Карта, мобы, два скилла (СИ) - Изотов Александр - Страница 4

Затаив дыхание, я взял книгу и пролистал до семнадцатой… и облегчённо выдохнул. Ничего нет. Потому что это было страшно, если бы вдруг исполнилось пророчество!

А впрочем…

Я вспомнил, тётя пилила дядю за то, что он всё никак не вернёт книгу в библиотеку. И вроде как уже уведомления приходили оттуда, а он все не шевелится. Дядя же в ответ отбрехивался, что «Герка должен классику прочитать».

Быстрый побег из кухни, и я уже в зале, бегаю пальцем по корешкам книг. Блин, что ж как много-то? Кому нужен это пылесборник — тут сотня книг, не меньше.

«Это всё знания!»

Уж сколько я с ними спорил, потрясая мобилой в руках:

«Я сюда могу больше закачать…»

«Ты не понимаешь, это другое!» — был тогда последний аргумент от родоков.

— Есть! — я подхватил с полки Льва Толстого, и его «Войну и мир».

Книга, которую я бы по собственному желанию стал читать только под пытками.

Затаив дыхание, открыл семнадцатую страницу…

— Твою-то старушкину мать! — у меня по мозгам прокатился холодок.

На семнадцатой странице начинался ровный вырез, в котором плотненько лежал ключ. И хочется, и колется…

Что вообще происходит? За сегодняшний день я адреналина получил больше, чем за все семнадцать лет своей жизни.

Что это была за бабка?

Почему тётя Надя так себя вела?

И, вообще, какого хрена в библиотечной книге делает ключ?!

Нафига прятать, если можно его повесить, блин, в коридоре на гвоздик. Впрочем, мозг-молодец не стал париться, дал команду пальцам сграбастать находку, и через несколько секунд я оказался на лестничной площадке.

Свобода!

Я поцеловал ключик и, недолго думая, сунул его в карман. Во избежание подобных инцидентов он лучше побудет у меня.

В шахте послышался гул лифта, и я решил не рисковать — вдруг тётя или дядя? Ненужные разговоры… нафиг, лучше втык вечером получить. Ноги сами собой полетели по ступенькам.

Семь этажей по лестнице, да еще и вниз?! Ха, как два пальца обосс… об асфальт!

Чувство победы захлёстывало меня, но уже через минуту я был возле почтовых ящиков, где замер в нерешительности.

А что, если…

Так-то, лазить по соседской почте плохо. Конечно, ничего хорошего в моей затее не было, но интерес пересилил. Не мне же одному прислали такое.

— Ты поступаешь плохо, Гончар, — прошептал я сам себе.

Подцепив короб, я заглянул в ячейки соседей. Квитанции, квитанции, реклама… Не та! Тогда я снял следующую секцию, прошерстив и там. Таких конвертов больше не было.

— Не судьба, — покачал я головой.

Сверху кто-то хлопнул дверью, и я впопыхах навесил ящики назад, чуть не сверзив их на пол. Один гвоздь так и не попал в паз, вся конструкция перекосилась, но шаги на лестнице сдули меня с места преступления.

Выйдя из подъезда, я принял самый что ни на есть беззаботный вид. Воткнул наушники и машинально глянул в урну, стоящую рядом — не валяется ли скомканный листок.

Поверхностный осмотр ничего не обнаружил. Потом я скосил глаза в сторону мусорки…

— Ну, не-е-е! — покачав головой, я двинулся в другую сторону.

Еще из-за рекламы я по помойкам не лазил.

Всё, ладно, у меня сегодня стрессовая ситуация, и требуется разгрузка. Хорошая такая прогулка в сторону местного парка, где я, может быть, встречу друзей. Наверняка их повыгоняли на улицу, сейчас же у старшего поколения сезонное обострение: «А ты сегодня гулял?!»

Заслушавшись музыкой, я не заметил, как удалился на пару кварталов от своих высоток, и тротуар тянулся уже мимо старых девятиэтажек. Сегодня прямо удачно плейлист попадал: «Районы, кварталы…» Мне оставалось только кивать головой и подпевать: «Ухожу красив-ва!»

Еще столько же, и дойду до парка.

Когда в одну из арок, ведущую во двор, нырнула почтальонша с набитой газетами сумкой, я замер, провожая ее взглядом. Вот признаться честно, тысячу лет не видел почтальонов.

