Наваждение (СИ) - "Drugogomira" - Страница 67

Дождавшись, когда Валентина Ивановна скроется за дверью, Ксения вскрыла бутылку минералки и налила ее в стакан. Вода успокаивает. Она всегда болезненно реагировала на чужую боль, принимала чужие проблемы ближе к сердцу, чем следовало бы. А Валентина, к тому же, была из тех сотрудников, которые вызывали у Ксюши особую симпатию: сильная, с характером, строгая со своими горничными, но понимающая и сочувствующая. А еще к ней относилась по-доброму. Хотелось помочь ей хоть чем-то.

Вскоре менеджер, заметно посвежев взглядом, вышла в гостиную.

— Спасибо, Ксения Борисовна. Извините, что вот так… Мне очень неудобно перед Вами.

— Что у Вас случилось? — фактически шепотом спросила Ксюша, протягивая женщине стакан с водой.

— Я бы не хотела вываливать на Вас свои проблемы, Ксения Борисовна, — отведя глаза, пробормотала Валентина, — у Вас и своих забот и хлопот хватает. Кстати, поздравляю с грядущим событием.

— Да, — настала очередь Ксюши отводить взгляд, — спасибо, но пока поздравления преждевременны. Не переживайте, Валентина Ивановна, если я спрашиваю, значит, готова к этому. Мне бы действительно хотелось Вам помочь.

«Что там Юлька про нее говорила-то совсем недавно? «Как с цепи сорвалась, проходу не дает. Случилось у нее там, по ходу, что-то…». Кажется, так…»

— Меня только что лишили ежеквартальной премии из-за недостачи в номерах косметических средств и табличек «Не беспокоить», — дрогнувшим голосом произнесла Валентина. Потянулась тыльной стороной ладони к уголку глаза, убирая набежавшую слезу, — Вы же сами знаете, что гости вечно таскают их на сувениры. Не поймите неправильно, я не хочу жаловаться. Просто очень рассчитывала на нее, мне ремонт в квартире надо как-то делать.

— Так Вы же вот вроде недавно новоселье отмечали, — удивилась Ксения, — И полугода не прошло.

Валентина Ивановна потупила взор.

— Да… Произошло короткое замыкание. Она сгорела.

Невольно ахнув, Ксюша всплеснула руками:

— У Вас сгорела квартира и Вы молчали?

— Ну… Да… Это же мои проблемы, причем тут начальство и тем более Вы?

Ксюша почувствовала, что точка её кипения достигает апогея. Что ж это такое? Почему мир так несправедлив? Неужели ей совсем некому помочь? Она же со своей зарплатой ремонт этот годами будет делать!

— Это решение Маргариты, да? Премии Вас лишь?

— Да.., — тихо произнесла Валентина. — Только умоляю Вас, не говорите никому. Выкарабкаюсь как-нибудь… Свои проблемы я уже привыкла решать сама.

— Вот коза! — прошипела девушка куда-то в сторону, — Валентина Ивановна, Вы только не сердитесь сейчас на меня, ладно, но… Прошу Вас, возьмите, — с этими словами Ксюша расстегнула браслет Tiffany, болтающийся на ее запястье, и протянула женщине. Та молча вперилась в украшение взглядом, пока совершенно не понимая, что дочь Федотова замыслила, — Продайте его. Вырученная сумма покроет Вам не то, что ежеквартальную, ежегодную премию. А то может и немного сверху получится.

— Что Вы, Ксения Борисовна! Как же так можно? Я не могу его взять! — Менеджер в шоке продолжала взирать то на браслет, то на сумасшедшую, желающую с ним расстаться.

— Возьмите, прошу! Я все равно не хочу его носить, мне морально тяжело. Если Вы его не заберете, я его в озеро выброшу сегодня же. Честное слово. Обещаю.

Валентина лишь головой покачала, ничего не ответив.

— Я так и поступлю, как раз собиралась в ту сторону прогуляться. Это Tiffany. Подумайте, на эти деньги можно нанять бригаду и купить отделочный материал. Выйдет, конечно, не как в лучших домах Филадельфии, но тоже вполне годно.

Женщина, наконец, сдалась: протянула руку и подрагивающими пальцами аккуратно взяла браслет, невольно засмотрелась на него.

— Ксения Борисовна, какое же у Вас сердце! Золотое! Я непременно отдам Вам все, до копейки, при первой же возможности, — воскликнула Валентина, глядя на девушку полными благодарности глазами, в которых вновь заблестела вода.

