Любовь, которой не было (СИ) - Кучер Ая - Страница 24

– Я ещё ни на что не согласилась.– Поверь, принцесса, ты уже согласилась на всё.

Мои протесты заглушает собственный стон, который прорывается даже сквозь сжатые губы. Алекс касается внизу, легко пробираясь под бельё. Ласкает клитор, двигается без перестану. Выбивает из меня всё сопротивление.

– Влажная. Такая влажная принцесса. Помоги мне.

И я, сломавшись, помогаю. Приподнимаю бёдра, чтобы стянуть трусики. Сама расстёгиваю ремень, нетерпеливо дёргая молнию. Касаюсь члена мужчины, накрывая через боксёры. Ловлю тихий стон мужчины губами, наслаждаясь.

Он спускает вниз джинсы вместе с бельем, ловя моё запястье. Тянет на себя, заставляя обхватить. Провести по всей длине, чуть сильнее сжать у основания. Под его наставлением всё так легко и просто.

– Фак, принцесса. У нас всё та же проблема, что и тогда. У меня нет защиты. Скажи что у тебя есть, - мужчина толкается, скользя по моей влаге. Крупная головка упирается внизу. И мне так хочется опуститься вниз, чтобы наконец почувствовать мужчину внутри. – Скажи, что есть. Или жалкое подобие в виде смазки. Что угодно.

– Есть.

Не прерывая поцелуя тянусь к тумбочке возле дивана, цепляя запечатанную пачку презервативов. Свой последний шанс рушу. Потому что меня желанием сковывает, прогибает. Между ног всё горит, а ласка Алекса делает только хуже.

– Фак.

Мужчина не спрашивает, готова ли я, уверена ли. Никаких вариантов передумать. Толкается в меня, медленно заполняет собой. Крупный, огромный, давит изнутри, заставляя сильнее вцепиться в шею мужчины губами, заглушая стоны.

Так хорошо, так правильно.

Сама двигаюсь, желая получить больше. Алекс будто издевается, наказывает за что-то медлительностью. А я не могу. Желание поторапливает болью внизу, нестерпимым возбуждением. Когда нервы скручивает, всё душу перемалывает в попытках получить разрядку.

Алекс сжимает бёдра, так, что на утро останутся синяки. Насаживает на себя, двигается всё быстрее. Кусает ключицы, втягивает ноющие соски губами. Касается, постоянно касается, разгоняя смерчи внутри меня. Ураганы, которые бушуют и не успокаиваются. Только закручиваются сильнее с каждым толчком.

Глаза жжет от накатившись слез. Мне не хватает совсем немного для финала. Капля, которая всё не упадёт в переполненный графин. Нависает, давит, но не даёт получить оргазм.

– Алекс, пожалуйста.

– Сейчас, принцесса. Попроси меня, - произносит излюбленную фразу Сэма. И это только добавляет остроты, жара. – Давай.

– Пожалуйста, дай мне… Я хочу...

– Чего ты хочешь, принцесса?

– Кончить. Пожалуйста.

– Всё, о чем попросишь.

Его движения становятся грубее, пальцы сдавливают клитор. Я цепляюсь за Алекса. Шарю ладонями под футболкой, очерчивая мышцы. Он сплошная сталь, горящая и такая приятная. Его хочется касаться постоянно. Проводить по мускулам, обводить каждый сантиметр. Пальцами, губами.

Алекс смотрит в мои глаза. Ловит каждую реакцию, стон и сбитое дыхание. Его карие омуты темнеют, напоминая черную бездну. И я падаю, падаю, падаю в неё. Пока не расшибаюсь, поглощенная оргазмом. Пустой и желанной свободой.

– Ты охрененная. Такая охрененная, - шепчет, продолжая двигаться. С каждой секундой растягивает моё удовольствие. – Моя охрененная принцесса.

Его руки в мох волосах, дыхание щекочет кожу, а мне всё недостаточно. Вжимаюсь в мужчину, стараясь быть ближе. Это невозможно, но мне нужно. Губы горят от постоянных поцелуев и укусов Алекса, но остановиться не получается. Его поцелуи нужны мне больше кислорода.

– Фак, - Алекс втягивает кожу на шее, делая последний толчок. Его ладони превращаются в капкан, сжимающий мои ягодицы. – Фак. Охрененная.

Мы часто дышим, не двигаясь. В его объятиях так хорошо, тепло и уютно. Алекс не отпускает, и я устаиваюсь на его груди. Касаюсь пальцами следа от моих зубов не плече.

– Я забыл, какая ты красивая, когда кончаешь.

– Алекс.

