Запретное знание. Прыжок в мечту. - Дональдсон Стивен Ридер - Страница 40

– Почему ты думаешь, что у меня был выбор? – мягко парировала Мори. – Поступи я по-другому, меня бы уже не было в живых.

Гримаса исказила лицо Васак.

– Слушай меня, Мори. – Усилием воли Мика взяла себя в руки. – Пока ты не появилась на борту, я была самой компетентной женщиной из всех, которые мне встречались. Если не считать Ника и еще одного-двух мужчин, я была самым компетентным человеком из всех, кого знаю. Я могу управлять любой системой на корабле. Если «Мечта капитана» развалится на части, я смогу сварить ее от носа до кормы. Я знаю с точностью до часа, сколько прослужит наше оборудование или насколько хватит продовольствия. В рукопашной схватке я одолею любого на корабле, кроме Ника. Я хорошо стреляю. Кроме того, – без стеснения, но с мрачной усмешкой добавила Васак, – в постели я словно заводная. Да, у меня широкие бедра, но зато красивая грудь и великолепный мышечный тонус. Ник бросил меня, когда начал оказывать мне доверие. По крайней мере, теперь я знаю, что он мне доверяет… Ты же превратила меня в героиню второго плана в плохом кино. – Мика помолчала и в отчаянии добавила: – Я должна понять, в чем дело. Иначе мне конец.

Мори могла бы ответить: «Как только я все объясню, конец мне». Однако что-то ей подсказывало, что это не так. Не теперь, когда Мика столь с ней откровенна. Кроме того, Мори слишком долго была одна, слишком много лгала, слишком многое потеряла. Как и ее собеседнице, ей необходимо было открыть забрало – хотя бы на время – перед благородным противником.

– Ничего необъяснимого в моих способностях нет, – ответила Мори, нисколько не задумываясь о возможных последствиях. – Когда я обнаружила, что страдаю гравитационной болезнью, он, – и снова Мори не могла произнести имя Энгуса вслух, – капитан «Красотки» вживил в меня зонный имплантат. Именно с его помощью он заставил меня остаться с ним и выполнять любые его желания. Однако ему было известно, что если Служба безопасности Рудной станции обнаружит у него пульт управления имплантатом, его казнят. Поэтому в последнюю минуту он предложил его мне. В обмен на мое молчание… Я согласилась.

Мика была поражена. Руки ее опустились, челюсть отвисла, глаза широко раскрылись. В то же время откровения Мори, казалось, вызвали в ней долю сострадания. Мика встала, словно решила срочно покинуть каюту, но тут же вдруг снова села. Из глубины се легких раздался протяжный стон. Затем ее взгляд вновь медленно сфокусировался на Мори. Мика глубоко вздохнула.

– Ну вот, сразу полегчало, – пробормотала она. – Хорошо сознавать, что ты не на две головы лучше меня.

– Расскажешь Нику? – небрежно спросила Мори.

– Черт возьми, нет! – решительно ответила Мика. – Если он не может отличить настоящую страсть от… от того, что предлагаешь ему ты, это его трудности. – Неожиданно Мика встала. – Я слишком задержалась. Могут возникнуть подозрения. Теперь я тебя запру, и мы начнем торможение. Есть какие-нибудь пожелания?

Откровенный разговор между двумя женщинами требовал откровенного его завершения. Вновь едва ли задумываясь о последствиях, Мори ответила:

– Я хочу поговорить с Ником.

Глаза первого помощника сузились.

– Вряд ли ему это понравится. Он слишком много поставил на карту.

– Я тоже. – Мори пожала плечами.

По-видимому, у Ника была договоренность с полицией вырвать Мори из лап Энгуса. По-видимому, полиция коррумпирована, тем более, что она приказала Саккорсо доставить Мори на Станцию всех свобод и продать ее. Мори нужны объяснения. Гнев Ника ей не страшен. Амнион -единственное, чего она боится.

Мори поднялась на ноги и в ожидании посмотрела на Мику.

Мика нахмурилась.

– Если ты расскажешь ему о зонном имплантате, – суровым голосом проговорила она, – он посчитает себя обманутым. Расправа будет короткой.

– Знаю, – ответила Мори. – Однако есть вещи, которые беспокоят меня гораздо больше.

Со вздохом Мика встала и указала на дверь:

– Иди вперед.

Мори сжала пульт. Вот ее последняя надежда. Пока он с ней, она всегда может покончить с собой и таким образом ускользнуть из лап Ника, что бы он ни вздумал с ней сделать.

В сопровождении Мики Мори отправилась на мостик.

