Без меня меня женили (СИ) - Яблочкова Наталья - Страница 12

Не думая о том, что делаю, повернулась туда, где, знала, стоял мужчина, отвернувшись от меня. Быстро преодолела разделяющее нас расстояние и ткнулась с размаху шмыгающим носом в его спину. Обхватила руками за плечи и протянула:

— Простите меня, пожалуйста. Я не хотела вас обижать…

— Я не обижен, — холодно ответил он и отстранился от меня.

Подхватил на руки и понёс прочь из комнат. Мне на самом деле стало тяжело там находиться. Тьма давила, не давала дышать… Тьма была обижена на меня до глубины души… Почему я чувствовала, что это так, не взялась бы сказать. Но ощущала именно это. И плакала от этого ощущения в два раза горше. И тьма не хотела, чтобы я тут оставалась… Выдавливала меня в мой райский сад.

Когда мужчина уложил меня в кровать, в моей беседке, прошептала напоследок, ему вслед:

— Я не со зла. Не обижайтесь.

Отвечать не стал, просто ушёл и всё, так и не повернувшись на мой голос.

— Кажется, я всё-таки хочу от вас детей, — прошептала еле слышно, не видя мира вокруг из-за слёз.

Но меня супруг не услышал, ушёл давно. И след простыл…

Глава 6

Дубль три

Повелитель умерших прекратил появляться у меня. Совсем не приходил. Не проверял как я там. И я расстраивалась от того, что не приходит. Что обидела ни за что, ни про что, ничего плохого мне не сделавшего нелюдя. При лекарях и служанках делала вид, что всё нормально. Но стоило только остаться одной, слёзы сами собой лились из глаз. И не радовали даже котятки. И разноцветные щеночки Найды уже не вызывали такого умиления. Я прекратила с ними возиться и, реагируя на это, животные чахли вместе со мной. Жажда жизни испарилась, как не было её. Сад больше не казался райским местечком, а вызывал ощущение фальши. Декорации вокруг. Да, созданные для меня… Но декорации. Ненастоящие совсем. И птицы эти… Тоже один сплошной обман. Вон как выцветают на глазах, теряя яркость и живость. И цветы стали сыпать лепесточками, а деревья листочками. Умирание перед долгой зимой, пышные похороны всего живого, именуемые осенью… Через дня три я уже не вставала с постели, не реагируя на беспокойство лекарей. Вяло пила предлагаемое питьё, уходя с головой тоску.

А на четвёртый день на коже появился первый гнойник. И кожа рук, в локтевых сгибах, воспалилась и потрескалась первой. Дальше отвратительная, чешущаяся, гниющая и болючая сыпь спустилась ниже. А после выше, охватывая всё тело, добираясь до лица и головы… И чем сильнее прогрессировала болезнь, тем выше поднималась температура. Скоро я не сознавала себя, начав бредить и путая выдумку с реальностью. Организм не справлялся с этим ужасом… И даже мысль, что Дронд, судя по всему, заразил меня, не вызывала интереса. Да и мелькала она в редкие моменты просветления.

— Дал бы девушке чего хотела, — услышала в один из таких моментов и смогла разглядеть сквозь воспалённые веки свёкра, стоящего рядом с моей постелью. — Хотелось ей детей, так в чём проблема? Или тебя учить надо, как это делается? Романтика, любовь-морковь… Рассказал бы какая красивая, как жить без неё не можешь и вот это наблюдать не пришлось бы. Второй раз поженить я вас не смогу. Даже не рассчитывай.

— И старого обряда хватит, — глухо сказал мужчина в плаще.

Обиженный супруг, кажется, пришёл…

— В этот раз всё так просто не пройдёт. Ты от прошлого перетягивания болезни на себя ещё не отошёл полностью, — сурово проговорил свёкор.

— Дольше проваляюсь в постели. Мой иммунитет с этими возбудителями знаком с детства. Её — нет. Мне проще переболеть за неё, — ровно ответил Дронд.

— Где-то я уже это слышал, — хмуро отозвался свёкор. — Пока ты будешь в отключке, за порядком я присмотрю.

— Не распугай мне всех мёртвых. Они от прошлого раза ещё не отошли, — что-то похожее на кривую улыбку скользнуло по лицу моего супруга, скинувшего на плечи капюшон плаща.

— Сожжёшь кожу, — заметил отец сыну.

— Твой свет я выдержу. Тоже иммунитет с детства, — передёрнул плечами и поморщился.

