Дилеммы XXI века - Лем Станислав - Страница 30

От составителя V

Десять лет спустя

Первоисточники опубликованного выше:

Рефлексии о футурологии – Lem S., Refleksje 1974 [część III]. – Kultura (Warszawa), 1974, nr 25.

Границы предвидения – Lem S., Granice przewidywania. – Kultura (Warszawa), 1975, nr 17.

Звёздная инженерия – Lem S., Inżynieria gwiazdowa. Cz. 1–6. – Przegląd Techniczny (Warszawa), 1975, nnr 13–18.

История одной идеи – Historia jednego pomysłu / Lem S., Diabeł i arcydzieło. – Kraków: Wydawnictwo Literackie, 2018, s.326–347. Перевод с рукописи 1978 г.

Первый «бум» футурологии пришёлся на конец шестидесятых годов двадцатого века – уже после появления «Суммы технологии» Станислава Лема. Проведя колоссальную работу по изучению теории литературы в целом (что нашло своё отражение в монографии «Философия случая») и жанра научной фантастики в частности и тесно связанной с ней футурологии (была прозондирована так называемая научно-фантастическая художественная литература в поисках предсказания того, что когда-нибудь должно произойти), в результате чего была написана двухтомная монография «Фантастика и футурология» (Lem S., Fantastyka i futurologia. T.1 i 2. – Kraków: Wydawnictwo Literackie, 1970, 294 i 460 s.), в которой упоминаются более шестисот произведений четырёхсот авторов, в основном англоязычных, Лем в жанре разочаровался и с начала 1970-х годов занимался преимущественно лите ратурными экспериментами и вопросами на границе литературы, философии и футурологии. Тогда же Лем ещё специально досконально изучил всю сложившуюся теорию и практику футурологии, что нашло своё воплощение в цикле из шести 15-минутных докладов, которые Вторая программа Польского телевидения записала у Лема в его доме в конце 1970 года и продемонстрировала под названием «Очерки о будущем – перед камерой Станислав Лем», а также во втором издании «Фантастики и футурологии» (Lem S., Fantastyka i futurologia. T. I i II. – Kraków: Wydawnictwo Literackie, 1973, 452 i 580 s.), расширенном во многом именно в части футурологии (главы «Парадигматика футурологии», «Бессилие футурологии» и др.). Перевод на русский язык основан на втором издании этой монографии: Лем С. Фантастика и футурология. В 2-х томах. – М.: АСТ, 591 и 667 с., серии «Philosophy» (2004, 2008) и «С/с Лем» (2008).

Лем писал: «Футурология, отражая картину мира, вносит в него дополнительную смуту. Ведь то, что она может реально предложить миру, недостаточно, а то, что достаточно, нереально. Как и сам мир, футурология находится на переходном этапе. (…) Что в таком мире произойдёт с футурологией? Её интернационализм останется упущенным шансом. Вскармливаемая из государственных кормушек, она разделится на локальные футурологии и “контрфутурологии”. Она не станет ни радаром, ни путеводной звездой человечества, а превратится в новое информационное оружие противоборствующих сторон. В настоящее время в футурологии наметились две тенденции: универсализации и сепаратизма. Универсализм чаще провозглашается внегосударственными футурологическими школами. Изоляционизм практикуют эксперты, работающие в коллективах, тесно сросшихся с группами власти, бизнеса, силового давления. Тенденция к такому разделению ещё не очень заметна. Никто пока во весь голос не заявил, что “мы должны создать футурологию для крепости богатства в океане голода”. Но такие слова носятся в воздухе. Отказ от глобальных оценок – это наибольшая опасность для футурологии и для мира в целом. Такой опасности ещё нет, но она поджидает нас в недалёком будущем. Но кто же её должен предсказать, если не футурология? Как видно, весьма полезной может оказаться футурология футурологии» («Фантастика и футурология», т. 1, c.158–162).

