Предел возможного (СИ) - "Grafonorojdennuy" - Страница 5

— Мой мальчик, — выдохнул Грегори в конце, прогнувшись в ноющей пояснице.

— Мальчик, — хмыкнул Тимми после жаркой сладкой паузы и подался назад. — Мне пятый десяток уже, а он все — мальчик, мальчик.

— Ты для меня всегда им будешь, — едва слышно прошептал Грегори, и внутри его груди болезненно затрепетало. — Дорогим изумительным мальчиком.

— И любящим, — тихо-тихо произнес Тимми, укладываясь на него опять.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Его влажное горячее тело согревало лучше любого одеяла. Сильные нежные руки ласкали окаменевшие от напряжения мышцы, они уже хорошо этому научились. Они в принципе научились многому — Грегори дал своему мальчику столько, сколько мог. И этот дар возвращался ему сторицей от взрослого сильного мужчины уже больше пары десятков лет. У Грега перехватило дыхание, когда Тимми поцеловал его в макушку. Так, как когда-то очень давно, в их самый первый раз, Грегори поцеловал его самого.

Задушенный всхлип вырвался непроизвольно. Мальчик перевернул его и обнял, уткнувшись в шею. Его карие глаза сверкали от влаги.

— Нет у меня никого. Никто мне не нужен. Жил с тобой, с тобой умру, — просипел Тимоти, стиснув его обеими руками с нежным волнением. — Веришь?

— Верю, — прохрипел Грегори, давясь слезами.

Для мозга это прозвучало, видимо, как команда — он и правда поверил. На следующий день, случайно встретив Джеймса, измотанного постоянными изменами мужа, Грегори понял, в чем была их с Дэвидом главная ошибка. Помимо возраста, который сам по себе не был такой уж серьезной проблемой, но вкупе с определенными обстоятельствами превратился в балласт, потянувший их обоих на дно. А обстоятельства эти — безответственность и легкомыслие. Разве Джеймс сомневался, завлекая совсем молодого парнишку в свои сети? Разве Дэвид задумался, стоит ли ему начинать отношения с человеком, который вот-вот превратится в дряхлого старика?

Грегори очень сильно сомневался.

Семидесятилетие Джеймс отмечал не столь пышно, как прошлый юбилей. Было не так много гостей, и все они не покидали его загородный дом. Пара перемен блюд, с несколько десятков тостов и супружеская чета — Джеймс, полностью оправдывающий свой возраст, и красавец Дэвид, притягивающий взгляды. Они все ещё держались вместе, хотя некоторая доля холодности уже была заметна.

— Он оставит его, — сказал, натянуто улыбаясь, Тимми, когда они с гостями вышли на улицу посмотреть салют. — Скоро. Я чувствую.

— Угу, — улыбаясь ему в тон, кивнул Грегори и осторожно приобнял.

Они вместе опирались на увитый плющом забор, украдкой переглядываясь. Теплый бок согревал бок, рука ещё чуть-чуть и коснется руки. В конце концов, лед треснул, и Тимоти положил голову на плечо Грегори, а тот вместо того, чтобы привычно мягко оттолкнуть, прижался заросшей щекой к темным вихрам. У Тимми, словно в насмешку, волосы до сих пор были иссиня-черными. У Грегори борода сильно побелела за последний год.

— Похоронишь меня в Канаде, — попросил Грег тихо.

— На вершине Логан? — хихикнул Тимми.

— Можно и не так высоко, — улыбнулся Грегори. — Около того озера рядом с домом. Помнишь, мы там купались в свое время…

— Когда ещё кости не ломило и шерстяное белье не носили? Помню, а как же! Но не спеши. — Мальчишка с озорством дернул его за бороду. — Тебе ещё лет десять-пятнадцать железобетонно жить. Но если что, — он улыбнулся теплее, — все сделаю, не переживай. Тяжело будет, но я справлюсь — зарою как можно глубже. И рядом лягу. Как верная наложница.

Они, посмеиваясь, вернулись в дом. Банкет не продлился долго, но празднества должны были растянуться на уже традиционные три дня, и часть гостей осталась. В том числе и они.

— Вы в курсе, что сроки поджимают, сэр? — мурчащим тоном спросил Тимми, возникая на пороге их спальни в одной раскрытой рубашке.

— Какие сроки? — невинно поинтересовался Грегори, снимая очки и откладывая книгу на тумбочку.

