Сила Воли (СИ) - Иванович Юрий - Страница 42

— Санька! Какой же ты плут! О какой любви ты талдычишь, если ни разу мне в этой любви не признался?! И при чём здесь дети?.. И что это за женитьба такая, если не было свадьбы?.. Или хотя бы венчания?..

— Ай, я-яй! — в притворном ужасе воскликнул Шульга. — А ещё комсомолка! Но сама мечтает о венчании!

— А ты как думал? Нарисовал какую-то бумажку со штампами и возомнил себя мужем?.. Даже не сделав девушке положенного предложения руки и сердца?.. Всё! — после чего с самым серьёзным видом подвела итог дискуссии: — Никаких поцелуев больше! Даже не смей ко мне прикасаться!.. Возомнил себе, понимаешь ли!..

Киллайду хотелось от души рассмеяться в ответ на такие бессмысленные обвинения и крайне жестокие санкции. Но он благоразумно сдержал неуместный смех и состроил самое горестное выражение лица, бормоча с искренней тоской:

— То она меня хвалит… То гонит от себя… А ведь обещала вначале какой-то десерт перед сном!.. Нет в жизни счастья!.. Пойду и утоплюсь… после ужина. Хм?.. Или нет?.. Ну точно! Вначале после ужина надо будет хорошенько выспаться. А уже потом, с утра, со свежими силами… У-ух!.. Как утону… в ванне!

Естественно, что Анастасия ни капельки не поверила в серьёзность такого фиглярства. Но всем своим видом выказывала недовольство, молча нарезая колбасу, сало и красиво накладывая кусочки на тарелку. То ли тема разговора ей стала неинтересна, то ли о чём другом задумалась. А может и обиделась?

«Кто этих девушек разберёт? — рассуждал Киллайд, непроизвольно любуясь надутыми девичьими губками. — Ведь она прекрасно понимает, что я шучу, но почему-то решила воспринимать всё серьёзно. То есть ждёт всего и сразу: признания в любви, официального предложения, венчания в церкви… Как будто это в самом деле переведёт наш брак из фиктивного в реальный! Чёрт!.. Что за мысли у меня такие дурацкие в голову лезут?.. Какое, в шкатулку, венчание?!.. Как бы мне тихим сапом вернуть наши отношения на те, что были между нами в родном посёлке?..»

Всё верно, приятельские отношения для последнего представителя цивилизации пьетри были бы не в пример желаннее и проще. В том числе и в плане интимной близости с представительницей слабого пола. Переспали, подлечили свои тела сексотерапией, и дальше жить-действовать по намеченным планам. К чему все эти неуместные заморочки с оформлением чувств на каком-то официальном или религиозном уровне?

«Или ну её к чёрту, эту сексотерапию? — мемохарб тоже надолго замолк, интенсивно пытаясь выбрать единственно верную линию поведения. — Ведь если перейти на чисто деловые отношения, станет проще командовать, распоряжаться, учить, гнуть свою линию. А разрядку для тела всегда можно найти на стороне. Вон сколько по Иркутску симпатичных барышень за целый день промелькнуло! Найти среди них любовницу — не проблема. Особенно после приличного подарка… Деньги-то есть!»

Старый, измученный опытами и пытками циник, так и в новой жизни останется навсегда старым, жёлчным, мстительным и противным. Казалось бы… Только вот с немалым удивлением, прислушиваясь к молодому, юному телу, Киллайд стал осознавать, что ему даже мысли о какой-то там любовнице — неприятны. Словно какой-то барьер непроизвольно возникал в сознании, отталкивая и осуждая те деяния, которые явно не понравились бы девице Бельских.

«Это я под неё подстраиваюсь? — недоумевал мемохарб. — Или это она на меня так негативно влияет? А может, гипноз виноват, с помощью которого я Насте знания передавал? В основном от меня всё ей шло, как бы… Но могла и с её стороны мне в сознание какая-нибудь гадость проникнуть… Точно! Ведь больной никогда себя толком больным не осознает, пока самокритично не сравнит своё нынешнее поведение с прежним. Надо тщательно этот момент продумать и провести тщательный анализ всех своих мыслей и поступков!»