Ник не ожидал их появления. Когда он их увидел, казалось, брань готова была сорваться с его губ. Лицо напряглось, взгляд будто пронизывал насквозь.

– Что ты здесь делаешь? – сухо осведомился он, увидев Мори. Повернувшись к Мике, он спросил: – Зачем ты ее привела?

– Она хочет поговорить с тобой, – ответила Мика и развела руками, показывая, что это не ее инициатива. – Поскольку мы здесь из-за нее, я решила, ты сможешь уделить ей несколько минут.

Присутствующие на мостике прекратили работу. Кармель осталась в прежней позе; Линд, Сиб Макерн, Мальда Верони и рулевой повернулись к вошедшим.

Ник бросил уничтожающий взгляд на Мику и вновь посмотрел на Мори. На этот раз его шрамы были белыми, как кость.

– У нас нет времени.

Напряженные черты лица и таившие смертельную угрозу глаза делали облик Ника устрашающим. Но Мори его больше не боялась.

– Это моя жизнь, – сказала она, – и жизнь моего ребенка. Я имею право знать. Ты сжег тахионный двигатель и пригнал корабль сюда. Если у тебя нет других возможностей, кроме тех, о которых ты говорил, ты уже никогда не вернешься на Малый Танатос. Он слишком далеко. Тебе некуда лететь. Даже если Амнион позволит тебе покинуть Станцию всех свобод, тебе никогда вновь не увидеть ближнего космоса. Я решительно ничего не понимаю, Ник, и хочу знать, зачем ты все это делаешь. Я хочу знать, что поставлено на карту.

– Не понимаешь? – прорычал Саккорсо. Казалось, оказавшись в плену собственной безрассудности, он, так же, как и Мика, решился на откровенный разговор. Однако о победе над ним еще не было и речи. Его ярость рвалась наружу. – Я хочу тебя сохранить. Мои действия – единственный способ добиться своего. Ты не оставила мне выбора. Ведь ты угрожаешь уничтожить корабль, если я не дам тебе сохранить твоего проклятого ребенка. Но если я позволю его сохранить… – Ник рубанул воздух рукой. – Это невозможно! Мы – вне закона. Мы бороздим космос, сражаемся, ведем дела. Мы не можем потратить следующие десять или пятнадцать лет на воспитание твоего отпрыска, даже если этим полностью будешь заниматься ты. Если ты рожаешь, мне придется от тебя избавиться… Таким образом, у меня осталось только одно решение: Амнион.

На лице Макерна выступил пот. Мальду, казалось, вот-вот стошнит. Линд стучал зубами.

Однако Нику было не до них. Все его внимание сосредоточилось на Мори.

– Они практикуют принудительное развитие детей. Возможно, ты этого не знала. На Амнионе тебе очистят утробу и, когда ты проснешься, выдадут вполне взрослого ребенка. Все, что мне нужно, это заключить сделку. Амнион надежный партнер. Когда разговор заходит о деньгах или ДНК, они не обманывают. Все, что необходимо сделать, это предложить им то, в чем они сильно нуждаются… Я понятно выразился? – резким голосом спросил Ник. – А теперь убирайся с мостика. Нам пора тормозить. Возвращайся в каюту. Иначе прикажу Мике накачать тебя «ступором» так, что не проснешься.

Мори едва ли слышала приказ. Она действительно не знала, что Амнион мог ускорять развитие детей. Однако эта новость ее не удивила. Вряд ли теперь стоит думать о подобных вещах. Если Мори и удивилась, то совершенно другому.

Неужели все, чему она подверглась, что испытала, наконец, окупится?

– И все же я не понимаю, – пробормотала Мори. – У тебя были сотни женщин. Почему тебе понадобилась именно я?

Ник обнажил зубы; казалось, он вот-вот зарычит.

– Неужели ты так непонятлива? Неужели надо все разжевывать? Я – Ник Саккорсо. Обо мне знают во всех уголках галактики. Я – пират, о котором складывают легенды, который делает все, что захочет и где захочет. Я человек, который живет по своим законам, человек, который издевается над Службой безопасности и выставляет полицию на посмешище. Я человек, который затеял смертельно опасную игру с Амнионом, и, будь уверена, выйду сухим из воды. Черт возьми, я даже одолел самого Энгуса Термопайла. Я на голову выше всех. Едва ли кто-то посмеет встать у меня на пути. – По мере того, как Ник говорил, его шрамы наливались кровью, глаза загорались страстью. – Когда я захожу в бар, во всех его углах начинают шептать мое имя. Совершенно незнакомые люди делятся со мной последним, лишь бы оказаться причастными к моей персоне. Мне это нравится. Я это заслужил.