Худший из миров. Книга 7 (СИ) - Софроний Валерий Иванович - Страница 70

— Успокойся, не стану я тебя убивать. Более того, ты сможешь спокойно уйти из дома почтенного Августа сразу же после недолгого разговора.

Олег кивнул на свободный стул и казначей, собрав волю в кулак вернулся на прежнее место.

— Для начала ознакомься с этими бумагами, — Олег взял из вазона на столе какое-то пирожное и поставил лакомство перед Малой.

Фея, недавно еще горько рыдавшая над своей нелегкой судьбинушкуй, тут же забыла о своих горестях. Фэйфэй для начала обошла непонятное нечто вокруг, затем понюхала, попробовала на язык и осознав, что это нечто не только съедобное, но еще и вкусное принялась с удовольствием слизывать кремовую шапку сладкой корзинки. Олег только улыбался, глядя на перемазавшуюся малую. А вот казначей сидел мрачный словно туча. Изучение бумаг особенно сильно удручило КордОрта. И по-другому просто не могло быть. Именно эти бумаги касающиеся распределения финансовых потоков некогда строящейся верфи Вереск могли доставить уйму неприятностей казначею и его патрону, ну или патронессе.

— Значит, ты решил нанести свой удар по императору? — покончив с ознакомлением озвучил свои мысли казначей.

— Если бы я решил покончить с императором, то давно бы это сделал, — спокойно и буднично ответил Олег, — напротив, я здесь, чтоб помочь вам.

Глаза у казначея самую малость сузились, а физиономия сменила выражение с недовольства на непонимание.

— Скажем так, мои неприятели использовали императора в своих гнусных целях, — принялся пояснять Олег. — Они решили подложить мне свинью его чистыми и ухоженными руками. А я подобного скотства не прощаю.

— Значит, ты решил мстить топовым кланам?

— Нет, — в очередной раз удивил своим ответом Олег казначея, — мои враги — это четыре короля. Слышал о таких?

— Ну, допустим, — с сомнением согласился жабень, — и какое отношение эти преступники имеют к императорской особе?

— Самое элементарное, — с ухмылкой ответил Олег, — эти ребята были пайщиками верфей Вереск. Они вложили много денег, а по окончанию их попросту кинули. Вот мои недоброжелатели и затаили на императора.

— Какое отношение имеет император к каким-то верфям? — наигранно возмущенно поинтересовался КоргОрт.

— А то ты не знаешь? У тебя под носом стопка бумаг. В дележе участвовали все придворные вельможи. И более того, я просто уверен, что, если капнуть чуть глубже и сам император окажется в этих списках.

Казначей на провокацию отвечать не стал, он недовольно поджал тонкие губы и что-то обдумывал.

— Мне очень повезло, судьба вовремя свела меня с одним замечательным правозащитником. Ты же, наверное, знаешь некого Лекто Ри?

Жабень виду не подал, что знает этого правозащитника.

— Короли его чем-то сильно обидели и тот с горя собрался придать эти документы огласке.

Во взгляде напрягшегося казначея можно было без особого труда разглядеть паническое беспокойство, которое КоргОрт старался скрыть за маской спокойствия.

— Но сильно не волнуйся, я знаю, как можно разрешить эту сложную ситуацию.

Казначей взял себя в руки и давшим петуха голосом с волнением произнес:

— И чего же ты желаешь от его императорского величества?

— Желаю, чтоб он здравствовал и помнил мою добрую волю, — довольно пояснил Олег, — у меня с вами одни и те же цели. Ваша цель — прогнать с материка захватчиков с желтых островов, а мне нужна небольшая затяжная война топов. Вы под это дело спишите свою пустую казну. Мне же нужно, чтоб топы и «Жемчужные» грызлись между собой.

— Зачем это тебе? — не осознавая мотивов авантюриста, спросил казначей.

— Мне так спокойнее, — Олег взял со стола бокал и налил себе немного вина, — пока эти ребятки грызутся между собой, они совершенно не думают обо мне. И если эта война продлится хоть пару лет я смогу закрепиться на землях бывшего королевства Оран. Но сейчас речь не обо мне, а о вас, — Олег тяжело вздохнул, сделал глоток из наполненного бокала и продолжил, — к сожалению, убедить Лекто отдать мне все документы не вышло, как и отговорить от огласки. Старик существо принципиальное и если вбил себе что-либо в голову, то его ничем не остановить.

