Поехавшие (СИ) - Мелевич Яна - Страница 45

Марк скривился, передернув плечами.

- Ненавижу этот бройлерный окорочок.

- Зато походу у него к тебе любовь, - хрюкнул Канарейкин от смеха, набирая номер брата.

Смена закончилась ровно в девять вечера. Сегодня пришлось задержаться из-за большого наплыва людей и пока расправились со всей посудой, адски устали. Единственное, что хотелось скорее сделать – упасть носом в подушку. Алиса уехала на час раньше вместе с матерью, а сама Канарейкина планировала добраться до дома на отцовской машине, дожидавшейся ее на парковке. Вот только в идеальный план вмешалось нечто невероятное. Едва выйдя из здания, наткнулась прямо на Марка Тасманова, ожидавшего ее прямо на капоте своей Ауди рядом с огромным букетом разноцветных орхидей, упакованных в яркую крафт-бумагу. С минуту девушка не могла поверить своим глазам, остановившись прямо на мраморной ступеньке и глядя то на букет, то Марка, то на черную машину. Потерла глаза, ущипнула себя за руку и лишь услышав ехидный голос, поняла, что вовсе не спит:

- Золушка, ты сегодня собираешься оторваться от драйки кастрюлек или мне можно ехать домой, а ты тут еще пару десятков горшков потрешь чудо-тряпкой?

Нахмурилась, бодро спустившись вниз несмотря на усталость в ногах от носки каблуков и оглянувшись, покосилась снова на букет.

- Он что, ядовитый? – лаконично поинтересовалась, ткнув пальцем в орхидеи. Марк оторвал скучающий взор от экрана смартфона, прекратив взрывать зеленых свинок разноцветными птичками и улыбнулся.

- Разве стану я дарить девушкам ядовитые цветы? – мурлыкнул, разведя руками на подозрительный взгляд.

- Ты-то? – скептически вскинула брови и с любопытством подошла ближе, однако к ее изумлению Тасманов сдвинул букет, не дав его коснуться. Улыбнулся гадко, сцепив пальцы в замок и вытянув перед собой руки, потягиваясь.

- Вот раз ядовитый, подарю какой-нибудь классной девчонке в клубе, - беспечно отозвался, попытавшись убрать букет, однако не успел. Канарейкина стрелой метнулась к своей добыче, схватив тот и зарычав точно дикая кошка, прижимая к себе цветы, едва способная обхватить их руками:

- Мое! Не дам!

Марк хмыкнул, поманив Настю пальцем к себе. Та задрала нос, но сделала шаг вперед, оказавшись почти вплотную к парню, с которым ее разделяли яркие пестрые цветы и подняла голову, прищурившись недовольно.

- А где мой поцелуй? – проворчала, притопнув ногой, почувствовав, как букет убираю обратно на капот, притягивая в объятия. – И кафешечка? Хоть на захудалое кино бы сводил, жмот, - почувствовав прикосновение губ к своей шее, прикрыла глаза, радуясь тому, что отец уехал из страны на пару дней для решения каких-то вопросов заграницей и обратно должен был прилететь вместе со всей четой Радовых аккурат к ее дню рождения через несколько дней.

Поцелуя не было. Пройдясь по линии челюсти, Марк добрался до уха, прижимаясь к нему губами и выдохнул:

- Ты совершенно обнаглела. Знаешь об этом?

Приоткрыла глаза, поворачивая голову, прошептала почти рот в рот, потянув Тасманова на себя.

- Ты такой нерешительный, что я могу поделать?

Вот на это блондин только усмехнулся, позволяя ей целовать себя, сколько душе угодно.

- Почему у тебя полотенце на заднем сидении рядом с наручниками? В бане себя приковывал?

- Угу, чтоб из парной не убежать. Тренировал силу воли в экстремальных условиях.

- О, отчаянный какой. Можно я их себе оставлю? Те, которыми тебя в прошлый раз к рулю приковала, были последними. В наше время без такой игрушки никуда. Это же сколько прикольных дел можно с ними натворить, прям фантазия пылает.

- Принцесса, мне нравится ход твоих мыслей. Только я люблю все-таки сверху… - усмехнулся Марк, устанавливаясь маршрут в навигаторе бортового компьютера до кинотеатра, параллельно ведя поиск ближайшего сеанса.

- Пошляк, - перебила его Настя, любуясь орхидеями на заднем сидении, занимающих значительную часть дивана.

