Сон ведьмы - Доннер Флоринда - Страница 26

Яростно сжимая в руке мачете, Бенито Сантос неподвижно стоял под палящим полуденным солнцем. Оно обжигало его спину, изрезанную тростником.

Сдвинув край шляпы, он пристально следил за группой усталых мужчин, бредущих в город по пустым, убранным полям сахарного тростника.

Последние день и ночь все работали без отдыха. Это был последний урожай сахарного тростника. Теперь эту землю выровняют трактора, а затем её распродадут по частям. Владелец этих полей не выдержал. Как и все другие плантаторы, он был вынужден продать свои владения Каркасской строительной компании.

Долина превращалась в индустриальный центр. Немцы и американцы строили свои фармацевтические лаборатории. Итальянцы привезли на строительство обувной фабрики своих собственных рабочих.

— Проклятые иностранцы, — ругнулся Бенито Сантос, сплюнув на землю.

Он не мог ни писать, ни читать, у него не было профессии. Он был рубщиком сахарного тростника и знал только, как обращаться с мачете. Обтерев длинное лезвие о землю, он вошёл во внутренний двор гасиенды, свернув к небольшому бунгало, где был расположен кабинет мастера. Толпа рабочих, сидящих в тени крыши, подозрительно смотрела ему вслед, когда он входил в контору.

— Что тебе надо? — спросил его маленький толстопузый мастер, сидящий за серым металлическим столом, — хочешь получить расчёт? — добавил он нетерпеливо, вытирая потную шею аккуратно сложенным белым платком.

Бенито Сантос кивнул. Он был неразговорчив и большей частью груб.

Услышав, что с ним заговорили, он спросил любезно: — я слышал, что сахарный тростник повезут на фабрику в город, — пробормотал он, уставившись на массивную шею мастера, которая как тесто выпирала на воротник его накрахмаленной рубашки, — я однажды ходил на фабрику. Скажи, ты можешь нанять меня туда?

Откинувшись на стуле, мастер смотрел на Бенито Сантоса сквозь прикрытые веки, — ты живёшь где-то здесь, не так ли? Как ты будешь добираться до города? До него, пожалуй, больше пятнадцати миль.

— На автобусе, — буркнул Бенито Сантос, глядя украдкой ему в глаза.

— На автобусе! — презрительно захохотал мастер, приглаживая тонкие, аккуратно подрезанные усы, — ты прекрасно знаешь, что автобус отходит только тогда, когда он полный. Ты никогда не уедешь раньше полудня.

— Уеду, — отчаянно возразил Бенито Сантос, — если ты дашь мне работу, я всегда буду приезжать вовремя. Я прошу тебя.

— Слушай, — прошипел мастер, — я нанимаю любого, кто может рубить тростник, несмотря ни на возраст, ни на опыт. Но я устанавливаю им срок. И это известно каждому, кто работает у меня шестидневку. На заводе и так людей больше, чем надо, — мастер начал перебирать бумаги на столе, — не отвлекай меня больше. Я занятый человек.

Бенито Сантос шагнул во внутренний двор, стараясь не наступать на траву, проросшую между камней. Мельница в конце двора выглядела опустевшей. Он знал, что никогда больше не увидит долину такой.

Громкий гудок грузовика отрезвил его. Он быстро шагнул в сторону, поднимая руку в просьбе подвезти его в город. Его окутало облако пыли.

— Эй, Бенито, пройдись пешком, — крикнул кто-то из машины.

Пыль осела, а он ещё слышал крики и смех рабочих на грузовике. Его пальцы сдавили рукоятку мачете. Он натянул шляпу на брови, прикрыв глаза от яркого солнца и слепящей голубизны неба.

Он не пошёл в город по широкой дороге. Бенито Сантос шагал по пустынным полям, узкой пыльной тропой, ведущей к южной окраине города, где находился субботний открытый рынок.

Он медленно брёл по тропе, ощущая в одном башмаке дыру, а в другом хлопающую подошву, поднимавшую пыль перед ним. Время от времени он отдыхал в прохладной тени манговых деревьев, удручённо рассматривая мимолётные зелёные очертания ящериц, которые стремительно носились взад и вперёд между кустов.

Было послеобеденное время, когда он наконец добрался до рынка.

