Сестрица невесты принца (СИ) - Воск Степанида - Страница 12

При всем обилии различных явств на столах, кушать мне не хотелось, как и пить. Но отказываться от предложения не стоило. Хотелось занять чем-нибудь руки.

— Я уже говорил вам, что вы похожи на нимфу в этом платье? — Платон открыл бутылку с минеральной водой. В стакан полилась прозрачно-хрустальная жидкость.

Кокетничать никогда не пыталась. Да и не могла.

— Вы говорили, что я чудесно выгляжу, как лесная фея, — взяла протянутый бокал. — Про нимфу не было ни слова.

— А ведь могли сказать, что ничего не помните. Чтобы я мог еще раз повторить свой комплимент.

Укорил меня Платон.

— А зачем? — искренне удивилась. — Неужели одного раза не достаточно? Я вас услышала.

— Вам говорили, что вы забавная и совершенно не умеете флиртовать? — Платон потягивал золотистый напиток. Шампанское? Спрашивать совершенно неудобно.

— Флиртовать — это к Алине. Она у нас мастер, — я спряталась за бокалом.

— Не хотите отвечать на вопрос?

— Почему не хочу? Флиртовать не умею. Не училась. Не было нужды. Я ответила на ваш вопрос?

— Вы всегда такая резкая? — Платон то ли хорошо притворялся, то ли ему на самом деле нравилась наша перепалка.

— Только с вами. Такой ответ устроит? — ну зачем я пошла на этот вечер?

Сидела бы дома, вышивала картину крестиком. Как раз недавно в интернете нашла чудесный пейзаж вместе со схемой. Осталось только нитки подобрать по цвету и приняться за дело.

А так вынуждена служить пугалом для отдельно взятого человека. Вон как стоит улыбается, словно кот, объевшийся сметаной.

— Если только со мной, — многозначительно произнес Платон, — то более чем. Мне всегда нравилось все необычное. Единственное в своем роде.

— Так вы коллекционер? Небось и меценат. Или как там принято в ваших кругах? — спросила, задетая за живое. Это он меня смешной зверюшкой обозвал, только завуалированно?

— И коллекционер. И меценат. И основатель фонда. Состою в трех попечительских советах. Являюсь лауреатом нескольких премий. Имею степень магистра. Мне дальше перечислять? — Платон откровенно надо мной потешался.

— И к чему вы мне это сейчас говорили? Чтобы унизить? Показать разницу? — голос звенел.

— Вы спросили. Я ответил. Разве это плохо? Или мне нужно было соврать, чтобы вам не к чему было придраться? — улыбка Платона померкла.

Внимательный взгляд прямо направленный в мою сторону больше не лучился, он отливал краснотой.

Все же у него линзы. Вроде взрослый мужчина, серьезный, а носит эту дрянь в глазах. Как желторотый мальчишка.

— Врать точно не надо, — мне стало неудобно за мою резкость. Платон ничего такого не делал, чтобы оскорбить или унизить.

Сейчас я чувствовала себя словно маленькая девочка, провинившаяся перед взрослым дядей. Вроде бы ничего такого не сказал, но как посмотрел, словно отшлепал.

Стало неудобно за собственное поведение.

Я опустила глаза.

— Извините меня за грубость. Мне, наверное, не стоило приходить, — если бы не где-то загулявшая на приеме Алина, я бы тотчас покинула прием.

Все у меня не складывалось. Все не получалось. Разговор не клеился. Я чувствовала себя не в своей тарелке.

И эти люди вокруг. Уверенные в себе. Спокойные. Довольные жизнью. Веселящиеся. Наверняка, богатые, как Крез. И что я забыла на этом празднике жизни?

— Полина? — моего подбородка коснулись теплые пальцы. Нежно и бережно.

— Да.

— Я вам не враг.

— Но и не друг, — вырвалось.

— Пока не друг, но я хочу им стать, — мягко проговорил Платон. — Я не знаю что вы там себе придумали или может быть вам кто-то что-то сказал, но мои намерения чисты. Вы мне приглянулись. Очень. И как настоящий мужчина, я не мог пройти мимо такой драгоценности.

— Скажете тоже, — прыснула.

