Отбор для невидимки (СИ) - Вознесенская Дарья - Страница 9

Глухой стук застал меня сидящей за секретером.

Я повернулась и встала с улыбкой:

— Ярон. Вы не забыли про меня…

— Голы ни про что не забывают, — пробурчал человечек. — Вы… готовы?

— Конечно, — я подошла к небольшой дверке и примерилась. — Мне лезть… туда?

На меня посмотрели с откровенным изумлением.

— Вы не брезгуете?

— С детства любила таинственные ходы, — отшутилась. — Я только не уверена, что помещусь…

— Поместитесь, — снова проворчал Ярон. — Дом подстроится.

Ох, рискую же я. И своими необычными просьбами, и вот таким безрассудным доверием… Я ведь ни словом не обмолвилась управляющему, что уже познакомилась с маленькими помощниками и собираюсь с ними… подружиться и прогуляться.

Но что-то мне подсказывало, что именно голы, а не люди могут стать моими союзниками в этом странном месте. Меня не очень радовал забитый вид слуг. Пожалуй только мэрр Корни и мэсси Аньер, которая обмолвилась, что работала здесь еще при старых хозяевах, чувствовали себя вполне… вольготно. Ну может еще угрюмый кучер, ни разу не заговоривший со мной. Все остальные будто чего-то боялись.

Или кого-то…

А вот голы явно находились на своем месте и, судя по комментариям Ярона, и по тому как ловко и деловито он шел по каменному лабиринту — совсем не темному и не вонючему, как я боялась — замок они любили.

У меня вообще сложилось впечатление, что они были частью этого замка.

Его стены, в том числе и внутренние перекрытия, казались… живыми. Ходы и правда подстраивались под мой рост — и я старалась не вскрикивать от удивления при чуть размытом движении — а двери маскировались то под картины, то под панели, а то и вовсе выступали из каменных скульптур. Все это напоминало мне дворец из книжки про красавицу и чудовище…

Вот только красавицей я не была, а про чудовище никто не желал разговаривать.

Ярон показал мне «основные пути в чреве, построенные самими людьми» — их я постаралась запомнить, поскольку они соединяли все этажи с основными залами, холлом, и небольшой дверью в конце правого крыла на первом этаже, выходящей в заросший кустарниками кусок сада.

Показал и несколько ходов, которыми «пользуются только голы, мы не любим людские коридоры».

С неохотой, но ткнул мне в круглую и довольно массивную дверь, за которыми «начинается наш мир — и вам туда нельзя». Рассказал несколько забавных историй про совсем уж неожиданные выходы из зеркал в гардеробные и ванные комнаты гостевых. «Это дед хозяина попросил сделать, тот еще шутник — обожал пугать молоденьких вэй». А потом с трепетом провел в заднюю часть библиотеки.

Вчера я видела ее лишь мельком, заглянув в открытую мэрром управляющим дверь, и запомнила лишь, что она настолько масштабна, что её концы тонут во мраке. А сейчас поразилась не только размерам, но и идеальной чистоте.

— Такое количество книг… Они должны быть покрыты пылью, разве не так?

— Голы любят книги больше некоторых живущих, — гаркнул возмущенно Ярон, — Мы такого бы не допустили…

Я принялась извиняться за то, что позволила себе усомниться в их добросовестности, и мои извинения были приняты благосклонным кивком.

А вот мимо поворота в левое крыло на втором этаже меня, практически, протащили за руку.

— Даже мы стараемся туда не соваться, — с затаенной грустью заявил гол, и я не стала расспрашивать дальше. Мне и так показалось, что всё то, что я увидела, пусть и не представляло великую тайну, но показывали далеко не каждому.

Может уже тогда стоило узнать о причинах подобного отношения, но я была настолько ошеломлена всем происходящим и настолько беспокоилась, что и так уже наговорила и наделала лишнего, что не стала рисковать и задавать вопросы еще и об этом.

Спустя некоторое время мы с Яроном распрощались в холле. Он явно намеревался сказать что-то еще, но тут раздались чьи-то шаги, и гол исчез. А служанка, вышедшая из-за угла, ощутимо дернулась при виде меня, и как-то суетливо поправила крышку на корзине, будто не хотела, чтобы я увидела ее содержимое.

Ворует?

Или тут что-то другое?

