Русалка на суше (СИ) - Максонова Мария - Страница 48

Я впервые увидела в этом мире короткую стрижку у девушки, поэтому заинтересовалась:

— Простите, госпожа Тувер…

— Можно просто Жильта, — махнула она рукой непринужденно и плюхнулась на стул для посетителей в моем кабинете.

— Простите, Жильта, — поправилась я, — я в Империи недавно и еще не знаю ваших традиций, но позвольте спросить. Что случилось с вашими волосами? Это новая мода в ваших краях?

— Просто с длинными слишком много возни, — фыркнула она, — да и во время работы мешаются, так и норовят загореться.

— Так вы ювелир, — уточнила я.

— И маг огня, — кивнула она решительно, — работаю в основном с металлами, а вот с огранкой камней не дружу — не мое это. Могу, но не люблю, есть мастера и получше. Поэтому я сразу решила, что мне у вас самое место.

— Вот как, — слегка улыбнулась я удивленно. Вроде как это она место выбирает, а не я работника. — У вас есть что-нибудь из ваших работ с собой?

Она выложила передо мной несколько изделий из белого металла. Сперва я подумала, что серебро, но потом сообразила, что металл слишком тусклый и темный — железо или что-то вродетого. Но все равно работы были интересные: букет цветов — брошка, сережки в виде пары жуков, кольцо-стрекоза и браслет-змейка. Не то чтобы это были прямо-таки очень оригинальные идеи, но все выполнено очень качественно и с большим количеством деталей, у жуков на крылышках видно все прожилки, а у самых маленьких цветочков — тычинки, а крылья стрекозы сотканы из тонкой металлической сетки.

Я достала одну из последних своих заготовок и выложила на стол:

— Что скажете?

Она несколько минут вертела в руках будущую подвеску из перламутра в виде цветка:

— Я бы такое не надела, — выдала она, наконец.

Я только усмехнулась. Еще бы, у девушки совсем иной образ и вкус.

— Но в целом, мне кажется, чего-то не хватает. Я видела другие ваши работы, и эта какая-то… — она немного замялась, — нечеткая, мало деталей и чего-то не хватает.

— И вы не боитесь мне это говорить? — я слегка выгнула бровь. — Вдруг я обижусь и не приму вас на работу.

— Во-первых, я не считаю вас самодуром, — заметила она. — А во-вторых, если вы все же являетесь самодуром, лучше выяснить это заранее и не поступать к вам на работу. Так что честность в любом случае предпочтительнее.

— Интересная логика, — хмыкнула я. — А что бы вы сами добавили к этой подвеске?

— Я бы добавила деталей с помощью золота, — заметила она, — и что-то придумала с серединкой цветка, она слишком уж какая-то пустая.

Хмыкнув, я выложила на стол остальные детали, и Жиль быстро подхватила идею и собрала цветок из частей — их было несколько слоев — чашечек, которые вместе собирались в цветок пиона.

— Да, это куда интереснее, — заметила она, — хотя я все равно добавила бы цвета в прожилках. И серединка…

— Там будет маленькая жемчужина, — пояснила я.

— Очень оригинально, — она смотрела на цветок как анфас, так и с боков, чтобы увидеть игру света на полированных гранях. — Очень тонкая работа…

— Вашей работой будет собрать это воедино и соорудить колье, на котором бы этот цветок красиво смотрелся. И я думала не про золото, а про серебро к нему.

— Это значит, вы меня принимаете?

— С испытательным сроком, — хмыкнула я. — Посмотрим еще, сможете ли вы работать с перламутром, это капризный материал, от перепада температур он может легко треснуть.

— Я уже работала с жемчугом, у меня все получалось.

— Посмотрим, — неопределенно пожала я плечами. — И у нас пока нет для вас мастерской. Но это может быть и бонусом — вы сможете сказать, что именно вам потребуется. Я думаю в ближайшее время расширять дом или можно построить отдельную пристройку.

— Мне печь не нужна, огонь у меня всегда с собой, — хмыкнула девушка, приподняв руку, и на ее пальцах замерцало голубое пламя, как над газовой конфоркой. Однако.

— Посмотрим, — ответила я уклончиво.

Мы поговорили еще некоторое время, обсуждая условия. Я старалась не бежать впереди паровоза и не звать ее к нам жить (все равно нет места), но девушка мне понравилась как личность и профессионал. Но кто знает, быть может, это только видимость?

