Корректировщик (СИ) - Бадевский Ян - Страница 38

— И? — он всё еще не дорубает.

— Уговор есть уговор. Создаем ПАММ-счет и сотрудничаем в долгосроке.

Выражения лица своего партнера я не видел.

— Как скажешь, — Сыроежкин с головой погрузился в теханализ. — Пока не отвлекай.

— Добро, — на цыпочках выбираюсь из комнаты.

После завтрака иду на полигон «Заратустры». Тонфы беру с собой — хочется испытать их на тамошних манекенах.

Конец августа.

В наш корпус заселилась еще пара человек — угрюмый рыжеволосый парень и полная девушка с необъятным бюстом. Второй и третий этажи. Девушку, насколько я понял, подселили в блок Кати. К нам с Виталиком никто так и не приперся. Не повод для оптимизма — мы ведь помним о старшекурсниках, а эти ребята еще не подтянулись.

Полигон снова пуст.

Я неспешно топаю в западный сектор — туда, где расположились манекены вин-чун, силиконовые куклы и дерево для тренировки Алмазного пальца. Аристократы быстро осваивают точечные удары невероятной мощи — их пальцы укреплены взвесью.

Перед началом основной тренировки я успел побегать, размяться и растянуться. Следующий пункт программы — отработка ката с одной и двумя тонфами. Быстрая смена хватов. За продольную и поперечную рукояти, прямой и обратный. Блокировка и удары. Тычки и хлесткие блоки.

Теперь — к манекенам.

На тренажерах вин-чун тестирую подсечки, опрокидывания, нанесение повреждений рукоятью. Хват — за ударную часть.

Следующий круг — силиконовые противники. Здесь надо опробовать зачарованные накладки. Серия прямых тычков. Дубины входят в силикон без сопротивления. Нож и масло, иначе не скажешь.

Я доволен.

— Не помешаю?

Застать меня врасплох Екатерине не удается. Ее приближение я чувствую заранее.

Рывком извлекаю тонфу из силиконового туловища.

— Привет.

Девушка огибает меня справа и заинтересованно смотрит на дырки в корпусе условного противника. Сложение у тренажера мужское, нижняя часть зафиксирована на тугой пружине и вмурована в каменный пьедестал.

— Ты его дубиной продырявил?

Пожимаю плечами.

Очевидно же.

— Ничего себе, — Катя просовывает указательный палец в дыру с аккуратными кромками. Такие кромки обычный удар не оставляет. — Они зачарованные?

— Да.

— Так ведь нельзя…

— Что — нельзя?

— Десять правил общежития.

— Я зачаровал их в другом месте, — убираю тонфы в рюкзак. Не люблю, когда за моими тренировками наблюдают. — Квартиру снял.

— Научи меня, — вдруг выдает Катя.

— Что?

Девушка останавливается передо мной, загородив силиконовую куклу. Скрещивает руки на груди.

— Научи пользоваться этими штуками.

— Тонфы, — автоматически поправляю собеседницу. — Это японское оружие. С Окинавы.

— Буду знать. Научишь?

Вот настырная.

— Послушай, — пытаюсь объяснить я. — Ты должна четко понимать, зачем тебе это нужно. В Столпах есть клубы восточных единоборств, а в них — профессиональные тренеры.

— Я обратилась к тебе.

— Тонфа бесполезна против одаренных.

— Даже с апгрейдом?

— Ну… — меня застали врасплох. — Смотря какой апгрейд. Эти тонфы пробивают низкоуровневые защитные ауры.

— Я так и думала. Что еще?

— Смотри.

Достаю модернизированную дубину из рюкзака и швыряю на песок. Протягиваю вперед руку, мысленно сосредоточившись. Телекинез в той или иной форме присутствует в разных стихийных техниках, но мои тонфы заточены под обычного человека. Меня.

Тонфа, нарушая все законы гравитации, взлетает в воздух и укладывается ударной поверхностью в правую ладонь.

— Обалдеть, — восхитилась девушка. — Давай еще раз.

Кидаю оружие на землю.

Катя протягивает руку и пытается повторить фокус.

Ноль реакции.

— Что не так?

— Это персональная модификация. Мы связаны через астрал.

Девушка вздохнула.

— Как всё сложно с тобой.

— Я же говорил.

