Новая родина - Доненко Виктория - Страница 1

Виктория Доненко

Новая родина

В середине XX века в Москве родились две девочки, две близняшки — Вера и Юля Тимофеевы. Они были так похожи, что даже родная мать различала их с трудом. Сестры все делали вместе. Радости и печали у них были тоже общими. До тех пор, пока они не выросли и не стали красивыми девушками.

Шел 1977 год. К этому моменту мать Веры и Юли уже умерла, а отца они не знали никогда. Обе работали в одной и той же поликлинике медсестрами. Однажды в их кабинете появился пациент — обаятельный молодой человек по имени Илья. Вере он понравился сразу, как только вошел в процедурную. Вскоре свой интерес в отношениях с Ильей появился и у Юли…

2004 год. Американка Алекс Тим после смерти своей матери Джули Тим, или попросту Юлии Тимофеевой, стала главой крупной компании и обладательницей многомиллионного состояния. Выполняя волю матери, Алекс отправляется в Москву, чтобы захоронить ее прах.

В Москве Алекс встречает сестру Сашу. Она испытывает шок — девушки похожи друг на друга, как близнецы. Впрочем, ничего странного тут нет: матери их были близнецами, а отец у девушек один — тот самый влюбчивый Илья. Живется Саше нелегко. Муж Женя — непризнанный компьютерный гений — плохая опора в ее безрадостной Она работает в поте лица, чтобы содержать пятилетнего сына Гошу… Узнав, что новоявленная сестра Алекс — миллионерша, Саша была потрясена. Ее гложет мысль, что именно она должна быть на ее месте, потому что их отец полюбил ее мать, Веру, а вовсе не Юлю.

Саша надевает костюм сестры, берет ее документы, кредитку и исчезает из дома. Через восемь часов — она в Америке. Никому и в голову не приходит усомниться в том, что в Америку прилетела не мисс Алекс Тим, а совершенно другая женщина…

1

Утро застало Женю в кухне у компьютера. Работал принтер, выдавая один за другим листы с текстом. Вошла свежеумытая, розовая Алекс.

— Доброе утро! Ты что, не ложился? Женя не отрывался от экрана.

— Неважно. Зато я нарыл массу интересного.

— По поводу Милованова?

— Да. И еще кое-кого .рядом с ним. Я так увлекся, но под утро оплаченное время закончилось. Так некстати… Надо будет купить карточку.

Алекс взяла распечатанные страницы и стала их просматривать.

— Купим… И все остальное тоже. — Она задержала внимание на одной странице. — Оч-чень любопытно…

— Там все про «Русскую платину» с момента ее создания по вчерашний день. Правда, только то, что в открытых источниках, — объяснил Женя.

Алекс оторвалась от бумаг.

— А финансовое положение? Женя кивнул на страницы.

— О нем там тоже есть, но вроде ничего особенного.

Алекс не поднимала глаз от бумаг.

— Большое упущение… Не находишь?

— Это ты о чем? Нам что — нужно это знать?

— Нам нужно тебя трудоустроить — вот что нам сейчас нужно! Сама я не смогу разобраться, мне понадобится профессионал для работы внутри Миловановской сети. — Алекс наконец оторвала глаза от листов. — Конкретно ты! И я знаю теперь, как мы это сделаем.

Женя поправил очки и глянул на нее робко и вопросительно.

— А внутри семьи тебе специалист не нужен? С неудачным опытом, но с серьезной школой?

Алекс вновь погрузилась в чтение.

— Это зависит только от него самого. Может, и нужен. — Она вчиталась в текст повнимательней. — А кто это — Тобольцев?

— О нем ничего нет, кроме упоминания. Кто-то из деловых людей, но точно я не понял.

Алекс покачала головой.

— Ясно… Примем к сведению… — Внезапно она вспомнила главное. — Жень! Я же на работу опаздываю! Совсем расслабилась. Значит, так! — Она стала строгой. — Покормишь ребенка, а затем тебе на сон и восстановление интеллектуальных сил — шесть часов. Хватит? Вечером у нас второй забег. Посерьезней. Все! Пошла изучать противника.

— Удачи! — ответил Женя.

Джефри Вильяме, внимательно просматривающий документы и делающий пометки, вновь услышал голос Алекс, говорящей на автоответчик.