Приняв такое решение, Паркс неожиданно успокоился и вновь ощутил прилив хорошего настроения. Да и чего переживать-то? Обильный ужин предстоит, хорошая компания намечается, отличные перспективы просматриваются, уверенность в завтрашнем дне присутствует, да и само проживание в такой благоустроенной квартире — многого стоят.

Киллайд перестал ворчать, да и на продолжавшую дуться девушку внимания демонстративно не обращал. Накрывая стол, начал насвистывать лихую мелодию марша, который помнил с детства. Такой бравурный марш мог поднять настроение у кого угодно, что и случилось в скором времени. Настя стала всё чаще попадаться у парня на пути, словно задавши себе целью с ним столкнуться. Или попасть в его объятия? Или просто отыскать повод для дальнейшего разговора?

Но Шульга ловко уворачивался от нерасторопной подруги и продолжал свистеть, как заправский артист больших и малых театров. То есть решил выдержать словесную паузу, словно снимая с себя всю вину за выявленные недоразумения. Метод подействовал. Бельских не выдержала первой:

— Чего это ты так рьяно насвистываешь? Никогда не слышала…

— Ха! А как ты могла бы услышать этот марш, если я его только недавно сочинил? — чуть ли не возмутился парень. — Можно сказать, что ты сейчас присутствуешь на премьере великого музыкально произведения.

В сказанном он не сомневался. Потому что таких величайших произведений цивилизации пьетри, он знал предостаточно. А здесь, на Земле, они неизвестны. Так что при желании можно стать прославленным композитором и тоже обеспечить себе комфортное проживание под местной звездой. Правда, тут же промелькнули вполне здравые опасение в этом плане:

«Для начала придётся со всем тщанием изучить нотную грамоту. Затем, для официальной отмазки, хотя бы музыкальную школу окончить. И только потом проталкиваться в местную тусовку небожителей от искусства. А оно мне надо?.. И что там творится на высшем уровне — неизвестно. Всё-таки медицина, на данном этапе — важней!»

Пока он так размышлял, Настя его всё-таки поймала, ухватив за руку, развернула к себе, и требовательно заглянула в глаза:

— Санька! Скажи честно: ты не вр… ты не шутишь? Точно, точно сам сочинил?

— Точнее не бывает! — уверенно заявил он. И тут же совершил поступок, который от себя не ожидал: нагло прижал девушку к себе настолько, что губы их оказались в опасной близости друг к другу: — А что? Моей ягодке понравилось?.. И она готова меня наградить должным образом?..

Отлично было видно, что ни о какой награде Бельских не думала. Но в объятиях замерла, почти перестала дышать, и еле слышно выдохнула:

— Ты чего творишь?..

Что странно, слова показались не возмущёнными, а поощрительными. Ну Киллайд и не стал противиться призыву своего молодого, натянувшегося как струна, тела. Впился горячим поцелуем в сладкие губки. Ещё сильней обнял девушку, приподнял её тельце над полом, да так и двинулся с приятной ношей в сторону спальни. Слабые попытки Насти вырваться — были проигнорированы. Да и сами эти попытки выглядели скорей как старания удобней устроиться в сильных объятиях. К тому же подруга явно испытывала немалое удовольствие, закатив глаза от блаженства. А когда они рухнули на кровать, то Настя ещё и сама залезла своими ладошками к парню под рубашку. Похоже, уже полностью подпала под инстинкт размножения рода.

Готовое начаться безумство прервал пронзительный дверной звонок. Пришли ожидаемые гости, о которых временные хозяева квартиры совершенно забыли. Увлеклись, так сказать, порывом юношеской страсти и поддались искушению своих неопытных тел. Ну и в реальность быстрей вернулась представительница слабого пола: с возмущённым писком стала вырываться из под придавившего её парня. Ещё и восклицать стала в панике:

— Ой! Чего это мы?! Уже восемь?!

— Кто бы мог подумать? — ёрничал Шульга, с великой неохотой отпуская желанную добычу из объятий. Но обещание строгое дал, пусть и с ворчанием: — Надо обязательно понизить громкость этого убойного звонка. Или вообще сменить на нечто приятное по тональности…

Глядя на бросившуюся к зеркалу подругу, начавшую прихорашиваться, Александр встал и тяжело вздыхая отправился к двери. Тогда как звонок задёргался уже в третий раз.