— Можно последний вопрос? — спросила Жиль, когда мы уже прощались.

— Можно, но не обещаю ответить, — улыбнулась я.

— Думаете, такое колье с той подвеской не годится для высшего света? Почему выбрали серебро, а не золото?

— Мне просто нравится сочетание белого перламутра именно с серебром, — усмехнулась я, — мне и самой всегда больше шло серебро из-за тона кожи, — а после перехода в этот мир — и подавно, добавила про себя, стала белой, как поганка, аж в синеву и совсем не загораю.

Девушка выглядела удивленно, но переспрашивать не стала, только кивнула и распрощалась со мной от двери.

А через полчаса Барби, наконец, стала счастливой матерью, а я смогла вздохнуть с облегчением и расплатиться с лекарем.

Глава 36

Барби назвала сына Аринель и сказала, что, если бы была девочка, назвала бы Ариной.

Я была растрогана, но легко сократила имя его до «Арика», и оно быстро прижилось, хотя здесь и не было такого уменьшительно-ласкательного суффикса.

Младенчик был, как и положено: маленький, кругленький, красный и орущий.

Временами, когда не орал, милый, голубоглазый и в перетяжечках. Глядя на него внутренним зрением, я четко видела маленькую звездочку стихии воды.

Не знаю, кем я себя чувствовала по отношению к малышу, но определено родней. Вроде бы для бабушки слишком молодая, даже в прошлом мире мне было всего тридцать, для двадцатилетней Барби я не могла быть матерью никак. Но ощущала что-то вроде того. Может, по возрасту было бы ближе всего сказать, что он мне как племянник, но я сомневаюсь, что с племянниками чувствуют такую яркую эмоциональную связь. Что-то мне подсказывало (хоть я и не помнила), что в прошлом мире было не так.

Наверное, в нашем мире я бы стала ребенку крестной матерью, но здесь такого понятия не было, была церемония представления ребенка Стихиям, которую еще называли имянаречением, и потом повторная уже не официальная церемония лет в десять-четырнадцать — после этого возраста считалось, что ребенок может ходить в храм более-менее регулярно, а до того его таскать в скучное место не следовало. При первом «взрослом» посещении храма так же обычно выявлялись магические способности, поэтому в семьях магов это был довольно торжественный день, а вот обычные люди относились к этому спокойно, ведь в этот день нужно было каждой стихии принести первую жертву, а в бедной семье эти деньги не лишние.

Барби чувствовала себя хорошо, быстро к ней вернулись силы, она уже бегала с ребенком на руках и продолжала свою учительскую деятельность, ведь «до поступления совсем-совсем мало времени». Наверное, лекарь попался хороший, хоть я на него и ворчала. Я заказала для ребенка люльку на колесиках, коляски в этом мире вообще пока не вошли в обиход, здесь придерживались логики, что, пока ребенок не ходит, он должен сидеть дома или быть у матери на руках, а гулять будет, когда своими ногами пойдет. В деревенских домах, конечно, матери все равно ребенка с собой брали по делам или на работу, если оставить не с кем, но идеал видели в том, чтобы его укутать максимально, окна все закрыть, чтобы не просквозило, в люльку уложить, и чтобы не двигался. Поэтому на Барби, у которой были возможности сделать «как лучше», оставить сына с нянькой, если хочется уйти, или самой перенести занятия в свою комнату, косились с неодобрением. Я только усмехалась и поддерживала Барби в желании больше двигаться и не засиживаться в спальне и рассказывала, что, как только потеплеет, сможем выходить с Ариком гулять и проводить занятия на свежем воздухе.

Рядом с домом опять началась стройка, я решила расширить его, захватив кусок двора, на несколько комнат на обоих этажах, чтобы места для всех хватало. Чтобы ускорить процесс, пригласила мага-строителя — это такой маг земли (обычно), который так же является архитектором, а, благодаря своим магическим способностям, помогает рабочим строить быстрее и долговечнее. Он все рассчитал, перерисовал, указал на проблемы и придумал их решение. Заодно мы расширяли окна, меняли планировку комнат. Когда подготовительные работы были закончены, я просто взяла Гарта и сбежала с командой в море от стройки, жалко только, что Барби ехать с нами не согласилась, но я оставила ей денег и предложила в случае, если в доме станет слишком грязно и шумно, временно съехать в трактир. Она в ответ взяла с меня слово, что и в море я буду продолжать готовиться.