Море огня - Дорсей Кристина - Страница 65

— Кровь Христова! Но он же испанец!

— Джек, — мягко заговорила Миранда, — ведь Элспет считает себя испанкой. Она живет с семьей, которая удочерила ее, когда ей исполнилось пять лет. Они в ней души не чают. Они увезли ее с собой в Испанию и взрастили как собственную дочь.

— Но у нее была другая семья! Что же она забыла своих настоящих родителей, наш поселок? — Джек вздернул с вызовом подбородок.

— Нет. И она не забыла тебя! — Миранда заметила, что нижняя губа ее мужа дрожит. Джек отвернулся и отошел к окну. Миранде так было его жаль, что она заторопилась и стала уговаривать его дальше: — Она встретила своего мужа в Испании, затем вернулась с ним в Сан-Августин одновременно с де Сеговией. Он никогда не вызывал у нее симпатии, но она не знала, пока я ей не сказала, что именно он руководил набегом на Порт-Ройял.

— Ее муж… — Джек замолчал и повернулся к Миранде. ? Во время моего побега было убито так много испанских солдат. Ни один из них не мог быть?..

— Нет, — уверила его Миранда, — Элспет позаботилась о том, чтобы его сегодня не было в крепости. — Джек хотел, видно, задать вопрос, но не успел. Миранда пожала плечами и продолжила: — Она ждет ребенка. Наверное, она задержала его под этим предлогом.

Джек кивнул и снова уставился на море.

— Думаю, скоро у меня будет племянница-испанка или племянник — благородный дон.

Миранда ничего не ответила, и Джек оглянулся через плечо.

— Что ты, интересно, делаешь?

— Я встаю, — Миранда спустила ноги с кровати.

— Но…

— Джек, я отлично себя чувствую, — Миранда слегка оттолкнула его (Джек встал перед ней на колени). — Де Сеговия, падая, ушиб мне ногу, но теперь все хорошо.

— Ты уверена?

Миранда подобрала юбку, показалась изящная щиколотка, и она повертела ножкой, а Джек с трудом удержался, чтобы не поднять ей юбки повыше. Вместо этого он встал, скрестил руки на груди и нахмурился.

— Мне надо поговорить с тобой. Я помню, что ты мне обещала в ту ночь, которую мы провели в крепости. Ты должна была уехать из Сан-Августина, но этого не сделала.

Миранда тут же вскочила на ноги, повернулась лицом к Джеку. У нее было столь же гневное выражение, как и у него.

— Нет. Вместо этого я спасла тебя от веревки. И вот твоя благодарность!

— Если ты печешься о признательности, то ты не должна была рисковать своей шеей, чтобы спасти мою. Ты обещала…

— Как у тебя совести хватает говорить об обещаниях? Или только пиратам можно нарушать свое слово? Как насчет того, что ты обещал взять меня с собой в Сан-Августин?

Джек выпятил губы.

— Я нарушил слово ради твоего же блага. Выражение лица Миранды смягчилось.

— И я не сдержала свое ради тебя. Она сделала шаг вперед, он раскрыл ей свои объятия и притянул ближе.

— Когда я увидел тебя с де Сеговией… Когда я подумал, что он может убить тебя…

Он обнял ее еще крепче и зарылся в ее великолепные волосы.

— Теперь все кончено. Ты отомстил ему.

— Нет, это не было местью. Когда я убил его, то не думал ни о моих родителях, ни об Элспет, ни о том, что я перенес из-за него. — Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза. — Я убил его, чтобы он не причинил тебе вреда. Из-за тебя.

— Куда ты идешь? — Миранда стояла на верхней площадке лестницы дома своего отца и смотрела вниз, Джек уже открывал там парадную дверь.

Они прибыли в Чарлз-Таун всего час назад. Джек оставил Фина за главного на «Морском ястребе», а сам с Мирандой отправился к Генри. Как только они добрались туда, муж предложил ей пойти наверх и отдохнуть.

Она, и правда, очень устала, но никак не могла уснуть. Сказывалось большое возбуждение. Миранда не раздумывала о законе всемирного тяготения или о других законах бытия. Она не думала ни о чем из того, что она почерпнула из книг. Миранда думала только о своем муже и о его поведении, которое ее серьезно беспокоило.

Девушка боялась, что он намеревается оставить ее. Она слышала, как Фин и другие говорили о богатствах, которые можно добыть в Индийском океане. Она понимала, что они — пираты и в их крови — жажда приключений и легкой добычи. В конце концов, ее муж тоже пират. Сейчас он куда-то уходит и не хочет сказать куда. В своей мягкой манере он просто хочет удрать от нее среди ночи.