— А как же тогда…

Имперский казначей на мгновение замолчал, подбирая слова.

— Как нам быть в таком случае?

— Да, — закивал головой словно болванчик КоргОрт.

— Не знаю, — поставив бокал на стол, почти честно признался Олег, — я уже думал над этим вопросом. Убить его окончательно не выйдет. Он адепт Тимиса. Найти его в том мире задача нетривиальная — это все равно, что искать иголку в стоге сена. Подкупить его не выйдет он сейчас зол на весь мир. Вот если бы его как-то разубедить или ввести в заблуждение.

— Ввести в заблуждение? — казначей непонимающе уставился в глаза человека.

— Да, ты прав, это самый простой способ в нашем случае, — с весьма задумчивым видом произнес Олег, — нужно убедить Лекто, что эти бумаги ровным счетом ничего не стоят.

— И как это сделать?

— Элементарно, — тут же отозвался Олег, — мне помнится, ты задолжал мне одну проверку наличия средств от имперской страховой службы. Так вот, организуй мне эту проверку. У вас же сейчас хранятся средства представителей славного города Озерск. Вот и давай покажем Лекто эти деньги.

КоргОрт словно прозрел, теперь намерения авантюриста ему стали предельно понятно.

— Очень топорно разводишь, — откинувшись от стола и уставившись глазами осененного существа произнес казначей, — золотишка императорского тебе захотелось. В казну попасть мечтаешь! А вот фиг тебе! — жабень сложил незамысловатую фигуру из трех пальцев и продемонстрировал ее «великому и ужасному».

— Ой, дурак! — довольно, даже с каким-то восхищением произнес Олег, — я же тебе уже рассказал о своих целях. А золото твоего императора мне без надобности, у меня своего куча. А если нужно будет, то еще себе наделаю.

— Чего? — с изумлением произнес жабень, когда осознал смысл сказанного.

— Я говорю, если мне нужно будет, я наделаю себе золота, — повторил главную мысль сегодняшнего вечера Олег Евгеньевич.

Вся затея «ужасного» и в самом деле была примитивна и топорна. И даже неискушенный наблюдатель без особого труда мог понять в чем была суть данного примитивнейшего развода. Вот только главной изюминкой действа был один занимательный алхимический опыт.

— Ты еще скажи, что воду в вино превращать умеешь? — КоргОрт с недоверием уставился на Олега скрестив руки на груди.

— Ну, допустим, воду в вино обращать не умею, как впрочем и ходить по ней не способен, но камень в золото обратить могу, — совершенно серьезно ответил Олег, — после убийства первого убера мне достался один занимательный алхимический рецепт, что некогда принадлежал пресвятому Хересу, — для большей наглядности «ужасный» даже достал небольшой стеклянный пузырек с жидкостью бардового цвета и поставил его на стол.

КоргОрт с великим сомнением посмотрел на мечту любого алхимика, после на Командора и голосом одного известного режиссера произнес:

— Не верю!

— Понимаю, — довольно согласился Олег, — вера — это не наша стезя. Разумное существо может поверить только в то, что сумеет узреть собственными глазами. А еще лучше, сотворить собственными руками. Эта эссенция для превращения камня в золото.

В ответ на сказанное КоргОрт только недоверчиво хмыкнул.

— Понимаю и поэтому не прошу принять мои слова на веру. Более того, после продемонстрированного тебе эксперимента ты сможешь покинуть дом уважаемого Августа. Разумеется, если посчитаешь мои слова пустыми.

— Жду с нетерпением этого момента, — с вернувшимися нотками надменности произнес немного осмелевший казначей.

«Великий и ужасный», словно матерый мистификатор поднялся со своего места подошел к двери и несколько раз довольно громко ударил по ней кулаком. На стук тут же отозвался прислужник, дверь растворилось, и меланхоличный слуга сухим практически безразличным тоном оповестил:

— Хозяин и его высокий гость сейчас соизволят общаться в кабинете. Желаете, чтоб я вас к ним проводил?