— Это я. Я звоню тебе постоянно и буду звонить еще. Напоминаю мой номер в Москве. Дома я тебе тоже оставила мессидж. Джеф, позвони мне! Во имя нашей дружбы! Во имя всего святого! Или тебя уже нет на свете?

Джефри никак не отреагировал. Лишь замер на секунду и продолжал просматривать бумаги с каменным лицом.

На Чистопрудном бульваре Алекс в задумчивости положила трубку. Рядом с ней крутился Гошка.

— Мам, а что такое мессидж? Это название такое?

— Мессидж, сынок… мессидж — это когда очень надо что-то сказать, а некому. Мой руки, будем есть.

Дверь в квартиру открылась и появился Женя.

— Привет, семья! А я купил Интернет-карту, и мы можем снова ползать по миру в поисках дальнейшей неопределенности. Как тебе первый рабочий день на чужбине?

Он взглянул на Алекс. Та встала ему навстречу и непроизвольно вытянула в его направлении губы, предполагающие поцелуй. Женя радостно сделал встречное движение, но Алекс ограничилась двойным касанием щека — щека.

— Привет, очень кстати, что купил. Есть работа. Начнем сразу после ужина. У вас это называется вторая смена. Мама, помню, рассказывала, как трудилась в больнице.

Женя непроизвольно потер щеку. Он тайно, конечно, надеялся на поцелуй, но все равно глаза его светились.

— Работа есть? Когда есть — это хорошо! — Он подмигнул Гошке. — Вот когда нет — хреново!

Хорошо еще, что Гоша пока не разбирался в трудоустройстве и не задавался вопросом, куда у мамы подевалась прежняя работа и почему это так странно совпало с визитом такой странной тети, точь-в-точь похожей на маму.

После ужина, уложив Гошку, они опять сидели вдвоем на кухне перед компьютером.

— А мы можем взломать защиту Милованова из дома, ночью? — спросила Алекс.

— Ну конечно, у них же сервер постоянно включен, — кивнул Женя.

— Отлично. Тогда вот что. Нужно выяснить все о его финансовом положении.

Женя снова кивнул.

— Понято… Ну что ж… — Его пальцы стремительно забегали по клавиатуре.

Сперва компьютер словно остолбенел. Впервые сталкивался с такой сложной задачей, которую придумал для него человек. Но потом на экране потекли столбцы цифр, страницы документов. Через несколько минут Женя остановился.

— Ого! Алекс, смотри сюда. Это что? Алекс изучающе вгляделась в экран монитора.

— Да он почти банкрот! Хм… — Она отвела глаза и задумалась. — Проигрался на валютной бирже, точно! Причем на нашей, американской. Вот почему он так ко мне прицепился! — Она внимательно посмотрела на Женю. — Знаешь что? Есть одна идея! Давай для начала сделаем достоянием гласности все его финансовые потери.

Женя улыбнулся.

— Думаю, никто нас за это не осудит. Кроме самого приговоренного, конечно. Ну что, поехали, партнер?

— Вперед, партнер! Едем!

В это время за окном громыхнул последний ночной трамвай. Оба посмотрели друг на друга и дружно улыбнулись…

2

Крайне раздраженный, почти взбешенный Милованов вызвал к себе системного администратора Валеру.

— Кто мог это сделать?! Валера тяжело вздохнул.

— Сложно сказать. Следы затерты.

— Затерты?! — заорал Игорь. — Кто тут системный администратор — ты или я?! Я тебе за что плачу, Валерик?! Чтобы ты мне тут рассказывал, про следы?! Я тебе за то плачу, чтобы никто, понимаешь — никто! — не смог войти в мою систему! Ты знаешь, сколько мы на этом потеряем?! Если я начну у тебя из зарплаты высчитывать, за десять жизней не отработаешь!

Он встал и начал ходить по кабинету, злобно пиная стулья. Валера исподлобья робко следил за его шагами.

— Теперь каждый болван будет знать, какие у меня потери: все сделки последние наши, что сорвались, — вот они! Все как одна! Фьючерсы по валюте! Название бирж, страна… Нате вам! Знайте и радуйтесь — «Русская платина» больше не канает! И зачем, зачем кому-то все это понадобилось?! Даже не воровство, а хулиганство какое-то получается! Выходит, кто-то нас топит. И грубо топит, демонстративно! Без явной выгоды. Просто из любви к искусству. Кому это нужно? Кому, я тебя спрашиваю?!