В августе сорок первого (СИ) - Тарханов Влад - Страница 43

— Спасибо, товарищ Сталин.

Ермольева старалась не терять самообладания.

— Я знаю, что вы пошли навстречу генералу Виноградову и нарушили служебные правила и порядки. Вы хорошо поступили, товарищ Ермольева, генерал Виноградов — проверенный и надежный товарищ, ему обязательно надо было помочь. Но звоню я вам не по этому поводу: принято решение создать научно-исследовательский институт антибиотиков. На базе нашего медицинского наукограда. И партия считает, что именно вы должны институт возглавить. Когда вы будете готовы запустить производство крустозина?

— Строго по графику, первого сентября сможем начать изготовление препарата. Но мы еще не закончили полностью испытания, клинические испытания, дозы, нужно время, чтобы выработать рекомендации…

— У нас уже есть рекомендации. И правила его применения тоже есть. Начинайте производство, там, на фронте, тысячи бойцов страдают от грязных ран, каждый день промедления — это потерянные жизни наших людей.

— Я понимаю это, товарищ Сталин. Но такие объемы производства…

— У нас уже лежат заявки на ваш препарат из Великобритании, там тоже война, там тоже есть раненые. Их ученые разработали похожий препарат, пенициллин, но от производства он еще далек.[9] Так что эти мощности простаивать не будут и после войны. А вот второго сентября я попрошу вас дать свои предложения по структуре института и перспективным направлениям исследований. Завтра вас ознакомят с секретной информацией. Изучите ее и обязательно используйте при планировании вашей работы. Всего хорошего.

Зинаида Виссарионовна подошла к столу, взяла рюмку, произнесла:

— А вот за это следует выпить.

И залпом махнула ее, как будто не благородный напиток с горных склонов Кавказа перед нею, а обычная самогонка — «бурачанка», которую гнали в станицах казачки из сахарной свеклы.

[1] Горюшко вы мое (укр)

[2] Делать (укр)

[3] Пошла (укр)

[4] Хорошего человека должно быть много! Вообще. Покажите мне, где та диета, я на нее сяду, если она выдержит, потому что ваш стул меня не выдержал, а нового вы не купили! Вы все говорите: скинь вес, скинь вес, а куда? Скажите, куда, я кину, и вынесу, в квартире ничего лишнего быть не должно! (укр)

[5] Орден Красного Знамени был один на всех, но люди предпочитали подчеркивать, за боевые заслуги он или за трудовые свершения. Так появились термины Орден Боевого красного Знамени и Орден Трудового Красного знамени (в просторечье «Трудовик»).

[6] Виктор Осипович Мочан опытнейший и известнейший ленинградский педиатр, профессор, блокадник.

[7] В РИ тоже один из молодых генералов обращался к Ермольевой за крустозином, получил его и спас ребенка.

[8] В РИ Сталин обещал Ермольевой выпустить одного из ее мужей. Она выбрала Зильбера. В этой реальности товарищ Стали даже перевыполнил свои обещания.

[9] Пенициллин Флемингом был открыт еще в 1929 году. Но до ума свое открытие он не довел. Уже в США сумели пенициллин довести до ума и сделать то, что у американцев всегда получалось лучше других: внедрить препарат в массовое производство.

Глава двадцать первая

И снова фронт

Северо-Западный фронт. Район под Сморгонью. 30 августа 1941 года.

