Жизнь и смерть лососевых рыб на окраинах нашей родины - Коркош Владимир Васильевич "Korkosh2016" - Страница 3

И рыбьи самки не могут устоять перед такими вот красивыми и нарядными франтами. Вот таким несуразным, как мы считаем, видом, рыбьи пижоны очаровывают самок.

Впрочем, в нашем мире парни, так же, как и девчонки, любят распушить хвост, то есть покрасоваться друг перед другом. Как сейчас говорят, кидают понты. Вы посмотрите, какие джинсы носят большинство девушек! С многочисленными дырами, как обноски. А накрашенные лица похлеще, чем намалеванное тело у горбуши.

У других проходных лососевых рыб – кеты, кижуча, чавычи, симы и нерки - в брачном наряде изменяется только расцветка, с разбросанными по телу разноцветными бугорками. Спина и верхняя часть головы могут быть с зеленоватым или с синеватым отливом. Но, особенно выделяется “красотой” нерка. Голова окрашивается в зеленый цвет, с желтоватым отливом, а тело ярко красное, как и плавники. Среди всех лососевых рыб, да и не только лососевых, как я полагаю, в конкурсе красоты она бы заняла первое место. Впрочем, у нее и мясо такое же красное и вкуснейшее.

У самок горбуши облик меняется незначительно. В брачном одеянии преобладают серые и оливковые тона. Да и зачем им броская красота, если на каждую из них претендует не один самец, поэтому в этот период создается напряженная ситуация между самцами. Самцы преследуют самок, атакуя конкурентов.

Как только самки окажутся на нерестилище, в родных местах, они принимаются за обустройство гнезда для икрометания.

Готовят гнезда на галечном субстрате, называемом нерестовыми буграми. Энергичными взмахами хвоста выкапывают ямки глубиной до полуметра, очищая ее, куда будут метать икру, когда появится самец, чтобы полить ее молоками.

За право владеть самкой и готовым гнездом между самцами происходят настоящие батальные бои. Врожденный инстинкт подсказывает им убрать соперника, чтобы получить самку и продолжить свой род. Такой вечный треугольник в дикой жизни природы.

Нерестовые лососи

Одна из драк поразила меня своей необычностью. Глубина на месте битвы была менее метра. Самочка держалась в подготовленной для икрометания ямке, дожидаясь окончания “дуэли”, чтобы предаться брачным играм со своим избранником (если, конечно, он окажется живой). Оба бойца были в живописном сияющем камуфляже, готовые к брачной церемонии. Перед дракой развернулись друг перед другом, периодически раскрывая свои челюсти и широко распахнув грудные плавники. Хвостовые плавники нервно подергивались, били по грунту, поднимая кучу донной взвеси, демонстрируя, таким образом, свою мощь. Кто круче? Все как у людей! Выждав пару минут, видимо, ожидая, не откажется ли противник от дуэли, с остервенением налетели друг на друга.

Это был бой без правил. Мощные тела выгибались, сверкая отблеском ярко-красных пятен. Устрашающие челюсти с острыми зубами лязгали и наносили друг другу внушительные порезы. Время от времени до драчливых “петухов”, доносился нетерпеливый дразнящий всплеск хвоста самки, что еще более раззадоривало соперников. Скоро со дна поднялось облако мутной взвеси, которая закрыла для меня картинку концовки бойцовского матча. Однако удалось разглядеть, как один из соперников, не выдержав натиска более мощного противника, сдался и покинул поле битвы.

С гордостью взмахнув хвостовым плавником, победитель устремился к своей возлюбленной. Но увы! Нашелся хитрый и коварный претендент, который, не обращая внимания на драчливых соперников, принялся “охмурять” готовую к оплодотворению самку. А той уж было в нетерпеж, и, не дождавшись конца битвы, поддалась его “уговорам”. И одновременно, сериями, они выпустили икру и молоки, в результате чего вода в гнезде стала белой. Одолевший соперника боец сиротливо стоял, наблюдая за свершившимся актом оплодотворения чужого самца со своей избранницей, видимо, проклиная неверность подруг. Но, вскоре, опомнившись, вслед за поверженным противником, метнулся в поисках свободной дамы. Может в следующий раз повезет! А тем временем семейная пара тотчас начинала обкладывать гнездо галькой, чтобы защитить выметанную икру от посягательства хищников. Вырастает так называемый нерестовый бугор. Длина его может быть до 1,5 метра, а слой грунта над икрой не менее 30 см.