Правда, сейчас утро, и солнце светит, но Миранда не собиралась позволить ему уйти. Она поспешно спустилась с лестницы.

— Куда ты идешь? — повторила она, утвердившись в своей правоте, увидев виноватое лицо.

— Погулять. В порт, — уточнил он.

— Отпусти его, дочь. Ты не можешь на всю жизнь привязать его к юбке.

Миранда повернулась и посмотрела на вышедшего в холл отца.

— Я даже и не думаю. Что же я не могу и спросить?

— Я скоро вернусь, — Джек нагнулся, наскоро поцеловал жену и вышел за дверь.

— Джек! — Миранда схватилась за засов, но отец остановил ее.

— Оставь его в покое, Миранда!

— Если только ты мне скажешь, что происходит. Я знаю, что что-то не так. Он бросил меня, да?

— Нет, — Генри был безмерно удивлен. — Как это пришло тебе в голову?

— Тогда в чем дело? Я имею право знать.

Генри вздохнул и взял ее за руку.

— Да, пожалуй.

Джек стоял перед таким знакомым домом и колебался. Настало время для решающей схватки. Он ждал и боялся этого дня с того момента, когда де Сеговия рассказал ему о предательстве.

Теперь он знал, что случилось, и хотел знать, почему это случилось.

— Масса Джек, как хорошо! А мы вас и не ждали.

— Привет, Молли, дядя дома?

— В библиотеке. Сейчас обрадую его.

— Не беспокойся, — Джек остановил негритянку за плечо. — Я сам его обрадую.

— Как скажете, масса Джек, — женщина пошла обратно в кухню и все бормотала по пути: — Как скажете.

Джек не стал стучать. Просто открыл дверь и вошел в комнату. Там стояла очень дорогая и модная мебель, привезенная за огромные деньги из Англии. Бюро, за которым сидел Роберт Блэкстоун, было добыто с испанского галеона совсем недавно.

— Джек! — Роберт даже выронил перо. Его длинные изящные пальцы разжались. — Я не ожидал снова увидеть тебя так скоро.

— Или вернее вовсе не ожидал никогда?

— Что ты хочешь сказать?

— Да, пустяки, — Джек помахал рукой и без всяких околичностей сказал: — Де Сеговия мертв. Я знаю, ты будешь рад услышать подобную новость.

— Мертв? Ты уверен?

— Да, я убил его своей собственной рукой.

— Ну что же, прекрасно. Чрезвычайно рад.

— Теперь они отомщены. Моя мать, и мой отец, и весь наш поселок.

Роберт стал вставать, но Джек подошел к столу и усадил его на место. Он неохотно сел.

— Вероятно, ты на верху блаженства.

— Ты тоже должен быть счастлив. Разумеется, ты ведь ненавидел испанца, который возглавил тогда нападавших?

— Ты сам знаешь, что это так.

— Так ты всегда утверждал.

— Что это опять значит? Послушай, Джек, мне сейчас некогда, я занят делами плантации. Давай поговорим позже.

— Нет, мы побеседуем сейчас, — говоря это, Джек опять удержал Роберта на месте. — Я расскажу тебе, как мне удалось ускользнуть из Сан-Августина. Если бы не помощь моей жены и моей команды, я был бы казнен на виду у толпы испанских зевак. Ты когда-нибудь желал для себя такой участи? Может, ты когда-нибудь не находил себе места от тревоги и беспокойства, что твоей жене не удастся сбежать? Или когда-нибудь твои последние дни были омрачены мыслью, что тебя предал твой кровный родственник?

Краска схлынула с лица Блэкстоуна-старшего. Он молча, поджав губы, смотрел на Джека.

— Ну что? Что же ты не задаешь никаких вопросов? Ты не хочешь узнать, что я имею в виду? Не так ли, Роберт?

— Я понятия не имею, что…

Джек перегнулся вперед, через стол, схватил Роберта за кружевной галстук и притянул к себе, прошипев сквозь зубы:

— После всего, что ты сделал, не вздумай еще и врать! Он мне все рассказал. Де Сеговия поведал мне о твоем письме в камере, когда я ждал казни. Это ты выдал ему меня в Снибли-Крик и в Сан-Августине. Чума тебя разрази, он все мне открыл! — В приступе гнева Джек отбросил дядю на стул, повернулся и стал ходить по комнате. — Я знаю все, что ты сделал. Теперь я хочу знать почему. Почему, черт тебя возьми совсем!