Золото Рейха - Доренко Виктор - Страница 23

— Зато часы есть у моей машины, и она с тобой с удовольствием поделится. — И вновь загремела музыка.

После Минска по дороге можно было мчаться так быстро, как позволял мотор и широкая, на две полосы, автострада с бетонным покрытием. Теперь у Марины появилось занятие. Она следила за стрелками небольших часов, вмонтированных в приборную панель джипа. Рядом с часами располагался гироскоп, тоже вполне подходящий прибор — подходящий для того, чтобы смотреть на него и тем самым коротать время.

— А зачем эта штучка?

— Гироскоп показывает наклон автомобиля.

— И что, он тебе помогает?

— Если угол наклона составляет сорок три градуса, машина перевернется.

— Ерунда какая-то. Зачем знать, при каком угле ты перевернулся? По таким склонам вообще только дурак поедет.

— Значит, я дурак?

— Получается так, я тут ни при чем. Стрелки на часах двигались медленно.

Наконец до назначенного Феликсом времени осталось всего пятнадцать минут. Дорога опустела, лишь редкие трейлеры дальнобойщиков попадались им навстречу.

— Все, — наконец сказала Марина, пытаясь высмотреть в темноте хоть какой-нибудь указатель.

Феликс и не думал тормозить.

— Тут мотель? — спросила девушка. ~ Ты что, собралась спать в мотеле?

— Нет, я думала, ты собрался.

— В дороге я всегда сплю в машине.

— Странно. Мне показалось, что ты любишь комфорт.

— В машине спать удобнее.

— Время прошло, — напомнила Марина.

— Погоди, скоро увидишь. Закрой глаза. Раз, два, три…

Марина прикрыла веки, почувствовала, как машина совершает плавный поворот.

— Все, теперь можешь открывать.

— Не разыгрываешь?

— Сейчас увидишь. Девушка глянула на дорогу.

Свет мощных фар скользил по придорожным кустам. Автомобиль мчался, повторяя изгиб дороги.

— Ничего такого… — разочарованно протянула

Марина.

— Сейчас начнется.

И вдруг почти у самой обочины из темноты возникла гигантская человеческая фигура метров трех ростом. Великан, как показалось девушке, бросился прямо наперерез их машине. Она вскрикнула и вцепилась водителю в плечо.

— Не бойся, это мой сюрприз. — Феликс притормозил, фигура исчезла в темноте.

— Что это? — спросила перепуганная Марина.

— Сходи посмотри.

— Знаешь, мне страшно.

— Тогда пошли вместе.

— Снежный человек?

— Вроде того.

Постепенно Марина оправилась от шока, теперь ее разбирало извечное женское любопытство. Они вернулись немного назад, и девушка увидела то, что ее так испугало. Это был бетонный памятник, только почему-то очень близко поставленный к дороге. Серая стена, а перед ней бегущий с гранатой в руках гигантский пионер.

— Его здесь и впрямь называют «Снежный человек», — объяснил Феликс.

— А кто это?

— Не все ли равно? Проходили в школе про пионеров-героев? Так вот он повторил подвиг Марата Казея, подорвал гранатой себя и еще штук десять немцев вместе с машиной. А теперь пугает по ночам шоферов.

— Исключительно немцев?

— Не только, еще непослушных маленьких девочек.

— У тебя машина с австрийским номером, вот он и подумал…

Тут загудел мотор: приближалась какая-то машина. Свет фар выхватил из темноты кусты, деревья, ограждение дороги.

— Садись, — прошептал Феликс, и они с Мариной присели.

Сноп света ударил в бетонную фигуру. Шофер наверняка тоже впервые увидел эту «страшилку».

Завизжали тормоза, машина приняла влево и затем на бешеной скорости скрылась за поворотом.

— Трус! — Марина погрозила вслед удалявшемуся автомобилю кулаком.

— Не ты одна такая пугливая, — резонно заметил Феликс.

— И то хорошо, — сказала его спутница. Теперь уже Феликс ехал совсем медленно, боясь пропустить нужный ему поворот. Вскоре его джип нырнул с откоса и покатил по заросшему травой проселку. Они обогнули лес. Здесь, на поле, было куда светлее, чем на дороге. Впереди блеснуло озеро, прикрытое с трех сторон старыми деревьями.

— Это будет получше любого мотеля, — многозначительно пообещал Феликс.

Марина только скептически усмехнулась.

