Плохая привычка (ЛП) - Роуз Чарли - Страница 23

Челюсть ужасно болит — от удара или от того, что я изо всех сил сжимаю зубы по пути домой, я не уверен — пока я уношу свою задницу прочь от темных и замусоренных улиц. Я смотрю на приборную панель, и время кажется не более чем размытым пятном голубого света благодаря заплывшему глазу. Два часа ночи.

Я влетаю на подъездную дорожку с одной единственной мыслью. Брайар. Но я бью по рулю окровавленными кулаками, когда замечаю машину Эдриана, что говорит о том, что Дэш еще не спит.

Мой мозг не успевает поспевать за телом, и вот я уже захожу за угол дома и взбираюсь на окно Брайар. Голова отдает тупой болью, когда я подтягиваюсь и пробираюсь в окно, но я игнорирую это. Ботинки касаются деревянного пола, и, шумно выдохнув, Брайар садится в постели.

— Это я, — быстро произношу я.

— Эш? Что случилось? — ее голос близок к шепоту, и, хотя темнота играет мне на руку, я знаю, что она почувствовала неладное.

До боли знакомая ситуация. Я избит и взбешен. Ее непоколебимая забота обо мне.

Я стою молча и неподвижно. Я знаю, чего мне хочется, но я не хочу просить. Я не знаю, как попросить об этом. Но это знает Брайар, потому что она приподнимает одеяло, приглашая меня.

Прямо сейчас меня не беспокоит наше прошлое. Не беспокоит принятое ею роковое решение и то бессчетное количество моих ошибок, совершенных с тех пор. Все, что мне сейчас нужно, — это забраться в ее постель и тихо и спокойно прижаться к девушке.

Не проронив ни слова, я скидываю ботинки, расстегиваю джинсы, вместе с ключами бросив их на пол. Брайар молчит. Она абсолютно неподвижна и следит за мной. Ее золотистые волосы в полном беспорядке, лунный свет, проникающий в окно, позволяет мне разглядеть очертания ее сосков под тонкой тканью майки.

Наши глаза встречаются, и девушка нервно закусывает губу. Закинув руки за голову, я стягиваю свою черную футболку и бросаю ее к остальной одежде. Сократив расстояние между нами, я ложусь рядом с девушкой.

Брайар лежит на боку, разглядывая меня, и ее пальцы тянутся к моему лицу. Я перехватываю ее руку, направляя прочь от ран, и вместо этого она запускает пальцы в волосы на моем затылке.

— Развернись, Брай, — шепчу я и опускаю голову, чтобы спрятать лицо. Она поглаживает мою шею, и, черт возьми, это самый нежный жест, который я когда-либо получал по отношению к себе.

— Поговори со мной, — умоляюще бормочет она. — Ты пьян.

Я зажмуриваюсь и убираю от себя ее руку, крепко обхватив запястье.

— Пожалуйста.

Ее голос едва слышен, и затем кончик ее носа трется о мой. Я не отстраняюсь, поэтому она делает это снова, но в этот раз наши губы тоже касаются. Обнаженная нога Брайар обвивается вокруг моего тела, ее губы касаются моих при каждом движении и вздохе, но мы не целуемся.

Я все еще удерживаю ее запястье между нами, и она освобождает руку и кладет мою ладонь на изгиб своего бедра. Майка девушки задралась, и своими разбитыми руками я чувствую тепло ее кожи. «Я не должен прикасаться к чему-то столь чистому, — думаю я про себя. — Я все только испорчу».

Несмотря на все сегодняшние события, я тверд как камень. Я ничего не хочу так, как перевернуть ее, проникнуть внутрь и забыть все дерьмо. Но она не Уайтли. И не одна из этих девушек. Это Брайар, и она для меня все, мать твою, даже если и является маленькой лгуньей.

— Развернись, Брайар, — говорю я мягче в этот раз, собственноручно поворачивая ее и обхватывая руками за талию. Ее попка прижимается прямо к моему члену, и я борюсь с неистовым желанием потереться о нее. Если бы я был чуть меньше измотан и много меньше затрахан жизнью, все могло бы быть иначе.