Площадь бурлила людьми. Торговцы, с уже охрипшими голосами, расхваливали товар с тем же энтузиазмом, какой они проявляли и рано утром. Покупатели, в основном женщины, бесстыдно торговались за цену. Бенито Сантос проходил мимо лотков португальских фермеров, которые ломились под увядающими овощами; мимо мясных и рыбных рядов, вокруг которых роились мухи, а шелудивые собаки с бесконечным терпением дожидались кусочка мяса, упавшего на землю. Он улыбнулся, увидев наёмных мальчишек, стоявших за фруктовыми лотками. Они потихоньку подкладывали гнилые фрукты в бумажные пакеты вместо тех, что выбрал покупатель.

Он позвенел монетами в своём кармане, своей шестидневной зарплатой, размышляя, купить ли ему продуктов для жены Альтаграции сейчас или немного позже, — позже, — сказал он вслух. Имелась возможность сторговаться повыгоднее под конец распродажи.

— Покупай продукты, пока у тебя ещё есть деньги, — крикнула ему старая женщина, которая немного знала его, — бобы и рис не станут дешевле.

— Только женщины ждут послеобеденной торговли, — поддразнил его продавец, делая непристойный жест своим тазом.

Бенито Сантос яростно оглядел смеющиеся лица разносчиков лебанессы, стоявших за броскими лотками с рекламой дешёвой одежды, поддельных драгоценностей и духов. Гнев вздул жилы на его висках, мышцы на шее напряглись. В уме вновь возник унизительный инцидент в кабинете мастера. В ушах зазвенел презрительный смех рабочих на грузовике. Мачете сверкнул в его руке. С огромным усилием он повернулся и зашагал прочь.

Холодный пот выступил на теле. Во рту было сухо. В желудке возникла неприятная дрожь, хотя он не был голоден. Надо сейчас же достать ром, решил он. Не дожидаясь прихода домой. Ему был нужен ром, чтобы рассеять гнев, рассеять его уныние, его подавленность.

Он целеустремлённо направился к центральному выходу рынка, где грузовики и вьючные обозы ожидали разгрузки продуктов. Он пересёк улицу и, войдя в небольшой тёмный магазин на углу, купил три поллитровые бутылки дешёвого рома.

Он сел в тени дерева, разглядывая грузовики и ослов, стараясь не упустить момент, когда торговцы начнут расходиться. Довольно вздохнув, он прислонился к дереву и, сняв шляпу, вытер рукавом пот и пыль с измождённого лица.

Открыв бутылку, он опустошил её одним долгим глотком. Мало-помалу ром притупил напряжение в его желудке, успокаивая боль в натруженной спине и усталых ногах. Он улыбнулся. Смутное чувство благополучия зашумело в голове. Да, задумался он, лучше сидеть здесь, наслаждаясь ромом, чем идти домой и слушать непрерывные придирки Альтаграции. Пусть он немного успокоился, но это будет больше, чем он сможет вынести.

Сквозь усталые веки Бенито Сантос разглядывал людей, собравшихся в круг возле ворот рынка. Это была толпа, которая каждую субботу приходила сюда из ближайших деревень биться об заклад на петушиных боях. Его сонный взгляд остановился на двух мужчинах, которые сидели под деревом прямо напротив него. Он совершенно не интересовался петушиными боями, однако его внимание привлекли два петуха в руках мужчин. Они отскакивали, взлетая и опускаясь, поминутно приседая на своих крепких ногах.

Странным мягким жестом мужчина взъерошил перья птиц и толкнул их друг к другу, возбуждая их боевой дух.

— Эта птица прекрасно выглядит, — сказал Бенито Сантос человеку, который держал тёмного петуха с золотистыми перьями.

— Так оно и есть, — охотно согласился мужчина, — после обеда ты увидишь её в последней драке. Лучших птиц берегут для последнего боя, — гордо добавил он, разглаживая перья петуха, — ты можешь смело ставить на него. Сегодня он будет победителем.

— Ты уверен? — небрежно спросил Бенито Сантос, вынимая другую бутылку из своего бумажного пакета. Он сделал долгий глоток, затем пробрался сквозь толпу возбуждённых мужчин, сидящих вокруг песочной ямы. Они отодвигались, не глядя на него. Их глаза были направлены в центр арены, где птицы сцепились в смертельной схватке.

— Ваши ставки! Джентльмены, ваши ставки! — крикнул мужчина, и его голос на миг успокоил шум толпы, — ваши ставки на последнюю драку! На настоящую драку!