Вскоре машина оказалась в лесу. Колчанов выключил фары, заглушил двигатель.

Здесь царила тишина, изредка прерываемая криками ночных птиц, скрипом старых сосен. Несмотря на то, что путешественники остановились у самой воды, здесь было сухо. И Марина почувствовала, как непреодолимо влечет ее к себе озеро. Тянуло поскорее смыть усталость, пыль. Ее немного укачало после долгой дороги, и казалось, земля то и дело уходит из-под ног.

— Ну как, довольна? — спросил Феликс.

— Это даже лучше, чем душ в гостинице.

— На первый раз ужин приготовлю я, а следующий раз — за тобой.

— О, да ты настоящий джентльмен!

— Даже слишком. Это одна из моих слабостей. Впрочем, «готовить ужин» было слишком громко сказано. Феликс ограничился тем, что разложил на капоте скатерть и поставил на нее плетеную корзинку со снедью. Затем он освободил от газетной обертки две еще холодные бутылки пива. Марина тем временем уже шла босиком по берету озера, наслаждаясь прохладой, которую дарил ее ступням влажный песок. Она отыскала большой, еще не остывший после дневной жары камень, сбросила на него одежду и посмотрела, не видит ли ее Феликс. Силуэт разглядеть он еще мог, но не больше того.

— Эй! — крикнула она.

— Я занят.

— Плавать я умею, так что спасать не бросайся.

— Понял.

— Ни черта ты не понял, — пробормотала Марина, как в старинной пьесе, «в сторону».

Немного подумав, девушка сбросила белье и вошла в воду обнаженной. Вода оказалась холодной, почти родниковой. Но стоило сделать шагов десять вперед, как она внезапно становилась теплой. Вернее, теплой она была вверху, а внизу оставалась ледяной. Зайдя по пояс, Марина поплыла, стараясь оставаться в этой теплой, прогретой солнцем полосе. Вдруг она почувствовала, как что-то коснулось ее ноги, и невольно вскрикнула. Вскоре опасения развеялись: это оказались всего-навсего водоросли.

Уже давно ей не было так хорошо, так спокойно. Тихо плескалась вода. Озеро теперь, когда она плыла в нем, казалось огромным, доходившим почти до горизонта, словно настоящее море.

— Эй, где ты? — послышался голос Феликса.

— Все в порядке, я тут.

— Можно и мне искупаться?

— Можно… но не нужно.

— Знаешь, дорогуша, озеро — это не душевая кабинка с крючком на двери и не туалет в гостиничном номере, в нем хватит места и для двоих.

Феликс разделся и зашел в воду. Он плыл быстро, резкими взмахами рассекая воду. Марина не успела и опомниться, как Колчанов оказался рядом с ней. Теперь шнурок больше не стягивал его длинные волосы, но они даже в воде все равно оставались пышными и, казалось, даже не потемнели от влаги.

— Давай на тот берег наперегонки, — предложил Феликс.

— Ты выиграешь, — сдалась без боя Марина.

— А я могу и поддаться.

— Нет, мне и здесь страшно. Только что зацепилась за водоросли, думала, утопленник.

— Ну и мысли у тебя… — Феликс перевернулся на спину, сделал несколько взмахов, отплыл в сторону. — Утопленников здесь быть не может.

— Почему?

— Это мое личное озеро, и только я решаю, кому в нем купаться.

Феликс нырнул и вскоре, отфыркиваясь, вылез на поверхность.

— Да тут совсем неглубоко, только вода внизу страшно холодная, — сказал он.

— Я это уже заметила.

— Зато наверняка чистая.

— Не все холодное чистое.

— Конечно, покойник, например.

— Поэтому их и обмывают.

Теперь они плыли в каких-то двух метрах друг от друга. Вдруг Марина случайно коснулась руки Феликса и заметила, что расстояние между ними почему-то сокращается. Она тут же отплыла в сторону и сказала:

— Поворачиваем назад.

И вновь Феликсу, который в отношениях с женщинами всегда смело шел к намеченной цели, стало как-то не по себе. «О чем ни начнешь говорить, кончится одним и тем же», — вспомнились ему собственные слова.

Он всматривался в воду, пытаясь под ее зеркальной поверхностью разглядеть тело девушки. Но поверхность рябила, переливалась в слабом свете звезд, хотя под ней и угадывались то изгиб спины, то округлость бедра, но лишь угадывались, а потому и манили.