Тимоти проследил его движения жадным взглядом. Медленно приблизился к кровати — и быстро поднырнул под одеяло. Грег не успел отсмеяться, когда ему на грудь легло тяжелое горячее тело, и шеи коснулись теплые губы. У них давно ничего не было — на работе завал. А потому они решили испробовать все, сразу, но понемногу. Тимми оседлал его медленно и двигался на нем плавно, пока Грег целовал его грудь и ласкал влажную, почти каменную плоть. Когда Грегори остановил его и жестом показал, что хочет поменяться, паренек застыл на миг.

Чтобы после довольно улыбнуться.

— Ложись на бок, — шепнул Тимми, и Грегори усмехнулся.

— Я уже не такой легкий, — пробормотал он, переплетая с мальчишкой пальцы.

Но и Тимми уже давно не такой слабый. Это была их «первая» поза — когда-то он познакомил мальчишку с сексом именно так. От этой мысли внутри все трепетало. Горячие губы прижимались к загривку. Твердые пальцы крепко сжимали бедро.

— Окно открыто, — выдавил Грегори, сам не зная зачем.

— Там балкон, — прохрипел Тимми. — А даж ес… О-ох… Если увидят… Боже… Похер.

На этот раз все необходимые средства у них были под рукой, и Грегори вскоре после дезинфекции и мази захрапел в подушку под звук мерного дыхания своего мальчишки. Разбудило его то, что Тимми встал. Было ещё темно. Грегори приподнялся и нахмурился.

— Я попить, — шепнул Тимоти, и Грег, кивнув, снова уронил голову на подушку.

Проснулся он по ощущению пару минут спустя — Тимми гладил его по волосам и тихонько звал по имени.

— Вставай, Грег, — устало произнес мальчишка, когда он более-менее проснулся. — Сейчас полиция приедет. Всех перебудят, я уверен.

В первый миг ему показалось, что Тимми шутит. Какая полиция? Зачем полиция?.. За непреднамеренное убийство, вот зачем.

Грегори огромными и красными спросонья глазами смотрел на то, как скрученного Дэвида ведут в машину, а пепельно-бледного Джеймса осматривают врачи. На его шее были видны ярко-красные следы от пальцев. Тимоти давал показания в гостиной. На том самом диване, где только сегодня сидела супружеская чета.

— …Я хотел уже идти вниз, чтоб воды попить, но услышал крик. Тихий, сдавленный такой. Думаю, ну может любовнички веселятся, черт их разберёт. Но… Понимаете, офицер, уже многие знают, а те, кто не знают, догадываются, что отношения у них стали не очень в последнее время. Так что решил, что — ай! Была не была. Гляну одним глазком. Если все нормально, просто уйду. Заглянул в замочную скважину, а там… ну…

— Подробно, пожалуйста, — проговорил полицейский. — Что именно вы увидели?

— Дэвид, то есть мистер Стокк навис над мистером Миселлусом и прижал его лицо к подушке. Они оба голые были и в позе такой стояли, что я подумал, что они тра… что они заняты половым актом. Но мистер Миселлус вырывался и даже вопил что-то, я слышал, а мистер Стокк только сильнее давил. Признаюсь, сэр, меня испугали его пальцы. То, как они сжимали горло мистера Джеймса. Никогда не забуду. Бр-р-р-р…

— Что вы сделали, увидев эту сцену?

— Дверь была закрыта, но они здесь тонкие, сэр. Я выбил ее раза так с третьего. Мистер Стокк к этому времени опомнился. Он бросился на меня, но я отскочил и успел схватить вазу… да, вот эту самую… Мистер Стокк упал на пол, и я отова… тьфу, простите… ударил его вазой по затылку.

— Вы могли убить его, вы это понимаете?

— Сейчас да.

— А тогда?

— Смею предположить, что нет. Я был в состоянии аффекта.

— По какой причине?

— Мне… Я был разъярен из-за поведения мистера Стокка.

— Чем была вызвана ваша ярость?

— Я представил на месте мистера Джеймса другого человека. Очень близкого.

В участок Тимми забирать не стали и обнадежили тем, что претензий к нему нет. «Это была самозащита», — сказал офицер, и все на этом успокоились. Дэвида на какое-то время выпустили под залог, а после и вовсе оправдали, но Джеймса это уже не особо тревожило — он умер в больнице от разрыва сердца на фоне стресса и нездорового образа жизни — в его крови был обнаружен алкалоид тропанового ряда. Говоря бытовым языком, кокаин.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');