Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Валентеева Ольга - ДоГадалась ДоГадалась

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

ДоГадалась - Валентеева Ольга - Страница 2


2
Изменить размер шрифта:

Однако если мысль раз приходила ко мне в голову, она поселялась там надолго. Утром я вернулась домой. Несмотря на то, что всех ждали новогодние каникулы, в нашем офисе никто о них и не помышлял. Паук приказал работать. Да и перевозок в праздничные дни хватало. Поэтому уже третьего января любимая работа ждала в свои объятия. А выходные, как известно, проходят быстро. Поэтому я и оглянуться не успела, как пришла пора возвращаться в родимый офис. Вот только как быть с гаданием?

Для себя решила присмотреться к искомому объекту. То есть, к Пауку. Может, как в той песенке, он ужасный только на лицо, а внутри добрый? Нет, не на лицо, на характер, что, в принципе, не меняло сути дела. Я уже готова была удостовериться, что Паук Константинович прекраснейший человек, но кто мне дал такой шанс?

В ночь на третье января неожиданно пошел дождь, а утро порадовало дорогой, похожей на стекло. Я не рискнула садиться за руль старенькой «девятки», а вызвала такси. Вот только проезд близко к зданию, в котором располагался офис, был закрыт, и такси остановилось у остановки общественного транспорта. Я сделала шаг из салона, и тут же почувствовала себя коровой на льду. Большой такой коровой на коньках. Мимо меня уверенно скользили люди, словно не замечая гололеда, а я чувствовала себя обиженной и несчастной, потому что отчаянно боялась упасть. Шажок, еще шажок, и еще. Чуть быстрее заскользила к офису, и вот, когда до вожделенной двери оставалось каких-то шагов десять, левая нога поехала вперед, а я, соответственно, назад. Упала, пребольно ударившись мягким местом, и слезы обиды брызнули из глаз.

– Не рассиживайтесь на проходе, Никифорова! – гаркнул знакомый голос над моей головой. Я задрала подбородок и увидела Павла Константиновича собственной персоной. Да чтоб ему провалиться! Стало стыдно за некрасивый полет и за льющиеся по щекам слезы. А еще обидно, что он даже не удосужился подать руку.

– Ну, долго будете тут маячить?

Я попыталась встать, но коварный каблук сапога снова поехал по льду, и плюхнулась обратно.

– Да что с вами такое, Никифорова? Я думал, вы только на работе такая неповоротливая.

И Паук резким движением дернул меня вверх и поставил на ноги, а затем на буксире протащил до двери и толкнул внутрь.

– Покупают сапоги на каблучищах, а потом летают, – буркнул он.

– Спасибо, Павел Константинович, – пробормотала я.

– Ой, да ну вас, Никифорова! – тот махнул рукой и пошел прочь, а я так и осталась стоять в холле. Желание увидеть в Пауке хорошего человека стремительно таяло.

Глава 2

Павел Симонов

Утром третьего января я ехал на работу. Ничего делать не хотелось, но надо было. И, тем не менее, настроение не торопилось подниматься от отметки ниже нуля. Этот новый год занял пальму первенства в списке худших праздников в жизни. Он даже потеснил тот, который мы с другом Колькой по дурости в семнадцать лет провели в участке полиции. Переплюнул и другой, когда я умудрился рассориться с родителями, и мы до сих пор разговаривали сквозь зубы. Может, потому что об этом воспоминания еще слишком свежие?

С другой стороны, подумаешь, все пошло наперекосяк. Новый год я собирался праздновать с Никой, моей девушкой. Мы встречались уже год, друзья намекали, что пора бы узаконить отношения, и даже на торжества приглашали нас вместе. Столик в ресторане был заказан еще за месяц, подарок куплен – я выбрал золотую брошь с россыпью рубинов, Ника любила украшения. Все упаковано в коробочку, костюм куплен. Ровно в восемь я заехал за Никой.

Она, как всегда, выглядела сногсшибательно. Длинное струящееся синее платье делало фигурку тоненькой, подчеркивая все, что надо подчеркнуть у девушки. Светлые локоны, длиннющие ресницы – как есть, Снегурочка. Только я вот совсем не Дед Мороз, как оказалось.