— Не думайте об этом, — мгновенно смутилась Ксюша, — Это Вы оказываете мне услугу, избавляя от него.

«Это правда…»

Что она Ване скажет, когда он спросит? Да очень просто. Скажет, что потеряла во время прогулки по окрестностям. Сейчас, избавившись от украшения, Ксюша ощущала облегчение: глядя на него все эти дни, чувствуя его вес на своем запястье, девушка испытывала жесточайшее чувство вины. Пусть лучше хорошему человеку пользу принесет. Нет, ей совсем его не жаль.

Валентина ушла. Ксюша хотела было выйти из номера вслед за ней, ведь куда-то там она собиралась, уже и забыла, куда именно, но в последний момент передумала. Уже фактически стоя в дверном проеме, она явственно услышала тихий голос врача. Судя по тому, что звук приближался, Юрий Сергеевич шел от своего люкса по коридору и вот-вот должен был поравняться с ее 301-м.

— Серег, исключено, она на это не пойдет, давить не в моих прав…

Очень тихо прикрыв дверь, Ксюша прислонилась к холодной поверхности спиной. Коленки тряслись. Нет, она должна держать себя в руках. Она все правильно сейчас сделала, ей как воздух нужна эта чертова дистанция, чтобы окончательно не поехать рассудком. От одного лишь голоса голову тут же застилает туман.

«Кажется, прошел мимо… Слава Богу»

Но не не успела девушка дух перевести, как в кармане джоггеров завибрировал телефон. Нет! Внутри всё тут же оборвалось. Дрожащей рукой достав гаджет, Ксюша вперилась в экран глазами. Не знает, чего она там ожидала, на что рассчитывала в самой глубине души. На то, что увидит: «От кого: Юрий Сергеевич: Ксения, стою у Вашего номера и слышу Ваше шумное дыхание за стенкой». Это?

Нет. Не это.

15:13 От кого: Мама: Ксюшенька, дочка, я приеду через неделю! Хочу побыть с тобой перед свадьбой! Лев уже в курсе. Жди!

Какие прекрасные новости. Великолепные.

Разумеется, они с Ваней отправили ей приглашение. То был первый за год раз, когда мама позвонила, а не отделалась сообщением в мессенджере: долго расспрашивала её об избраннике, интересовалась его родителями, состоянием. Ксюша выслушала эти бестактные вопросы молча, дала на них сдержанные ответы, выслушала поздравления и обещания всенепременно прилететь ради такого события аж из Парижа. И с облегчением повесила трубку.

Ну-ну.

Сгинула из ее жизни больше года назад, ни слуху, ни духу, оставила дочь на бывшего мужа со словами: «Ксюшенька, мне надо жизнь свою устраивать, ты же уже совсем взрослая, поймешь меня. Отец тебя всем обеспечит»

И вот вроде взрослая, да, все понимает. Но хоть бы звонила время от времени, интересовалась тем, как у нее дела, как жизнь, как на личном? Ничего. Кажется, контроль над собственным аппетитом начал теряться месяца через четыре после маминого отъезда. А потом все и вовсе покатилось по наклонной.

«Через неделю – это 27-ого…»

Подойдя к шкафу, девушка открыла створки и уставилась на свадебное платье, терпеливо дожидавшееся своего часа в совершенно пустом отсеке. Висит и висит, пусть дальше висит.

Мысли перескакивали с одной на другую, смс от матери, считающей Ваню выгодной партией для своей дочери, подкосило, и шепот, идущий глубоко изнутри, вновь куда-то исчез.

«Кажется, этот день вовсе не будет самым счастливым в твоей жизни, да? — горько усмехнулась она самой себе. — Зато отель – твой, и папу не подведешь, получишь всё, о чем мечтала, реализуешься, наконец. Сердце никому не разобьешь… Многие же выходят не по любви…».

Да… Этот вариант совсем не такой радужный, как ей мечталось, но – имеющий право на существование. Они вместе уже больше трех лет, она до сих пор хранит в памяти счастливые моменты вдвоем. А что такое счастье? Это миг. Череда мгновений. Оно так скоротечно и всегда посещает так внезапно. Пришло – моргнуть не успела, ушло. Человеку все мало счастья, он не умеет быть благодарным за то, что уже имеет. Все гонится за ним, таким призрачным, гонится за новой дозой эндорфинов, сам не понимая, чего ищет. Таких дел можно натворить на этом пути… Она, кажется, уже.