Запретное знание. Прыжок в мечту. - Дональдсон Стивен Ридер - Страница 49

Амнионец замолчал. Ожидая ответа, он словно врос в пол.

Казалось, Ник пребывал в нерешительности.

– Разве об этом не было договоренности? – поинтересовался амнионец.

– Разрешите взглянуть на ваш шприц. – Ник резко протянул руку вперед.

Врач сказал что-то в шлемофон. На этот раз Мори не услышала ни звука.

В наступившей тишине амнионец протянул Нику шприц с колбой.

Ник поднял шприц с колбой к свету и внимательно оглядел их с разных сторон. Убедившись, что колба пуста, и мутагены в ней отсутствуют, Ник вернул инструмент врачу.

По-прежнему резко, словно каждое движение давалось Нику с трудом, он отстегнул левую перчатку, стянул ее с руки и закатал рукав скафандра до локтя.

– Я по прежнему убежден, что амнионцы не нарушают сделок, – громко сказал Ник. – Но если мое убеждение вдруг не оправдается, я уж постараюсь, чтобы молва об этом разнеслась по всему ближнему космосу.

При этих словах Мори лишь понадеялась, что Амнион не знает, что испытывающий страх человек может пообещать все, что угодно.

– С другой стороны, – ответил механический голос, – хорошо известна лживость людей. Однако мы идем на риск, поскольку товар, предлагаемый вами, имеет ценность. Тем не менее, первый шаг при осуществлении сделки должны совершить вы.

– Черт бы вас побрал, – пробормотал Ник. – Ничего, обо мне заговорят, даже если я проиграю. – Резким движением Ник подставил руку под шприц.

Конечности врача немедленно ухватились за запястье и локоть Саккорсо. Точным движением амнионец ввел шприц в вену. В колбу хлынула густая кровь.

Когда колба наполнилась, врач вытащил шприц.

Сердясь на себя за то, что у него дрожат руки, Ник опустил рукав, надел перчатку и застегнул ее. Мори представила, как он раздавил зубами капсулу с вакциной и проглотил ее. Однако теперь ей наплевать на мутагены. Спокойствие словно обволакивало ее. Ей показалось, что она отделилась от пола и поплыла по воздуху, когда амнионец вручил Нику кредитную карту, которую тот сунул в один из карманов скафандра.

Мори принялась нашептывать себе имя своего сына, словно молитву.

Дэйвис. Дэйвис Хайленд.

Если кто-то и должен спастись, то это Дэйвис.

– Теперь, – прохрипел Ник, – ребенок.

– Эффективность и безопасность процедуры гарантируются, – вновь заговорил врач. – Все амнионские дети доводятся до взрослого состояния именно таким способом. Конечно, человеческая женщина не амнионец. Тем не менее, эффективность процедуры гарантируется и в этом случае. Анализ ее крови позволит определить, какие изменения необходимо внести в стандартную процедуру. Генетический код потомства изменен не будет… Каковы ваши дальнейшие намерения относительно тела женщины? Может быть, желаете его продать? Вам будет предложена соответствующая компенсация. Или вы желаете распорядиться им по своему усмотрению?

Мори слушала слова амнионца словно абракадабру. Ник напрягся.

– Что вы имеете в виду под словом «распорядиться»? – с угрозой спросил он. – О чем вы говорите? Я хочу забрать ее с собой в том же здравии, в каком она находится сейчас.

– Это невозможно, – невозмутимо ответил врач. – Вы это знали. Следовательно, знали, на что шли. Процедура эффективна и безопасна для амнионцев. Людям гарантируется только эффективность. Трудность возникает… – Врач склонил голову, слушая подсказку через наушники шлемофона, – в переводе это звучит как «физиология человека». В ходе процедуры необходимо проведение… – Врач снова прислушался, – «трансплантации сознания». Какой прок от физиологически зрелого ребенка с зачаточными знаниями и жизненным опытом? Поэтому ему пересаживается сознание его родителя. У амнионцев эта процедура не вызывает осложнений. У людей же она приводит, – врач снова склонил голову, – к «безумию», к полной и необратимой потере психофизической адекватности. Предположительно процедура внушает людям страх, подавляющий их разум. Женщина станет для вас бесполезной. Поэтому вам предлагается ее продать.

