Море огня - Дорсей Кристина - Страница 30

— Нам необходимо поговорить о том, что произошло на берегу, — быстро выпалил он, чтобы отрезать себе путь к отступлению и не сбежать из каюты.

Он, само собой, пират и негодяй, но кое-какая совесть у него есть. Джек не мог не думать о том, что, быть может, именно это случилось и с его сестрой.

— Почему? — спросила Миранда.

— Что почему?

— Почему мы должны об этом говорить?

Кровь Христова! Разве все должно иметь объяснение?

— Потому что мы… потому что я… нарушил твою девственность, и…

— Я думаю, следует просто забыть о том, что случилось.

Джек тоже так думал, но считал это невозможным.

— Но это случилось, — мягко сказал он.

— Правда, — подтвердила Миранда и хотела было пройтись по каюте к окнам, но передумала, так как именно там находился капитан пиратов, и осталась на месте, около стола. — Это неоспоримый факт, но, я уверена, лучше о нем не вспоминать.

Миранда прикусила нижнюю губу. Она не стала говорить о том, что никак не может найти к случившемуся научный логический подход. Каждый раз, когда она вспоминает о том, как ей было хорошо с ним и как она парила в небесах, чувства сразу пересиливают разум, и рассудок ничего не может с этим поделать. А она не собирается иметь дело с тем, что неподвластно логике, а значит, ей нечего иметь дело и с пиратом.

— Не вспоминать? — Джек схватился за голову.

— Да, — сложила руки Миранда. — Я предлагаю сделать вид, что этого вовсе не было.

Тут неожиданно ей в голову пришла одна странная мысль. Пират выглядел озабоченным, он, казалось, был обеспокоен тем, что они сделали. Не очень-то это было похоже на то, что она слышала о пиратах. Может, он переживает, что выкуп будет меньше, раз она уже не девушка? А может, он теперь считает, что и возвращать-то ее не имеет смысла.

— Не думайте, что я расскажу о том, что произошло. Я имею в виду моего отца. Частично это моя вина, — она опустила ресницы.

— Нет, ты ни в чем не виновата, а встреча с твоим отцом меня не волнует.

Кровь Христова! Опять ложь. Надо отдать должное Джеку: это действительно не было основной причиной его беспокойства.

— Я же пират.

— Именно, — Миранда кивнула, — наверное, что-нибудь в этом роде происходит постоянно, ? кажется, она ожидала подтверждения, и Джек кивнул.

— Иногда, — на самом деле с ним никогда ничего подобного не происходило, ведь раньше он никого и не думал похищать. И если бы не Генри Чадвик и его дочь, этого бы вообще не случилось.

— Я так и думала. Но со мной этого не случалось никогда. — Миранда прикусила ноготь большого пальца, и Джек содрогнулся. За то короткое время, что он знал ее, он успел заметить, что после этого жеста следует вопрос.

— Полагаю, ты это знал?

— Знал что? — Хотя бы раз он был готов хоть к одному из мириады ее вопросов.

— Что я никогда прежде не снош… не участвовала в размножении.

—Да, знал.

— Я пришла к этому выводу, потому что ты, наверное, понял, когда мы…

— Я сказал же, что знал! — прервал он ее. Боже всемогущий! Он был готов к рыданиям с ее стороны, обвинениям, мольбам, к такого рода вещам, но только не к такой холодной, без искры чувства, беседе.

— О! — Миранда слегка отступила назад, хотя и давала себе слово встретить пирата с высоко поднятой головой. Она никак не могла привыкнуть к тому, что он так все время повышает голос. Ее дедушка никогда не кричал, ну разве только, когда ему неожиданно везло и он находил решение какой-нибудь новой научной задачи. Но это был радостный, а не яростный вопль. Почему он злится? По его собственным словам, это с ним случается. А она? У нее все по-другому. Слезы опять подступили к глазам, и Миранда в который уже раз вынуждена была напомнить себе, что продолжение рода — это научно объяснимое явление, совершенно естественное.

Джек, со своей стороны, пытался, наклонившись к окну и созерцая вид берега, взять себя в руки и говорить спокойно.

— Я не нахожу…

— А я уверена в одном, что не собираюсь больше вести эти разговоры.