-…наблюдать за весельем.

- Я уже говорила, что ты идиот?

- Букет подарю Женечке. Бедная, администрирует ваш клуб, терпит истязательства и вопли Елисея. Сделаю ей приятное…

- Я его на твою могилу положу еще раз ласты свои к моим цветочечкам потянешь.

- Стерва.

- Козел.

- Боже, люблю тебя, Принцесса.

- Молодец. Тоже себя люблю, я же классная.

Справочная информация*:

Hall of Fame/Hall (Хоф) – Зал славы – Куски, на которых рисовать законно, и место, где райтер, прежде всего, рисует качественно. Такие места часто бывают скрытыми. Залы славы имеют традицию и служат местом встречи для райтеров. Если такие места известны многим райтерам, то их порой часто посещают райтеры со всего мира. Чтобы рисовать на таких местах нужно одобрения влиятельных людей из этой среды

Crew (Крю, кру. Возможно написание krew, cru, kru) — команда уличных художников граффити (аналогичные примеры Squad, Team, Side)

Бобик – машина полиции

King  – Король – Признание и уважение к выдающемуся райтеру, имеющему большую славу. Есть несколько подкатегорий, такие как “Король линий”, “Король стиля” или “Король Бомбинга” или Король Ярда

Гловелетты - перчатки без пальцев. От митенки отличаются тем, что хоть они и «обрезанные», но более длинные – до середины фаланги.

Глава 20 - Ведь ты же так красива в свои 18…

- Где невеста моего недалекого внука? Хочу посмотреть в последний раз на умницу, что родит правнуков старичку.

- Деда Степа, для умирающего вы больно быстро бегаете.

- А ты не фыркай на умирающего, поганец. Я уже одной ногой на Новодевичьем, ко мне уважение и почет, - костыль со всего размаху приземлился на ногу охнувшего от боли Елисея, и Степан Ерофеич довольно улыбнулся, наблюдая за тем, как старший из сыновей Канарейкиных потирает голень. – То-то же.  Папаша твой с мерзким характером где?

- Кто бы еще что про характер говорил, - пробурчал парень, на всякий случай отходя от бравого полковника в отставке подальше, едва не задев пробегающего мимо официанта с букетом цветов на стол.

- Хе, языкастый какой, - прищурился мужчина, наклоняя голову, разглядывая парня. – До внучка моего далеко, конечно, но тоже ничего. Дедушка одобряет. Давай, неси умирающего человека до стола, - бесцеремонно оперся на руку охнувшему Канарейкину, буквально повиснув на нем, с гордостью поправляя свою форму, которую нацепил по случаю праздника – 18летия дочери Павла Канарейкина.

- Куда нести-то? – пропыхтел Елисей, шагнув вперед, пока мужчина злорадно хмыкал, всячески мешая двигаться.

- Как куда? Вон в тот угол, где коньячок стоит. И смотри не перепутай. После смерти буду призраком приходить и стенать тебе в ухо. Давай, шевели ногами длинными, пока бабка моя не увидела. Опять будет поучать и грозить диетой, от которой у меня в животе настоящий ураган!

Марк хмыкнул, махнув возмущенному Елисею бокалом с вишневым соком. Слушать стенания его дедушки – работа не из легких, особенно, когда вокруг полная суета. Бегали официанты, оформители, работники ресторана. Несколько раз Алла выхода с кухни с очередным желанием выкурить несколько сигарет за раз, потому что все буквально сходили с ума из-за этого праздника. Еще бы, день рождения кого-то из семьи Канарейкиных – это настоящая сенсация. Каждый год журналисты устраивали из этого целый концерт, пытаясь пробраться на закрытое мероприятие, строя невероятные догадки о том, что происходило за закрытыми дверьми Баболовского дворца. Когда 18 лет исполнилось Елисею, молодая отчаянная журналистка дабы это узнать, пробралась через черный ход, прикинувшись работницей. Ее интервью закончилось в туалете вместе с именинником. Разоблачающая порочную жизнь семьи Канарейкиных статья так и не вышла в свет, но еще больше подогрела интерес к семье бизнесмена.

Каждый, кто входил в близкий круг семьи был под прицелом. Особенно их интересовали близкие, практически родственные отношения с семьей Тасмановых. Стоило выйти на улицу, как на него набросились толпы журналисты с кучей вопросов.