Полная и необратимая потеря. Мори постаралась осознать грозившую ей опасность. Бесполезно, сознание рассеивалось. Ее хотят продать. Несомненно, Амниону она нужна потому, что ее поведение не соответствует тем внутренним ощущениям, которые должны быть у человека перед подобной процедурой. Мори должна была испугаться.

Но теперь уже поздно.

Трансплантация сознания… Маленький Дэйвис получит ее знания, ее опыт. Он будет полностью ее сыном. Ничего от Энгуса Термопайла в нем не останется. Дело Мори – противостояние насилию, незаконному использованию зонных имплантатов и измене – продолжится. Кроме того, возможно, сыну передадутся и качества ее отца.

Наконец-то у Мори вновь стало появляться ощущение реальности.

Тем временем Ник готовился к решительным действиям. Отпустив руку Мори, он сжал кулаки. Зеленовато-желтый свет угрожающе блеснул на шторке его гермошлема.

– Это неприемлемо, – сквозь зубы процедил Ник.

– Капитан Ник Саккорсо, – после небольшой паузы ответил голос. – Это приемлемо. Вы согласились с нашими условиями.

– Нет, не соглашался! – воскликнул Ник. – Проклятье! Я не знал! Я не знал, что в результате будет разрушен ее мозг!

– Капитан Ник Саккорсо, – непреклонно возразил голос, – это не имеет значения. Соглашение достигнуто и должно быть выполнено. Кроме того, в соглашении фигурирует женщина, а не вы. Ее одобрение доказано ее присутствием. Вы же доказываете свое враждебное отношение к Амниону и подозреваетесь в нечестной игре. Мы склонны предполагать, что по возвращении в ближний космос вы обвините нас в невыполнении своих договорных обязательств. Доверие к Амниону будет подорвано. Торговля, столь важная для нас, станет менее интенсивной. Это неприемлемо. Без торговли цели, которые поставил перед собой Амнион, недостижимы.

– Совершенно верно! – ответил Ник. – Но ваша драгоценная торговля и так станет менее интенсивной, когда в ближнем космосе узнают, что вы убили одного из моих людей без моего волеизъявления! Мне наплевать на то, что вы для себя решили, будто она согласна. Я не позволю вам этого сделать. Я не знал о последствиях сделки!

– Напротив, – звучал неумолимый голос, – запись нашей встречи продемонстрирует честность Амниона. Она докажет, что женщина дала свое согласие. Вас обмануло собственное невежество, а не Амнион. Да, люди станут более осторожными, но они не станут меньше торговать с нами.

Ник развернулся на каблуках, словно прикидывая шансы на успешное отступление.

– Мика! – вдруг выкрикнул он.

Мори остановила его.

– Ник, все в порядке. – Если Ник прикажет Мике уничтожить корабль, та подчинится, и тогда все будет потеряно. – Я не боюсь.

Ник повернулся к Мори.

– Я не ослышался? – словно в испуге спросил он

– Мы зашли слишком далеко, чтобы теперь отступать.

Должно быть, это говорит ее электрод, а не сама Мори. Она по-прежнему в здравом уме, и конечно «трансплантация сознания» пугает ее до глубины души, а возможные последствия для маленького Дэйвиса лишают мужества. Он родится, думая, что он – это она Его сознание будет полно опытом насилия и измены, в то время как его естество должно требовать лишь покоя, пищи и любви. Мысль об этом непереносима и отвратительна. И, тем не менее, Мори этого хочет. Ее сознание будет передано ее ребенку свободным от гнета зонного имплантата.

– Тебе нужно починить двигатель, мне нужен мои сын. И мне наплевать, чего это будет стоить. Я не боюсь Я готова рискнуть.

– Тогда тебе конец, – прошептал в наушники Ник. склонив голову к Мори так близко, что его гермошлем коснулся ее. – «Полная и необратимая потеря психофизической адекватности». Я тебя потеряю.

– Мори, – раздался на удивление мягкий голос Мики Васак. – Ты не обязана этого делать.

– Я готова рискнуть, – повторила Мори, словно вынося себе приговор. Прежде, чем Ник успел вставить слово, она повернулась к амнионцу и сказала: – Соглашение достигнуто.

– Мы выполним свои обязательства, – ответил врач.