Сегодня Катя в спортивном костюме серого цвета — мешковатом и легком. Фигура у нее что надо, вот только Катя предпочитает «мамкин стиль». Во всяком случае, сегодня. Думаю, столкновение с карателями кое-чему ее научило.

— Послушай, — ловлю на себе пристальный взгляд ее зеленых глаз. — Я простолюдинка, как и ты. И мои одноклассники меня сожрут в сентябре. Если я не научусь защищать себя.

— Ты же адепт огня. Используй свои сильные стороны.

— У меня их нет. Ты ведь был там, на реке. Мои способности… их придется развивать.

— За тобой не стоит толпа родовитых предков, — замечаю я. — Хорошо, что в тебе пробудился дар. Хоть какой-то. Это большая редкость.

— Ты издеваешься?

— Нет.

— Знаешь, почему я здесь?

— Дай угадаю. Родители пропихнули.

Девушка покачала головой.

— Нет у меня родителей. Я из интерната.

Упс.

— Извини.

— Не извиняйся. Ты не знал. Дар помогал мне защищаться… там. А потом руководство интерната решило, что я создаю слишком много проблем.

— Только не говори, что тебя включили в программу обмена.

— Есть и другие программы, — возразила девушка. — Гуманитарные. Для сирот и приравненных к ним личностей.

— Здорово. Хороший шанс для тебя.

— Ты не понимаешь, — ее глаза сузились. — Я не хотела сюда, меня заставили. Просто перевели. Отправили документы из интерната в Столпы. Выписали направление. Моим мнением никто не интересовался. В интернате я могла дать сдачи кому угодно, просто врезав «Пламенеющей яростью». А здесь я…

— Дно.

— Именно.

Катя даже не обиделась.

— И ты думаешь, тонфы тебя защитят?

— Вполне.

Бросаю ей вторую тонфу.

— Лови.

Девушка выхватывает оружие из воздуха. Реакция есть — уже хорошо. Случай не безнадежный.

— Ударь меня.

— Зачем? — опешила она.

— Считай это проверкой. У тебя есть оружие, оно пробивает «Полыхающий щит». Я с голыми руками. Ударь.

Катя перехватывает тонфу поудобнее и пытается ткнуть меня в бедро. Грамотно, но я слегка смещаюсь в сторону.

Резкий рубящий взмах.

Дубина встречается с пустотой.

Разозлившись, девушка делает два коротких шага в мою сторону и со всей дури лупит воздух. Ее заносит после каждого удара.

Мои движения экономны и предельно рациональны. Тело перетекает из одного положения в другое подобно воде. Хорошо, что передо мной — не профессиональный боец. Физическая форма Сереги оставляет желать лучшего.

— Ты уклоняешься.

— Да.

Катя перебрасывает тонфу в левую руку, поменяв хват. И пытается зацепить мою лодыжку рукоятью.

— Уже лучше, — подняв левую ногу, я ставлю ее на прежнее место. И, не удержавшись от искушения, толкаю Катерину правой ногой в пятую точку. Девушка теряет равновесие и падает на песок.

— Эй! — в ее голосе звучит неподдельная обида. — Нечестно!

Качаю головой, наблюдая за тем, как моя несостоявшаяся ученица выпрямляется и отряхивает со штанов пыль.

Две тонфы взвиваются в воздух и прыгают мне в руки. Одна дубинка выкручивается из хрупкой девичьей руки. Надеюсь, соседка не вывихнула кисть.

Укладываю оружие в рюкзак.

Забрасываю одну лямку на плечо.

— Развивай огненные техники.

Развернувшись, неспешно покидаю школьный полигон. Катя — девушка симпатичная. Во всех смыслах. И при других обстоятельствах я взялся бы за ее обучение. Но — не сейчас.

Слишком много проблем.

Слишком мало времени.

Глава 19

Чучело похоже на меня.

И от этого становится жутко.

Я замер, глядя на силуэт, собранный из разного хлама и непостижимым образом повторяющий мою осанку. Голова представляет собой мешок, набитый соломой. Ну, или чем-то мягким наподобие поролона. К голове приклеена маска с нарисованными чертами моего лица. Неведомый художник старался, выводил каждую черточку. Карикатура, но не бесталанная.

Туловище чучела было распято на деревянном кресте и перепачкано красной краской. В трех или четырех местах из «подарка» торчат рукояти ножей, арбалетный болт, стрела и топор. Ума не приложу, как горе-скульпторы сумели всё это закрепить в мягкой основе.