С 1972 года – с момента образования – Лем являлся членом Комитета «Польша 2000» Президиума Польской академии наук. В задачи Комитета входило планирование развития собственной страны, предсказание будущего для принятия соответствующих упредительных мер. Лем говорил, что когда его назначили членом этого Комитета, он объяснил на первом заседании, что всё, что можно будет сделать, останется неинтересным для политиков, а то, к чему они испытывают жгучий интерес, предсказать нельзя. Как член Комитета он отвечал на анкеты, писал прогнозы развития польской культуры до 1990 года, о человеке будущего и о том, как его воспитывать в Польше. Лем вспоминал: «Я писал докладные записки, требуя, чтобы Комитет получил доступ к материалам, конфискованным цензурой, ибо мы увидим в них ответы на социально острые вопросы. Если нельзя свести на нет вредное действие цензуры, пусть же хотя бы останутся изученными те материалы, которые не переданы обществу. Потом я убедился в правильности моего требования: сама система конфискации материалов показывала возрастающую опасность, причём столь явно, что лишь слепой мог этого не заметить. Я писал и в Комитет, и председателю Польской академии наук, уверенный, что в худшем случае нас ждёт отказ в доступе, ведь от такого выступления никто академию не разгонит на все четыре стороны. Я писал также по вопросу добычи нефти (в 1973 году) и угля, пока не узнал, что правительство вообще материалами Комитета не интересуется. Вся эта работа была напрасной, как напрасным оказался прогноз развития культуры. Я или не получал ответа, (…) или это были ничего не значащие любезности, ни единым словом не касающиеся того, что я требовал. Итак, я понял, что это абсолютно безрезультатно, а я хотел добиться результата» («Мой взгляд на литературу», с. 198). По просьбе Комитета в 1981 году Лем написал включённый в настоящий сборник доклад «Прогноз развития биологии до 2040 года».

В это же время Лем занимался и преподавательской деятельностью – читал курсы лекций в Ягеллонском университете в Кракове: по теории литературы на факультете польской филологии (полонистике), по истории философии, философии и теории познания как основы футурологии на факультете философии. Основные положения лекций по основам футурологии были опубликованы в виде статьи «Зонд в рай и ад будущего» (Lem S., Sonda w niebo i piekło przyszłości. – Kultura (Warszawa), 1973, nnr 40–41.), опубликованной также в качестве Предисловия к третьему изданию «Суммы технологии», а на русском языке – в составе 15-го издания «Суммы технологии». В этой статье Лем дал афористичное определение «футурология – это заменитель или временный протез избыточного знания», а также выполнил классификацию – разделил футурологию на пять видов: 1) футурология институциональная, или футурология status quo; 2) футурология экологическая, или футурология «мимо воли»; 3) футурология бестселлерная, или футурология массовой культуры; 4) футурология оппозиционная, или футурология политизированная; 5) футурология формально-тестовая или футурология аполитичная. Лекции пользовались большим успехом у слушателей, а сам писатель во время этих лекций в большинстве своём импровизировал. Об этих лекциях Лем говорил, что на них приходят не только молодые полонисты, но и астрономы, физики и другие. Лем называл эти лекции «общей теорией всего», ибо затрагивал в них и проблемы современной жизни, и предсказание будущего, и литературу, и космические цивилизации. Тогда же руководство Ягеллонского университета предложило Лему представить на учёный совет доработанные издания «Суммы технологии» или «Философии случая» в качестве докторских диссертаций, но Лем отказался, ибо посчитал, что это ему не нужно.

Включённый в настоящий сборник текст «Звёздная инженерия» представляет собой авторскую запись нескольких лекций на факультете философии. Текст является развитием темы, рассмотренной Лемом в «Сумме технологии» в главе «Космические цивилизации». Этим лекциям непосредственно предшествовала большая статья «Земная наука и космические цивилизации» (Lem S., Nauka ziemska i cywilizacje kosmiczne. – Problemy (Warszawa), 1970, nr 11), а также доклад, подготовленный Лемом для I Международной конференции по проблеме связи с внеземными цивилизациями (СССР, Бюракан, сентябрь 1971 года) и опубликованный в качестве приложения к сборнику материалов конференции (см.: Лем С. По поводу проблемы внеземных цивилизаций. – В книге: «Проблемы СETI». – М.: Мир, 1975, с. 329–335). Через несколько лет после этих публикаций последовала интересная полемика С. Лема и астрофизика И. С. Шкловского (которые были знакомы лично): после опубликования И. С. Шкловским статьи «О возможной уникальности разумной жизни во Вселенной» (Вопросы философии (М.), 1976, № 9) С. Лем по её поводу опубликовал в Польше статью «Одиноки ли мы в космосе?» (Lem S., Czy jesteśmy sami w kosmosie? – Nurt (Poznań), 1977, nr 5), которая на русском языке в сокращённом виде была опубликована в журнале «Знание – сила» (М., 1977, № 7) (полный перевод: Лем С. Одиноки ли мы во Вселенной? – в кн. «Лем С., Маска. Не только фантастика». – М.: Наука, 1990, с. 292–303), и в этом же номере журнала была напечатана статья И. С. Шкловского «Отвечаю Лему».