Рисуется-то рисуется, но чувствуется, что ему неприятно. Коснулся моих гниющих рук своими пальцами, вздохнул и прикрыл глаза, склоняясь надо мной. Губами в губы, поцелуй что надо. Прокажённый супруг прокажённую супругу… Классная у нас семейка… Губы в процессе у обоих бы не отвалились… Сознание поплыло, то ли снова собираясь танцевать ритуальные танцы в обнимку с высокой температурой, то ли от воздействия Повелителя мёртвых. Забытьё было кстати, тело ломало от боли и желания почесаться. А так, хоть какой-то отдых от этих ощущений. Хотя бы за это спасибо супругу можно сказать.

Пришла в себя снова слабая, как новорожденный котёнок. Супруга рядом не наблюдалось, зато лекари в полном составе обнаружились. И свёкор тоже. Снова только в одеянии из фигового листочка. Тут же заметил, заметив мой офигевший взгляд:

— Я что, виноват, что меня так почитатели представляют, ваяют и рисуют? Приходится соответствовать. А то, паства не признает, так сказать, в лицо, если иначе одеваться буду.

— Тут паствы нету, — с артикуляцией справилась с трудом, но справилась, да.

— Ты на что это намекаешь? — тут же обиделся родственник. — Мешает мой листок? — заметил мой выразительный взгляд, не иначе. — Могу снять.

— Где?… — всё-таки тяжело ещё было говорить и двигаться.

Но приподняла руку, чтобы видеть, что с кожей… Чистая, как у младенца.

— Что где? Листок где снять? Так он у меня один единственный. Больше одежды не выдают, приверженцы веры, — помолчал и сказал уже серьёзно. — Ну, какое-то время нам с тобой без него справляться придётся, — заметил папаня супруга. — Отлежится, подумает о жизни. Изучит новые позы для заделывания детей. Не волнуйся, пока чисто теоретически… Практиковаться на тебе будет. Составит план ваших ближайших совместных ночей… И вернётся к нам, целый и невредимый.

— Может… без?.. — голос срывался, но очень уж заражал своей жизнерадостностью и энергией свёкор, тяжело было удержаться от вопросов.

— Без моего сына? — мужчина подался вперёд в кресле, окинул меня оценивающим взглядом. — А что? Я не против. Только отъешься чуток и выздоровей. Мы так зажгём, всё Царство Мёртвых век помнить будет. Нет, пару тысячелетий. И детей я тебе сделаю. Красивые будут. Обещаю. И умненькие. Вон, вишь, какой у меня сын? Высоченный, здоровенный, красивый… Тормозит только когда не нужно. А так, загляденье, а не сынок. Целый Повелитель мёртвых!

Как товар на базаре расхваливает, но не улыбнуться невозможно…

— Ты чего же это к моим подаркам так халатно отнеслась? Нет, не будем мы с тобой детей делать. Я обиделся! — гордо задрал нос свёкор и сложил руки на груди, резко сменив тему разговора. — Сынок отработает за меня. Ты только не отталкивай его. Он же ранимый.

Ранимый? Повелитель мёртвых? Не смешите мои тапочки… И тут же отвлеклась от этих мыслей. Бог чего-то там, нормально когда-то не представился, гадай теперь, чем заведует, встал с кресла, склонился над чем-то у моей кровати и поднял обе знакомые мне корзинки разом. В каждой руке по корзине, прямо на ладони, как подносы у официанта. Найда с Леди были совсем грустными, и шёрстка у котят с щенятами потускнела, и вид у всех больной… Ой, это я виновата, да? Руки сами потянулись погладить и слёзы сразу же навернулись.

— Больше так не делай, как бы мой сын тебя не расстроил. Он дурак, есть такое дело. Дальше своего носа не видит… Но ты-то! Ты-то могла вместо того, чтобы рыдать дни и ночи напролёт, пойти и помириться с ним. Кто мешал это сделать? — решил промыть мне мозги, пользуясь моментом, судя по всему. — Он с тебя пылинки сдувает, а ты этим и пользуешься. Он мужчина, некоторые шаги ему тяжелее даются. Ты первая, кому удалось его сильно обидеть и разозлить. Раньше он таким уязвимым не был. Учти это, пожалуйста, когда в следующий раз решишь умереть.

Была абсолютно с ним не согласна, но на возражения и споры силы нужны, а их кот наплакал. Придётся начинать выздоровление с начала. А с животными, действительно, очень нехорошо получилось. Я виновата. Чувствую это… От меня они очень сильно зависят, а я так легко от них отказалась, предательница. За них было стыдно, очень и я протянула дрожащую руку к корзинам. Мужчина понял, чего я хочу, поднёс корзинки ближе, давая возможность погладить Найду с Леди и котяток с щенками.