась, сияя своими волшебными волосами перед его внутренним взором.

Он даже подозревал колдовство. Месяц провёл в монастыре Небесного, в непрерывном посте и молитве, но священники заявили, что он полностью чист.

Да и какой смысл был бы в таком привороте? Семья Эсны явно не искала с ним брачного союза.

Собственно, в семье Эсны и заключалась основная проблема. Старший из Кьеринов, могущественный князь, был главой оппозиции и главным политическим противником Грэхарда. Тогда, семь лет назад, лишь недавно вступивший на трон Грэхард его бы не одолел. Сейчас...

Владыка прижмурился, рисуя перед глазами свою любимую мечту. Расправиться с кланом Кьеринов! О, эта заманчивая перспектива манила его более всего остального. Теперь, после своих военных и внутриполитических побед, он чувствовал себя гораздо более уверенным. Сейчас он смог бы их одолеть — да, битва выдалась бы тяжёлой, и пришлось бы многим пожертвовать... Но он сумел бы уничтожить их.

И забрать Эсну в качестве трофея.

Снова вздохнув, он открыл глаза и покачал головой. Эсна любила свою семью, и особенно нежные отношения связывали её с отцом. Уже тому четыре года, как умер её супруг, а отец так и не отдал её замуж вновь — не хочет отпускать любимицу, да и та не горит желанием покидать родной кров.

Если он уничтожит её семью...

Хроники Раннидов красноречиво предостерегали, рисуя возможные последствия такого шага. Двоюродный дед Грэхарда так и поступил, вырезал род одного князя и взял в жёны одну из дочерей убитого. И к чему всё пришло? Собственная жена вскоре зарезала его на брачном ложе!

Повторять судьбу не столь дальнего родственника не хотелось, а Кьерины, к тому же, славились своей мстительностью.

Нет, как ни соблазнительно вырезать их под корень, ничего хорошего из этого не выйдет.

Погоняв по столу туда-сюда бумаги, Грэхард погрузился в другую фантазию: Эсну можно попросту выкрасть и запереть во дворце. Что происходит в этих стенах — здесь и остаётся. Никто и никогда не узнает, какую ещё пленницу поглотили спрятанные от чужих глаз покои.

Уже несколько раз владыка было принимал решение так и сделать. Выкрасть девушку, подсунуть Кьеринам более или менее подходящий по внешности труп — чтоб не искали — и...

А что дальше? Жениться на тайной пленнице он не сможет, значит, придётся искать другую жену. Это-то не беда, но ведь при таком раскладе те дети, которых подарит ему Эсна, престол наследовать не смогут... Или как посмотреть, после его смерти они могут начать резню с его официальными наследниками...

Резнёй такого рода Ньон не удивишь, и Грэхард, в принципе, считал план с тайным похищением самым жизнеспособным. Возможно, любой другой владыка поступил бы на его месте именно так. Это было бы рационально.

Проблема Грэхарда заключалась в том, что всякий раз, когда речь шла об Эсне, он становился беспомощно сомневающимся.

Вот стоило ему только решить: всё, хватит этой ерунды, просто выкраду её! — как начиналось...

Голову его наполнял рой сомнений. А что, если она его возненавидит? А что, если она не смирится и убьёт себя? А что, если она найдёт способ сбежать? А что, если она решит убить его? А что, если она будет несчастна? А что, если?..

Он устало потёр щёки и густую бороду.

Задачка не решалась.

По большей части он просто надеялся, что в один прекрасный день это наваждение закончится так же неожиданно и единомоментно, как началось...

Но годы шли.

И его одержимость, и не думая ослабевать, определённо, мешала ему работать и жить.

Грэхард был умным мужчиной и ответственным правителем. Поначалу стратегия выжидания казалась ему самой мудрой: внезапное чувство подобного рода просто не может быть длительным. Это временная блажь, игра гормонов, психологическая ловушка какая-то... что-то, имеющее временный и недолговечный характер.

Нужно просто стиснуть зубы и переждать — говорил он себе год за годом, а наваждение...