В горле у Миранды встал комок, и она почувствовала, что сейчас заплачет. Она заморгала, чтобы избавиться от слез, и сказала нетвердым голосом:

— Если мы дальше будем спорить, то это ни к чему не приведет, не правда ли?

— Пожалуй, — ответил Джек, понимая, что наконец он может ответить хотя бы на один из вопросов, впрочем, это его не утешило.

— Значит, нам надо поступить так, как я и предлагала с самого начала. Надо просто забыть о случившемся.

Джек молча смотрел на нее. Он заметил, что ее нижняя губа еле заметно дрожит, а глубокие синие глаза стараются, но не могут встретиться с ним взглядом.

Джек понял, что она не так равнодушна к тому, что произошло, как хочет показать. Но спорить с ней было трудно. Словами, она права, горю не поможешь. Он тихо вздохнул и сказал:

— Как хочешь.

— Вот и прекрасно.

Миранда потихоньку вытерла влажные ладони о юбку, надеясь, что сейчас он просто уйдет. Наверняка, он догадался, о чем она без слов его просит, потому что направился к двери, но остановился на пороге.

— Только еще одну минуту. Он, что, никогда не уйдет, ведь она с таким трудом сдерживается!

— Я говорил с командой, с Фином, Шрамом и с остальными.

Забыв о слезах, Миранда взглянула на него с ужасом и недоверием. Неужели он им все рассказал? Но нет, вздох облегчения вырвался из ее груди, когда она поняла, что капитан Блэкстоун говорит о том, что пираты хотели бы слушать ее рассказы о силе тяжести и скорости света. Миранда кивнула, а капитан продолжал:

— Но на мачту больше не карабкаться и не доказывать матросам, что в их гроге кто-то там плавает.

— Да разумеется.

— Если ты не хочешь говорить с ними, то я тебя не заставляю.

— Нет, очень хочу.

Уж лучше говорить о науке с пиратами, чем думать об их капитане.

Джеку показалось, что она очень рада его сообщению, и ему оставалось только повернуться и выйти. Он сделал все, что мог. Во всяком случае, он старался себя в этом убедить. Когда он поднялся на палубу, вода была уже высоко и его команда готовилась к отходу. Вскоре они доберутся к выходу из бухты и пойдут в Чарлз-Таун, а затем в Сан-Августин.

Вернуть старый долг Диего де Сеговии.

— Она кому хочешь даст сто очков вперед. Джек повернулся, посмотрел на своего рулевого и сердито проворчал:

— Кто?

На лице Фина было явно написано, что если Джеку вздумается кого-то дурачить, то с ним это не пройдет.

— Я видел, как ты, капитан, смотришь на нее. Если бы я не знал, что тебе такие не нравятся, я мог бы поклясться, что ты на крючке.

— Слава Богу, ты в курсе, кто мне нравится.

Джек не ответил на беззубую улыбку и оперся о поручни. Он, действительно, наблюдал за Мирандой. Она, как всегда, уселась у мачты на канаты и что-то рисовала и, похоже, совсем не возражала, что ее часто отвлекали. Кто бы ни проходил мимо, обязательно задавал ей вопрос, а она, улыбаясь, терпеливо отвечала.

Каждый проклятый пират на этой чертовой посудине, кроме него, был у нее на крючке. Джек говорил себе, что он просто сердит, но только не мог понять почему.

Учитывая обстоятельства, все сложилось не так уж плохо, лучше, чем он ожидал. Ее отношение к тому, что они сделали, удивляло его. Но, положа руку на сердце, Джек должен был признать, что все в ней поражало его. Выйдя на палубу, сразу после того как они отчалили, Миранда Чадвик ни разу не упомянула об их встрече в лесу. Кровь Христова, она ни разу ничем не показала, что вообще что-то произошло. Боже упаси, ему не хотелось никаких слез или истерик, но ее поведение просто нелепо!

С того самого момента, как он ушел из своей… ее каюты, Миранда ведет себя как ни в чем не бывало. Как только она поднялась на палубу, она задает вопросы всем и каждому обо всем, что видит. Не ему, конечно. Нельзя сказать, что она совсем его не замечает, но довольно равнодушна. Ну и к лучшему. Он уже решил, что нужно только выдержать ближайшие два-три дня, сдать ее на руки любящему папаше и смыться. Если бы ему только совсем не надо было с ней разговаривать.