Наши пальцы переплетаются, и я знаю, что она почувствовала ссадины и запекшуюся кровь, но ничего не говорит. Я жду, пока ее дыхание не успокоится, после чего прижимаюсь к ней головой, вдыхаю ее запах и целую в шею. Вскоре я и сам начинаю засыпать, слишком довольный, чтобы беспокоиться о возможных последствиях сегодняшнего вечера.

Брайар

Когда я просыпаюсь, то не имею ни малейшего понятия, сколько сейчас времени, но солнце едва ли выглядывает из-за гор, так что предполагаю, что где-то около шести утра.

Я смотрю на руку, покоящуюся на моем животе, наполовину под футболкой. «Он действительно здесь. Он до сих пор здесь». Я рассчитывала, что к моменту, когда я проснусь, он уже исчезнет, вынуждая меня задуматься, было ли все произошедшее просто сном.

Я аккуратно приподнимаю его руку, чтобы осмотреть раны, которые я почувствовала прошлой ночью, и замечаю следы засохшей крови на своем животе, на майке, на моем бедре, и, когда я оборачиваюсь в сторону его сонной фигуры, замечаю, что и на моих простынях тоже.

«Господи, Ашер. Что ты натворил на этот раз?»

Его нос так же в крови, а правый глаз заплыл и почернел. Я легонько целую его костяшки, после чего проделываю то же самое с его глазом. Внезапно я чувствую, как его руки сжимают мои ягодицы и притягивают к себе.

— М-м-м, — стону я, запуская пальцы в его волосы и откидывая голову, пока он осыпает влажными поцелуями мою шею, плечи и грудь. Он переворачивает меня на спину и пристраивается между бедер, позволяя мне почувствовать свое желание.

В этот раз все ощущается… по-другому. Сильнее. Более реалистично. Мы до сих пор не поговорили. Мы позволили нашим телам говорить самим за себя, и в этот самый момент мы честны друг с другом как никогда раньше. Наши вздохи, языки и зубы показывают все, что мы чувствуем.

Ашер медленно опускается и обхватывает губами мой сосок, посасывая его сквозь ткань майки. «Боже, я обожаю, когда он так делает». Я выгибаюсь под натиском его горячего рта, и он обеими руками сжимает мои груди. Его ладони поглаживают мою грудь, затем плечи, чтобы стянуть тонкие лямки.

Указательным пальцем он оттягивает верх майки и оголяет один розовый сосок. Впервые взглянув на меня, он опускает рот на затвердевший кончик и кусает, перед тем как начать лизать и сосать его, чтобы унять боль. Я чувствую, что стала влажной от той смеси боли и удовольствия, в которой так хорош Ашер. Без какого-либо стеснения я обхватываю ногами его талию и трусь о него.

Эш протягивает руку за спину, хватает одну лодыжку и расцепляет мои ноги, прежде чем спуститься вниз по моему телу, по пути осыпая все поцелуями. Мое сердце колотится в груди, а руки и живот покрылись мурашками, пока он спускается все ниже и ниже.

Это то, что я никогда не делала ранее, то, чему я не позволяла произойти, но сейчас уже слишком поздно, чтобы нервничать. Я просто хочу его. Хочу всего этого с ним. Всего, что он сможет мне дать, прежде чем снова решит забрать.

Как только он оказывается меж моих бедер, обеими руками он раздвигает их в стороны, сжимая мягкую плоть. Опустив голову, он проводит лицом между моих ног, после чего покусывает закрытый трусиками клитор.

«Черт возьми».

Мои бедра двигаются напротив его лица в своем собственном ритме в поисках желанного трения. Ашер запускает палец в мои черные трусики, отодвигает ткань в сторону и полностью раскрывает меня перед ним.

Он медлит, и я замечаю, как дергается его кадык. Мне кажется, что он вот-вот скажет что-то непристойное или заставит меня умолять его, но какое-то время он просто смотрит, выглядя нерешительным, но практически загипнотизированным. Злым и взволнованным в одно и то же время.

Я извиваюсь под его взглядом, ощущая необходимость в большем — во всем, что связано с ним. Ашер сводит мои ноги вместе и стягивает белье. Поглаживая мои бедра, он слегка раздвигает меня большими пальцами. Все мое тело содрогается, от головы до кончиков пальцев, но не от страха. Я буквально трясусь от желания.