Конец августа мог стать трагедией для моей маленькой ячейки общества. Кто знает: я ли принес в дом эту заразу, или жена не досмотрела, кто его знает, почему маленький ребенок может заболеть? Спас крустозин. Когда я держал в руках флакон этого бесценного для меня лекарства, то понимал, что вот он — пример того, как действует закон обратной связи: удалось стимулировать открытие и наработку крустозина и теперь это чудо в наших руках. Во-первых, осознавая, что за золотое дно это лекарство, я дал все рекомендации по его внедрению в производство. В моей реальности крустозин не пошел в таких масштабах не потому, что пенициллин Флеминга и компании был лучше: американцы вбухали 200 млн долларов в разработку технологии глубинного выращивания грибка, который дал массовый его выпуск в промышленных масштабах, после войны они делали 85–90 % его объемов в мире. Оборудование, технологические карты, все это было в моей голове. И тут СССР и Сталин показали, как они могут работать, когда это действительно необходимо! Бросили лучшие кадры — и смогли добиться прорыва. Технолог Фрумкин Абрам Мейерович в 1920 году закончил Массачусетский технологический. Его семья эмигрировала из СССР еще до революции, толковый молодой парень сумел получить именную стипендию и закончил университет, через два года защитив диссертацию. Но во время Великой депрессии и у его семьи наступили трудные времена, а тут получил предложение поработать по специальности, но в Советском Союзе. Говоря про экономическое чудо и спасение Рузвельтом экономики США из Великой депрессии, мало кто говорит о том, что экономика США продержалась благодаря заказам из СССР, щедро оплаченным золотом и поставками сырья. Неожиданно для многих, семья Фрумкиных решила остаться в большевистской России. В 1937 году технолога Фрумкина арестовали, что самое удивительное, как американского шпиона. В том же году он стал работать в одной из «шарашек», получив всего пять лет, что было странно, видимо, так и не нашли доказательств шпионской деятельности, но осудить было надо. С 1939 года — сотрудник НКВД, работник технического отдела, эксперт по техническим решениям, перспективным разработкам, оценивающий научные изыскания советских ученых. Это после его заключения были отправлены на свалку некоторые «гениальные» виды вооружений, которые горе-изобретатели пытались построить за государственные деньги.[1] Вот он и довел технологию получения пенициллина до ума.

А утром был вызов Сталина. На стене висела карта с отображением положения фронтов на 28 августа. В кабинете никого больше не было, и это было довольно странно. В последнее время никаких встреч тет-а-тет у нас не было. Всегда в кабинете был кто-то из ГКО или Ставки.

— Скажи, Алексей! Если сравнить это положение фронта с соответствующим положением из твоей реальности, какие изменения ты видишь?

Я был несколько ошарашен таким обращением по имени, но никакой фамильярности тут не было, товарищ Сталин просто подчеркивал уровень доверия.

— Я могу сравнить с положением на 12-е июля. Это был момент небольшой временной стабилизации. 20 дней, у нас 25, но, в целом… Крайний Север — бои шли на нашей территории, но особого продвижения не было, труднее всего было в направлении на Кандалакшу. Контроль ни над Мурманском, н над железной дорогой немцам с финнами установить не удалось. В Карелии мы отступали, бои шли у Петрозаводска и удар финской армии был в направлении на Лодейное поле — вот сюда. К Ленинграду финны подошли на расстояние примерно 20–25 км, захватив Выборг. Ну, тут у нас разница ощутимая! В Прибалтике немцы еще не вошли в Таллин, линия обороны проходила по линии Пярну-Тарту, но в нашей реальности мы реально держим противника у границы, пока его единственный успех — это прорыв к Гдову. А вот тут уже разница в пользу немцев из моей реальности: Псков за ними, и они приближались к Порхову, дальше — практически, как и у нас: Остров-Опочка-Дрисса, зато потом намного хуже. Тут у нас угол фронта на Сморгони, а в моей реальности линия фронта проходила по линии Полоцк-Витебск-Орша-Могилев. Бои на Днепровском рубеже уже шли. У нас пока что ситуация выглядит лучше. Конечно, Минский выступ — это тот еще узелок проблем, но вполне решаемый. В той реальности линия фронта шла по Днепру до Гомеля, тут был разрыв, если не ошибаюсь, фронт шел через Житковцы[2], однозначно, значительно большая часть Белоруссии была под немцами. На Украине тоже разница велика. Сначала о хорошем: в той реальности фронт шел по линии Сарны-Житомир-Бердичев-Проскуров, далее на Каменец-Подольский, по Днестру, но за нами были Кишинев и граница вдоль Прута. На Южном направлении у нас дела намного хуже, хотя бы потому, что две танковые группы — это не одна. Самое главное отличие, товарищ Сталин, в том, что нет Белостокского котла, в котором были окружены вся 10-я и части 3-ей и 13-й армий Западного фронта. Пока не могу сказать, какая динамика потерь, особенно в танковых группах противника, но…