Нет, я знал, конечно, что они до сих пор разносят письма и всё такое…

Ноги сами собой двинулись вслед за исчезнувшей в арке тенью. Что я собирался делать дальше, я даже не думал.

«Прослежу потихоньку», — именно эта мысль заставила меня нырнуть в тёмный высокий проход, — «Вдруг такое же письмо?»

Едва я вошёл под арку, как все звуки с улицы словно срезали. Впереди светил выход во двор, отблёскивая стёклами припаркованных там автомобилей, и в проёме вдруг появились два силуэта.

Моя пятая точка сразу почуяла, что это по мою душу.

Я испуганно замер, а потом решил двинуться назад. И чуть не навернулся на замёрзшей луже:

— Воу, воу, воу!

Откуда в июне лёд?!

Я испуганно обернулся, балансируя в скользких летних кроссах.

Один из двоих незнакомцев, на чьей голове виднелась шляпа с полями, поднял руку.

Инстинкт самосохранения заставил меня перейти на зимний режим передвижения, и я скользящим шагом направился обратно к выходу.

Вот только замёрзшая лужа была уже покрыта плёнкой воды, такой скользкой, что я снова чуть не упал, и, растопырив руки, лишь неловко заёрзал на месте. Как тут почтальонша-то прошла?

Весь асфальт вокруг искрил ледяной гладью.

— Говорю, его фризом надо, — голос эхом прокатился под кирпичным сводом.

Совсем обычный голос, не бандитский. И что за «фриз»?! На ум лезло только заклинание «заморозка» в играх.

Незнакомец в шляпе осторожно приближался, второй остался стоять снаружи.

— Да нормально все будет, и лужа нормально держит.

— Осторожно, ему семнадцать уже!

— Да он же нюбс почти. Ты следи лучше, чтобы никого…

У меня непроизвольно всё сжалось внутри. Да, мне семнадцать, и я жить еще хочу.

— Вы кто такие?! — я стал осторожно буксовать, пытаясь сдвинуться.

— Расслабься, нам лишь нужна твоя память. Чекан кое-что оставил.

Это могло быть только прозвище отца. И то, что он назвал его, меня реально напугало. Секундный ступор, и ворох мыслей в голове.

Он знал моего отца?!

Он был ему другом?

И что значит — нужна моя память?

На друзей люди в подворотне никак не смахивали. Я резко дёрнулся, пытаясь прыгнуть, и упал, нехило приложившись коленкой и локтем, а потом пополз вперёд, уже совершенно не заботясь, что промокли джинсы. Мои трепыхания не выглядели героически, но всё же потихоньку я сдвигался к свободе змеиными движениями.

— Помогите! — вырвалось у меня в надежде, что кто-то услышит.

Услышали.

На выходе появился третий — силуэт сообщника, одетого в длинный плащ с капюшоном, зловеще чернел на свету. В его руках что-то блеснуло…

Хоть я и лежал на льду, у меня ещё сильнее всё похолодело внутри. Ну всё, Гончар, допрыгался.

Внезапно пространство под аркой осветилось, будто ярким прожектором.

— Отдел Надзора, — голос нового незнакомца разрезал эхом пространство, — На использование скиллов во внешних локациях нужны премы!

Ответом ему была тишина…

Стуча зубами от страха и холода, я осторожно обернулся. Никого уже не было… Мои джинсы и футболка стали усиленно напитываться водой, лёд стремительно таял.

Я кое-как встал и растерянно оглядел себя, а потом настороженно посмотрел на незнакомца в капюшоне. Никак лицо не рассмотреть, да ещё этот фонарик. Какой от него смысл днём, здесь не так темно.

— Ты в порядке, игрок?

— Я… Ну да.

— Предъяви аккаунт, — холодно проговорил тот.

Что он сказал? Или это от испуга мне мерещатся такие слова?

— Извините… — я похлопал по карманам, — Паспорт у меня дома. Студенческий только!

Незнакомец чуть склонил голову и направил фонарик мне в лицо:

— Кто это был?

Я закрылся рукой, жмурясь от света:

— Я не знаю. Отморозки какие-то!

Отбитые места наливались болью, возвращая меня к реальности. Я потёр локоть, зашипев.

— Нет, не игрок. Всё-таки нюбс, — фонарик так и слепил, — Твоё лицо мне знакомо.

— Я вас н-не знаю, — от пережитого, или от промокшей одежды, но у меня стали подрагивать зубы.