Но одним гнездом самка не ограничивается. В целях повышения безопасности от многочисленных хищников она закладывают несколько гнезд, чаще всего три.

 Наконец-то после длительной утомительной и опасной дороги многострадальные рыбы завершили свой путь и дали начало новой жизни там, где, когда-то сами вышли на свет. В течение нескольких дней самка охраняет отложенную икру не только от хищников, но и от попыток других беззастенчивых нахалок разорить гнездо и там же, немедля отнерестится. И такое бывает! Некоторое время она оберегает его, но затем обессиленная погибает или сносится течением, чтобы затем умереть. Икринки лежат в гнезде всю зиму и лишь поздней весной крохотные рыбки, выклинившиеся из икринок, покидают родильный дом в поисках пищи. В реке они остаются до двух лет в зависимости от вида, и лишь затем незначительное количество оставшихся в живых молодых особей, скатываются в море. Это наиболее уязвимый период в жизни этих малюток, так как они легко становятся жертвами мелких хищных рыб, водных животных и птиц.

Отнерестившиеся и погибшие лососи играют важную роль в экосистеме природы. Они толстым слоем устилают мелководные заводи, а оставшиеся в живых, ослабевшие и истощенные легко становятся жертвами камчатской живности, не только медведей, но и лисиц, соболей, а также летающих хищников (вороны, чайки и орланы), для которых эти рыбы являются основой питания в этот период. Даже ранней весной, после выхода из берлоги обессилевшие медведи могут найти на дне водоемов полуразложившихся лососей и утолить свой голод.

Разлагающийся лосось пополняет питательные вещества в реке и является источником питания планктонных организмов, которые, в свою очередь, служат пищей для мальков лососей. Вот такой трагический круговорот в природе.

Следующей весной эта река будет также кишеть мальками, которые тоже скатятся в море, чтобы откормится и через несколько лет возвратится назад, в “отчий дом”, чтобы дать потомство в родной реке и погибнуть.

Часть вторая

Кроме природных опасностей подстерегающих мигрирующую рыбу, угрозы для них создает человек. Катастрофическая беда пришла к лососевым рыбам еще в 50-х годах прошлого века. В послевоенные годы японский рыболовный флот начал быстро возрождаться, и огромное количество промысловых судов стало вести промысел лососевых рыб у наших берегов. Они ежегодно демонстрировали высокие уловы за счет рыб, которые воспроизводились на территории СССР.

Промысел тихоокеанских лососей активно велся японскими рыбаками дрифтерными сетями на границе 12-ти мильных зон вблизи устья наших нерестовых рек. Кроме того, и в открытом океане выставлялись многокилометровые порядки сетей и крючковых снастей, преграждая таким образом все традиционные пути миграции лососевых рыб к нашим берегам, в результате чего возвратная численность лососей к местам своего нереста стремительно сокращалась.

Десятки тысяч японских рыбаков были заняты ловом и обработкой лососей. Промысел обеспечивали несколько крупнейших плавбаз, с водоизмещением каждой из них не менее 10 тыс. тонн, с экипажем и обработчиками - более 400 человек, с прикрепленными к ним сейнерами, в количестве от 20 до 30 промысловых судов на одну плавбазу.

Отечественное рыболовство на Камчатке, основанное на добыче и переработке лосося, обрушилось. Закрылись рыбокомбинаты и рыболовецкие колхозы, базировавшиеся на вылове лососевых рыб. Обезлюдели береговые поселки, где жили рыбаки и работники рыбокомбинатов, чему я сам был свидетелем. Грусть и тоска охватывала нас при виде запущенных и разрушающих зданий.

При проведении экспедиционных исследований в отечественной экономической зоне, вдоль восточных берегов Камчатки, в конце 60-х и начале 70-х годов мы фиксировали умышленное нарушение законодательства рыболовной конвекции японскими судами. Их дрифтерные сети часто обнаруживались нами в 12-мильной зоне СССР. Неумеренная жажда наживы японских рыбаков заставляла их нарушать правила рыболовства, и, если рядом не было сторожевого пограничного судна они ставили сети в прибрежной зоне, вплотную к устьям рек и практически полностью перекрывали заходы в них нерестовых рыб. Капитан нашего судна, по согласованию с пограничниками, тот час передавал им РДО об увиденном нарушении и, по полученным инструкциям, их сети поднимали на свой борт. Рыбаки японского траулера, соответственно, возмущались, но при подходе пограничного катера, разворачивались и пытались быстро скрыться, что удавалась очень редко.