– Это правда, принцесса. Самая красивая, - он ловит мой подбородок, не давая опустить взгляд. – Страстная, отзывчивая, самая лучшая. Теперь ты перестанешь бегать от меня и делать вид, что мы тебя бесим?

– Ты всё ещё меня бесишь! – смеюсь в  его шею, замечая, как дёргается кадык мужчины. Морщусь, поднимаясь. – Это не меняется.

– Врешь, красотка. Я тебя никогда не бесил. Ты без ума от меня. Когда-то ты называла меня лапочкой.

– Не было такого.

Точнее, я не помню подобного. В ту ночь я по-разному могла называть и Алекса, и Сэма. Удивительно, что пять лет спустя он помнит об этом.

Поднимаю с пола халат, чтобы хоть немного прикрыться. Ловлю недовольный взгляд Алекса, но сильнее завязываю пояс на талии.

– Убери пачку обратно, пожалуйста, чтобы Марк не наткнулся.

И отворачиваюсь поспешно, когда щёки начинают гореть. Мы переспали. Алекс пришел, как захватчик, а я без боя сдалась. Прислушиваюсь к себе, чтобы понять, насколько жалею. Но ведь не жалею, ни капельки.

Наливаю себе стакан ледяной воды. В горле дико сухо, а всё тело ещё дрожит после произошедшего. Проверяю контейнер с таблетками, убеждаясь, что выпила сегодня все. А затем больно врезаюсь в тумбочку, когда на меня наваливается мужчина.

– Ал, что ты…

– Для кого они были?

– Что?

– Для кого ты брала презервативы? – Алекс сильнее сдавливает руки. Я задыхаюсь, пока мужчина так сдержан. – Для кого, принцесса? Я жду!

Он ревнует. Понимание резко обрушивается на меня, оглушая. Заставляет развернуться в объятиях и внимательно посмотреть на мужчину. На сжатую челюсть, бурю в глазах. Его губы растягиваются в холодной улыбке, и мне кажется, что это главный признак его злости.

– Чему ты улыбаешься, Юнна?

– Ты ревнуешь.

– Конечно, блять, ревную. Мы сейчас пойдём в кровать и я покажу, насколько.

– В моей постели другой мужчина, прости. Марк, - добавляю поспешно, замечая, что гнев Алекс только усиливается. – Это однокомнатная квартира, Алекс. А презервативы оставил хозяин дома. За аренду договаривался Ник, вот нам и оставили защиту и бутылку вина. Решили, что мы пара.

– Что у тебя с ним?

– С хозяином квартиры?

– С Ником!

– Мы встречаемся, а по ночам я сплю с другими мужчинами. Пусти меня.

Гадкое предположение режет по нервам. Я изменила всего раз, гадко и подло. Мой первый парень, Паша, знал об этом, был готов простить. Но я сама себе не могла. Гормоны тогда начали бушевать, болезнь, о которой я не догадывалась, начала брать вверх.

Паша ходил со мной к врачам, поддерживал. Мы были просто влюблёнными подростками, которые не хотели думать о будущем. Он был готов к тому, что я могу изменить. А вот я – нет.

И даже после всего мы с Пашей оставались хорошими друзьями. Не самыми близкими, но общались и поддерживали связь. Он переехал в столицу незадолго до меня, и мы привыкали к шумному городу вместе.

– Прости, принцесса. Я не хотел тебя обижать. Мне просто не нравится, что возле тебя крутится другой мужчина.

– Переживешь. Против Сэма ты ничего не говорил.

– Сэм – другое. Значит, просто подарок на новоселье?

– Просто подарок. Грубый и неприличный, но подарок.

– Хорошо.

– Ничего хорошего, Алекс! Ты не имеешь права меня ревновать и устраивать допрос.

– Если ты считаешь, что у меня нет права, то это не значит, что я не могу ревновать. Но подарок мы обязательно используем.

– Алекс… Давай обсудим всё утром, хорошо? Я сейчас не готова к разговору.

– Значит, мы поговорим? И ты не будешь сбегать, отнекиваться и делать вид, что это просто случайность? Обещаешь, принцесса?

– Обещаю. А теперь мне нужно в душ и спать. И это не приглашение.

– Я понял, Юн. Так я могу остаться или мне темной, страшной ночью возвращаться в другой город? Меня могу убить, принцесса, ограбить. Кто знает, что может произойти ещё.

– Диван в твоем распоряжении.

Улыбаюсь на этот дешевый спектакль. Марк с таким же серьезным выражением убеждал, почему ему нужно включить ещё одну серию мультфильмов или пропустить день в садике.