— Да. Именно драгоценность. Мне даже пришлось пойти на шантаж, чтобы еще раз вас увидеть. Иначе бы вы не пришли. Я не прав?

Все то он знает, обо всем догадывается.

Слова мужчины возымели успокаивающий эффект. Как-то сразу стало легче дышать. А всего-то озвучил правду.

Глава 14

Вайолет бродил из угла в угол, меряя кабинет то в одну, то в другую сторону. Семь шагов в одну сторону, семь в другую. От Повелителя пришел очередной приказ. А вот что с ним делать Вайолет не знал. Каким образом получить образцы крови, не вызывая при этом подозрений? Так мало того, должна быть добровольная сдача образцов, иначе исследования не будут полноценно-верными.

Шум за окном раздражал.

Почему требуется проводить этот чертов прием, когда столько невыполненных задач?

Это все Платон со своими барскими замашками. Ходит по грани.

Сколько раз говорил, что лишнее внимание мешает делу. Так нет, строит из себя лондонского денди. Где-то подхватил вирус знаменитостей и теперь разыгрывает эту карту.

Безусловно Платон богат по человеческим меркам. Местным алмазным королям даже не снились те сокровища, которыми владеет Платон. Но зачем этим кичиться? Вайолет не понимал. Для чего дразнить гусей, как говорят в народе?

Лишние информация, которую он сеет направо и налево, может навредить со страшной силой.

Вайолет предпочитал умеренность. Это касалось всего. Одежды, увлечений, женщин.

С последними у Вайолета и вовсе были своеобразные отношения. Он ими любовался, но близко не подпускал. Любил разглядывать фотографии, полотна художников, смотрел фильмы, пытаясь постичь великую тайну женщин. Вникнуть в их суть. Пока это не удавалось.

В очередной раз убедился, что его представления идут вразрез с действительностью.

Чего только стоила девица посмевшая заменить ту, которую он ждал. Как она, вообще, оказалась в ресторане на чужом месте? Сразу не выяснил, а теперь было поздно. Спрашивать не у кого.

Музыка за окном заиграла еще громче.

Черт побери этот прием? Он его доканает. Совершенно невозможно думать.

Вайолет выглянул в окно. Разодетые мужчины и женщины бродили по саду, вытаптывая кусты роз. Неужели нельзя было перенести вечеринку куда-нибудь в другое место? С другой стороны здесь ее проще контролировать.

Кто там из великих говорил, что если не можешь победить восстание, возглавь его. Или речь шла о враге?

Впрочем, какая разница?

Платон всегда укорял, что Вайолет нелюдим. Пора исправляться. Тем более гам с улицы не позволяет нормально думать. Стоит посмотреть как веселятся люди. Может почерпнет что путное.

Изредка поглядывая в окно, Вайолет принялся собирать разложенные на столе бумаги.

Порядок, как считал мужчина, должен быть во всем. В делах. В мыслях. В отношениях.

Вайолет не любил, когда что-то нарушало его привычки.

Он, в отличие от Платона, всегда любил планировать работу на годы вперед. Старался строго придерживаться задуманного и по возможности не отходить ни на шаг от намеченного.

Такой подход к жизни приносил свои плоды. У себя на родине Вайолета уважали. С ним считались. К его слову прислушивались.

Подобное отношение мужчина заслужил годами преданной работы и приверженности делу.

Все его свободное время занимало одно — работа. Он считал, что так правильно.

Это Платон мог позволить себе развлечения, шумные вечеринки и бесконечные романы. Надо отдать ему должное дело от этого не страдало. Вайолет не завидовал образу жизни Платона, но и не одобрял, считая его бесполезным, ведущим в никуда.

Когда на столе не осталось ни одного листочка, а документы закрыты в сейфе не только на стандартный замок, а с помощью еще кое-чего, привезенного с родины, тогда Вайолет позволил себе покинуть рабочий кабинет.

Мраморные лестницы старого особняка, в котором располагалось диппредставительство драконов всегда нравились Вайолету. Он любил проводить рукой по холодным перилам, представляя как однажды он возьмет необработанный камень и начнет с него сбивать все лишнее, оставляя лишь саму суть, сокрытую внутри.

На миг Вайолет даже представил что бы могло получиться из куска мрамора в его руках.