Учитель и ученик - Грэй Клаудия - Страница 46

Разочарование заставило Куай-Гона резко опуститься на стул. “Я не ослушаюсь тебя, Учитель. Если ты скажешь мне не изучать голокрон, я оставлю его в покое до тех пор, пока я твой Падаван.”

Дуку выпрямился, скрестив руки на груди. “А это значит, что ты будешь изучать его потом?”

Куай-Гон не думал так далеко вперед, но теперь, когда он это сделал ... “Если мне это все еще интересно.”

“Так и будет. Дуку отошел от него, глядя в окно на суету Корусканта.

После долгой паузы Куай-Гон понял, что его учитель больше ничего не скажет. Он закрыл голокрон и вышел из каюты Дуку, решив отправиться с ним прямо в архив и никогда больше не разочаровывать своего Учителя.

Однако в ту ночь Куай-Гон не мог успокоиться.

Голокрон содержит пророчества. А пророчества говорят нам о будущем. Как можно не хотеть знать будущее, если оно есть? Он со стоном повалился на кровать. Это не темная сторона. Это ведь просто бодрствование, не так ли?

Куай-Гон уже установил так много связей, что, по его мнению, они могли бы быть подтверждены. Это была ошибка, подумал он, предполагая, что пророчества все еще относились к его будущему; они были сделаны почти десять тысяч лет назад, и наверняка некоторые из них с тех пор исполнились. Пророчество о женщине, которая была рождена и родит тьму—это могло относиться к древней герцогине Маластар, чей отец вел жестокие войны даже по Маластарским стандартам, и чья дочь стала Темным джедаем. Еще одно пророчество гласило, что ситхи исчезнут и снова появятся. Большинство примечаний к этому пророчеству интерпретировало его как потенциальную реинкарнацию ордена Ситхов, но Куай-Гон задавался вопросом, не относится ли это к конкретному Ситху, легендарному Дарту Ренду, который считался мертвым, но вернулся, чтобы снова вести войну против джедаев…

Но ему не следовало даже думать об этом. Нет, если он хочет быть хорошим учеником Дуку.

Куай-Гон натянул одеяло на голову и попытался заснуть.

На следующее утро, сонный и раздраженный, Куай-Гон привел себя в порядок и направился в покои Дуку. Он ожидал еще одной лекции и, возможно, даже дополнительных обязанностей в качестве епитимьи. "Как будет угодно моему Учителю", - подумал он про себя.

Но когда он вошел в дверь, то увидел Дуку, сидящего за тем же самым столом, за которым Куай-Гон сидел накануне—с голокроном пророчества, открытым перед ним. В его золотистом свете лицо Дуку выглядело моложе, чем когда-либо видел его Куай-Гон.

- Падаван” - сказал Дуку. “Мне пришло в голову, что если ты все равно будешь изучать это дело, то это будет иметь смысл только при правильном руководстве. Кого-то, чтобы убедиться, что ты не зайдешь слишком далеко.”

Куай-Гон усмехнулся. “Ты хочешь сказать, что сам будешь меня учить?”

“Это моя обязанность” - ответил Дуку. - Как твоего Учителя.- Он не отводил взгляда от голокрона.

Глава 24

- Да здравствует Ее Светлость!” скандировали трибуны.

Из толпы, собравшейся в центральном столичном куполе, послышались радостные возгласы—такого большого и веселого сборища Раэль Аверросс еще не видел за восемь лет своего пребывания на Пиджале.

Он лично позаботился об этом.

Аверрос стоял на парящей платформе с Фэнри, наблюдая, как она машет своим подданным. Большую часть своей юности она провела взаперти в дворцовом комплексе, а это означало, что она все еще чувствовала себя несколько неловко на таких огромных публичных собраниях. Возможно, последним долгом Аверросса как регента было помочь Фэнри привыкнуть к роли королевы. Даже конституционный монарх должен уметь владеть центром внимания.

Конечно, Фэнри выглядела именно так. Ее платье и головной платок были достаточно бледно-зеленого цвета, чтобы соответствовать Пиджальским стандартам внешней простоты, но богатая золотая вышивка тонко поблескивала в свете фонарей купола. Она держалась гордо и высоко...ну, настолько высоко, насколько это было возможно для маленького человека. Кэди помогла ей подняться на ступеньку, откуда принцессу было лучше видно в толпе.

Митинг был широко раскручен—об этом позаботился Аверросс— - и Корпорация "Черка" даже проявила достаточно сообразительности, чтобы предложить бесплатный транспорт для тех, кто прибыл из внешних провинций. Многие из этих ликующих, размахивающих флагами горожан всего несколько часов назад спешно покинули корабли Черки, спеша в свое первое путешествие к столичному куполу. И каждый из них был обыскан и отсканирован. Никакие дротики-слайсеры сегодня не попадут внутрь.

Дроиды-камеры парили вокруг платформы, получая хорошие кадры поразительной молодой принцессы, которая вскоре станет королевой Пиджала. Аверросс сделал все возможное, чтобы ни один из них не задержался на ней надолго. Прошло уже много времени с тех пор, как общественное внимание было столь желанным.

В его голове мелькнуло воспоминание: палаты Совета. Йода печально покачал головой. - Мы скорбим о смерти Ним Пианны. Слишком рано, да и незачем было это делать."Когда он шел по коридорам Храма после этого, пристальные взгляды прожигали его, как лазеры, слыша отголоски Ним в голосе каждого Падавана, его и без того бездонная боль каким—то образом усугублялась сознанием того, что каждый человек вокруг него винил его так же сильно, как он винил себя-они никогда не хотели видеть его здесь, никогда не думали, что он принадлежит им, и его неудача доказала их правоту—

Аверрос резко вышел из этого состояния. Это было уже не из-за Ним. Речь шла о Фэнри.

Охранные платформы парили вокруг края толпы, когда королевские оркестры начали разогреваться для праздничного концерта. Капитан Дерен ехал на самой большой из них, его бдительные глаза постоянно изучали периметры. На глазах у Аверросса Дерен внезапно выпрямился, словно в тревоге, а затем расслабился. Аверросс проследил за взглядом капитана и посмотрел на другую платформу, которая только что вышла на арену. Хорошо. Это всего лишь Куай-Гон и Оби-Ван. Может быть, им немного повезло там, на Луне, когда они вытаскивали отбросы оппозиции на открытое место.

Как только Фэнри отвели в королевскую ложу, а Кэди понесла ее шлейф, Аверросс жестом показал, что вернется позже. Слушать причудливую музыку никогда не было одним из его любимых развлечений, и он хотел услышать то, что узнал Куай-Гон.

Так он думал.

“И вы в это поверили?- Сказала Раэль, расхаживая перед Куай-Гоном. - Кучка головорезов с бластерами окружает тебя в лесу, а потом они говорят тебе, что на самом деле они не опасны, и ты веришь каждому их слову?”

“Я не наивен,-ответил Куай-Гон. - Очевидно, история Халин Азукки должна быть тщательно проверена. Но группа артистов-исполнителей-это не то, что я бы назвал "головорезами".’ И все, что она сказала, соответствует тем фактам, которые мы наблюдали раньше.”

- Ты имеешь в виду, что леди знает, как сказать действительно хорошую ложь.”

Куай-Гон знал, что это удивит Раэль, но не понимал, что это может привести его в ярость. Он воспользовался моментом, чтобы быть благодарным за то, что отправил Оби-Вана обратно во дворец; очевидно, ему нужно было использовать их старую дружбу, чтобы добраться до Раэля, и это было легче сделать, когда его ученик отсутствовал.

Тем не менее, Оби-Ван сопровождал Куай-Гона до самого периметра купола, так что он тоже видел резкую искусственность этой церемонии. Протестующих было относительно немного, но они были оцеплены в районе, который не позволял им проникнуть внутрь купола. Когда он и Оби-Ван прибыли, последние посетители уже просачивались внутрь, собирая флаги, знамена и другие заранее подготовленные предметы, чтобы продемонстрировать свою поддержку принцессе и Договору об управлении. Судя по их улыбкам, Куай-Гон подозревал, что присутствующие искренне радовались грядущим переменам—но эта группа, тем не менее, была тщательно подготовлена, чтобы представить единообразие мнений, которого на самом деле не существовало.