Поначалу все шло по плану. Мы приехали в ресторан, попробовали мидии, выпили шампанского, потанцевали. А затем настала очередь дарить подарки. Я протянул Нике коробок с брошью, она сделала большие глаза, открыла – и брошь полетела мне в лицо. Что случилось, понял не сразу, а только тогда, когда моя пара, размазывая по лицу слезы и косметику, назвала меня бесчувственным чурбаном и скотиной. Ника рассчитывала, что я сделаю ей предложение. Я же и не собирался. Вот так её обманутые ожидания испортили нам праздник.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я, конечно, Нику не любил. Скорее, она нравилась мне, как женщина, с которой приятно провести время и не стыдно выйти в свет. Но я был взрослым мальчиком и не ждал большой любви. Всем правит расчет, жизнь доказала. Вот и Ника решила, что рассчитала все, как надо. Не вышло, я остался виноват, дама в слезах уехала на такси, я доел остывающий праздничный обед, заказал еще бутылку вина. Одним словом, полночь я теперь не помню. Зато проснулся дома в обнимку с подушкой, одетый, и даже при деньгах и мобильном. Все первое января, да и второе следом промаялся головной болью, а третьего начинался очередной трудовой год.

А тут еще эта Никифорова! Плюхнулась на пятую точку. Смотреть надо, куда ставишь ноги. Нет, против Татьяны я ничего не имел. Рядовая сотрудница, в меру исполнительная, слегка наивная – каждый раз смотрит так, будто ждет, когда её похвалю. Симпатичная даже, с неплохой фигуркой, которую зачем-то скрывает за балахонистыми нарядами. Но разве можно быть такой тюхой? Скажешь слово – глаза на мокром месте. Мнение свое и то не может выразить кратко, четко и ясно. Мрак.

Быстро поставил госпожу Никифорову на ноги и подтолкнул в направлении работы. Вроде бы, обошлось без переломов, и хорошо. Но обычно бессловесная Татьяна, которая обычно при виде меня опускала глаза в пол, открыла рот:

– Как встретили Новый год, Павел Константинович?

Она издевается, что ли? Стоп, Паша. Откуда девушке знать, что у тебя проблемы на личном фронте? Она не виновата, хотя бы в этом.

– Отлично, – заставил себя улыбнуться, а Татьяна почему-то попятилась и, кажется, передумала ехать со мной в одном лифте. – А вы?

– Я? – хлопнула ресницами, теребя темный локон. – Хорошо. С подругами.

Ну, хоть у кого-то вечер сложился. А у Татьяны, видимо, сломался какой-то клапан, до этого перекрывавший речь, потому что она спросила:

– А вы с кем праздновали?

– Один, – ляпнул я. И вот зачем? Потому что в глазах Танечки даже промелькнуло сочувствие. Если спросит, почему, я за себя не ручаюсь. Но, к счастью, Татьяна затихла, а я благополучно вышел на своем этаже, отправив даму выше.

В кабинете было хотя бы тихо. Сел за стол, придвинул кипу бумаг, пролистал верхние. Задумался, пролистал еще раз. Поднялся, прошел в кабинет секретаря. Опаздывает. Посмотрел книгу регистрации входящих документов. Так, документы от Ивана Кузьмина, одного из наших самых крупных заказчиков, пришли, но на моем столе их нет. Почему? Кто там у нас дежурил тридцать первого? Кстати, та самая Танечка Никифорова и дежурила. Позвонил по внутриофисному телефону и скомандовал:

– Никифорова, живо ко мне!

– Ой, – донеслось по ту сторону, и что-то упало. Видимо, сама Татьяна от счастья, что начальник хочет её видеть.

Вскоре Никифорова появилась в дверях кабинета: запыхавшаяся, будто бежала кросс. Волосы растрепались, пуговичка на пиджаке расстегнулась.

– Вызывали, Павел Константинович? – спросила взволнованно.

– Да, Татьяна Александровна. Скажите-ка, где документы Кузьмина? Вы их зарегистрировали, а в моем кабинете их нет.

– Так кабинет закрыт был.

И святая невинность в глазах. Как это, с таким характером, Танюшку еще не съели злые волки вроде меня?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– И куда же вы их дели? – навел на нужную мысль.

– Отнесла к себе.

– Так немедленно верните их на место! – рявкнул я, потому что надоело играть в недомолвки и намеки.

– Бегу.

И Татьяна сбежала, оставив после себя цветочный аромат парфюма. Сладковато. Вернулась она действительно быстро, сжимая в руках искомую папку, и протянула её мне: