Под парусом «Фортуны» (СИ) - Полякова Маргарита Сергеевна - Страница 20

К сожалению, корабль попал в шторм, и в результате только несколько человек выжили буквально чудом. Ну… ничего удивительного. В водах Вест-Индии, между прочим, и более высокопоставленные люди пропадали. Чего только стоит принц Морис Пфальцский, являвшийся, между прочим, ни больше, ни меньше, двоюродным братом короля Карла II английского. И следов не нашли!

Красавицу Эстель спасли испанские рыбаки, которые и сообщили губернатору Пуэрто-Бельо о благородной даме, попавшей в тяжелую жизненную ситуацию. У Эстель не было ничего, даже платье пострадало, хорошо, что у рыбаков нашлись лишние штаны и рубаха. Дон Франциско поначалу принял в ее судьбе живейшее участие. И взял ее под свое покровительство. Однако его дом оказался золотой клеткой. А сам губернатор начал делать красавице непристойные предложения.

Кто заступится за одинокую девушку, не имеющую ни денег, ни связей? Никто. Немудрено, что дон Франциско, потеряв терпение, начал действовать силой. Пожилой возраст и хилое телосложение ему вовсе не помешали, поскольку под рукой имелись слуги. Как любая порядочная девушка, Эстель вынуждена была защищаться. В результате, ее кинули в тюрьму. А поскольку в тот момент на ней практически ничего не было, ей кинули ту самую одежду, в которой она прибыла в дом губернатора. Поношенную рубаху и штаны, доставшиеся от рыбаков.

Я сочувственно кивал, поддакивал, а сам напряженно пытался понять, кого же это мне подарил Бульон. То, что передо мной не обычная благородная девица, было понятно сразу. Да и с возрастом, похоже, я ошибся. На первый взгляд, Эстель выглядела юной девушкой лет 18-ти, но холодные серые глаза заставляли в этом сомневаться. Да и ее действия не укладывались в обычную схему. Понятно, что на самом деле благородные девицы и дамы вовсе не такие чувствительные и беспомощные создания, как они любят изображать. И вполне способны постоять за себя в экстренной ситуации. Но опрошенные мной в Пуэрто-Бельо испанцы утверждали, что Эстель втерлась к губернатору в доверие, а затем, ни больше ни меньше, пыталась его прирезать. А вот это уже было интересно.

Если бы девушка накинулась на своего обидчика сразу, это было бы понятно. В горячке сопротивления чего только не сделаешь. Но она усыпила бдительность губернатора, выждала удобный момент и действовала хладнокровно. Не очень похоже на нежный, беззащитный цветочек, который она теперь передо мной изображает. Хорошо, кстати, изображает. Не зная предыстории, тут любой воскликнул бы «верю».

Ну, будем думать логически. Если бы кто-то хотел убить губернатора, сделал бы это проще. Баб в постель подкладывают, когда хотят получить возможность шантажа или узнать информацию. В том числе и о том, где могут храниться ценные вещи. Или нужные документы. Почему-то мне кажется, что примерно так все и было. Эстель что-то искала, а дон Франциско проснулся не вовремя. Вот ей и пришлось изображать из себя оскорбленную невинность, желающую отомстить обидчику. И думается мне, что она вовсе не собиралась всерьез пускать в ход нож. Иначе, как что-то мне подсказывает, губернатор испугом не отделался бы. Эстель наверняка понимала, что рано или поздно ее простят, и она сможет сделать еще одну попытку.

— Мне даже интересно. Ты должна была что-то выкрасть из дома губернатора, или что-то выяснить? И сколько тебе за это платили? — не удержался я.

— Не понимаю, что вы имеете в виду, — изобразила оскорбленную невинность авантюристка.

— Да ладно! Я еще мог бы поверить в то, что тебя действительно зовут Эстель. И даже в то, что ты — де Труа. Но на беззащитную жертву ты никак не тянешь. И на юную, глупую девушку тоже. Сколько тебе на самом деле лет? Двадцать два?

— О чем вы вообще говорите? Конечно, я в вашей власти, и вы можете…

— Могу, — прервал я начало очередного спектакля. — Но не хочу. Полагаю, до тебя доходили слухи, что я не склонен к излишней жестокости, но это вовсе не значит, что я доверчивый болван.

— Как вы можете…

— Перестань! — отмахнулся я. — Просто подумай о том, что ты будешь делать дальше. После того, как пираты захватили Пуэрто-Бельо, неизвестно, где твои подельники. И актуально ли то задание, которое тебе дали. Оно ведь наверняка было срочным, иначе ты предпочла бы пролезть в официальные любовницы дона Франциско, а не играть роль случайно спасенной девицы. Но ты просто не успевала.

— Все это вздор! — фыркнула Эстель.

— Возможно. Но почему бы тебе не воспользоваться ситуацией? На моем корабле твои наниматели тебя не найдут. А денег и опасных приключений хватит с лихвой. Тебя же это интересует гораздо больше, чем спокойная жизнь. С такой внешностью, как у тебя, ты могла бы заполучить любого мужчину. А титул и деньги открывают многие двери. Но тебе, Эстель, этого не нужно. Ты предпочитаешь рисковать своей хорошенькой головкой.

— Ты предлагаешь мне стать пираткой? — разозлилась Эстель, выглянув, наконец, из-за своей маски беззащитной девушки. — Насколько я знаю, считается, что женщина на корабле приносит несчастье.

— Смотря на каком корабле. И смотря какая женщина, — пожал я плечами.

В том, что представительницы слабого пола могут сильно отличаться друг от друга, я уже имел возможность убедиться. Причем не раз. Я даже не уверен, что в 21 веке самостоятельных женщин было больше, чем в 17. Просто здешние законы и традиции не позволяли дамам слишком уж развернуться. Им было куда как сложнее получить нормальное образование и обзавестись собственным делом.

Надо сказать, что я не верил в существование женщин-пираток, которые могли бы командовать кораблем. Подчинить себе команду — дело непростое. И позволить женщине собой командовать местные мужики вряд ли могли. Другое дело — если она станет полноправным членом команды. Такие прецеденты были. Если женщина продемонстрирует отвагу, решительность и способность за себя постоять, то вполне впишется в пиратский коллектив. Особенно если на корабле знают, что такое дисциплина.

— Ты говоришь так, как будто я могу выбрать свою дальнейшую судьбу. Но разве я не твой трофей? — удивилась Эстель.

— Намекаешь, что я должен силком затащить тебя в постель? Мне это не нужно. Я не вижу смысла в том, чтобы принуждать женщин. Мне кажется это бессмысленным. Слишком много потраченных нервов и сил, и нулевая отдача. А таких женщин, как ты, принуждать еще и не безопасно. Полагаю, что если бы ты действительно хотела зарезать губернатора, рука бы у тебя не дрогнула. Ну и зачем мне нужно ненавидящее меня существо, готовое вонзить нож в спину?

— Ты предпочитаешь меня купить, — фыркнула Эстель.

— Это мелко. Я предлагаю тебе гораздо, гораздо большее. Не только деньги и наряды, но и возможность самой их завоевывать. Пиратская стезя опасна. Никто не знает, чем закончится день — будешь ли ты купаться в золоте или болтаться на виселице. Ты станешь полноправным членом команды, и разделишь с нами возможную славу и возможные риски.

Я не сомневался, что Эстель сама придет ночью в мою каюту. Ладно, почти не сомневался. Но она же не дура! Далеко не дура, а потому прекрасно понимала, что ей представился неплохой шанс. Однако Эстель не была бы собой, если бы не разыграла и это действие как по нотам.

Распущенные волосы, полупрозрачная материя, накинутая на обнаженное тело, удовлетворенная улыбка при виде моей реакции… Обычно говорят, что купидон пронзил стрелой сердце, но по моим ощущением, в меня выпустили что-нибудь типа «Сатаны», и примерно с таким же разрушительным эффектом. Бедное сердце сгорело сразу же. Дотла. И все, что я смог — это сделать несколько шагов вперед и подать даме руку.

Ради таких женщин начинались троянские войны, завоевывались далекие страны и создавались великие шедевры. Ради них совершались отчаянные подвиги и кровавые преступления. И как не шептал мне мой рассудок, что ради собственного спокойствия нужно отказаться от этого чуда, что ничего хорошего оно мне не принесет, я готов был рискнуть. Редкое сочетание ума, красоты, авантюрности… Такие женщины рождаются раз в столетие. И, если их не уничтожают слишком рано, оставляют свой след в истории.