Пожалуй, в первый же день не стоит напирать на свой авторитет и совать нос во все дела подряд — я и так оказалась переполнена информацией. В моей ситуации поспешные выводы могут, скорее, обернуться неприятностями.

Узнав у горничной, которую звали Тина, что мэрр управляющий вернется только завтра ближе к обеду, я попросила передать мэсси Аньер, что ужинать не буду — лягу спать пораньше, а сама отправилась к выходу из замка. За окном был ранний вечер и довольно теплый, насколько я могла судить по ветерку из открытых окон, потому выбраться ненадолго на улицу показалось мне хорошей идеей.

Прошлась по тропинке вдоль дома, рассмотрела немногочисленные цветочные клумбы, и на углу уткнулась в заросли из колючих кустарников, деревьев и каких-то лиан. Растения выглядели одновременно знакомо и незнакомо — но я не обладала большими знаниями в области ботаники, чтобы понять, насколько они похожи на земные. Лишь подумала, что садовнику не хватает целой армии помощников, чтобы привести здесь хоть что-то в порядок.

Заметив узкую дорожку, как ни странно, вымощенную камнем, я решила немного продвинуться вперед в своем исследовании окружающей территории, и двинулась по ней, постоянно отклоняя нависшие ветви.

Почти сразу она привела к небольшой полянке на которой стояла каменная ротонда, разрушенная то ли временем, то ли корнями обвившими поваленные камни и столбы, то ли жутким ударом…

Подошла ближе к одному из уцелевших столбов и провела пальцами по потрясающе красивому барельефу, изображавшему что-то типа попугая с длинным павлиньим хвостом…

И вздрогнула от ощущения чужого, неприятного взгляда, будто ударившего меня между лопатками.

Медленно, очень медленно я повернулась и осмотрелась.

Никого…

Вздохнула. Не удивительно, что мне мерещатся всякие ужасы. Наоборот удивительно, что моя психика не сдалась под натиском необычных существ, магических явлений и недомолвок, окружавших этот таинственный замок.

Но оставаться в саду… больше не хотелось.

И я спешно вернулась в замок.

10

Мэрр управляющий не вернулся. Ни на следующий день, ни через день.

И если бы мне не передали записку, в которой сообщалось, что он отбывает по срочному делу в столицу — и его не будет порядка двух десятниц — а мне он предлагает потихоньку осваиваться и обустраивать всё в замке на свой манер, я бы представила себе всякие ужасы.

А так и правда продолжила изучение дома и его обитателей, ну и обзавелась собственными бухгалтерскими и учетными листами. И тщательно переписывала туда свои стенографические закорючки, которые потом сжигала, не желая оставлять следов. Я все еще не была уверена в том, что для окружающих, для которых нормальны… магия, голы, живой замок и средневековье таким же нормальным станет информация о моем попаданстве.

Домовые книги и прочие документы, касающиеся замка, были пока не доступны. Специально или случайно Эйкоб Корни увез ключи от кабинетов, остальные же ключи мы разделили с кухаркой. Ей я доверила всё, что связано с кухней, продуктами, а также повседневными кладовыми и подсобными помещениями, себе же оставила огромную связку, которая позвякивала теперь у меня на поясе.

В целом, управление замком оказалось делом не то что бы легким, но вполне доступным человеку с высшим экономическим образованием, представлением о том, как раздавать указания и общей образованностью. Это все не давало мне делать откровенные глупости. Да и работавшие здесь слуги знали свое дело — им важно было сказать ЧТО делать, но мне вовсе не обязательно было знать КАК. Зато спустя десятницу, я уже вполне раздиралась в хозяйственных мелочах и… знала как натирать приборы, очищать от копоти камень; чем стирать и умываться, чем кормят пыштов и из под каких птиц берут блекло-фиолетовые яйца. Разное.

Немного сложнее дело обстояло не с мелочами, а с общими представлениями о действительности. Я постоянно слышала незнакомые имена и названия, для меня было странным некоторые проявления магии, которыми легко пользовались простые слуги — вроде очага без живого огня, а с нагревательными кристаллами, или ламп в коридоре, которые, как оказалось, были не с огнем и не с газом, а с магическим огоньком, зажигающимся от раздвоенной железной палочки, которая выстреливала голубыми искрами при соприкосновении с язычком лампы.