Горячее сердце, мертвый страж (СИ) - Бакулина Екатерина - Страница 22

Его живой правый глаз совсем мутный и красный, наверно, не видит уже.

— Не надо, — сказал он.

— Ты не хочешь пить?

Его губы дрогнули, подобие неуклюжей улыбки.

— Зачем? — сказал он. — Лишь тянуть время.

Мне говорили, он постоянно пытается вытянуть то заклинание, что превращает в камень. Провалиться в это состояние смерти окончательно. Надежды для него нет, только возможность закончить поскорее. Незачем цепляться за жизнь.

— Я… — поняла, что дрожат руки. Так несправедливо. — За что они так?

Он долго смотрел на меня, на то, как кувшин с водой прыгает в руках, я не знаю, что делать, не могу уйти и остаться тоже не могу. Он с усилием ухватился за цепи, попытался подтянуться, встать на ноги, но ноги почти не держали, суставы не гнулись.

— Не надо, Тиаль, — сказал он. — Все хорошо. Они хотят, чтобы ты убедила меня рассказать все. Но ты не убедишь, это невозможно. Иди. Ты… Не стоит, Тиаль.

Я все же всхлипнула, громко. Кувшин дернулся в руках, я поставила его на землю, чтобы не уронить. Шагнула ближе, взявшись за прутья клетки.

— Они не могут так с тобой… это несправедливо. За что?

Он попытался облизать губы, но даже язык пересох давно. Он…

— Тиаль, посмотрит на меня, — голос вдруг стал жестче, резче. — Я — враг. То, что мы не успели столкнуться на поле боя, ничего не значит. Началась бы война, и мы оказались бы по разные стороны. Мы уже оказались. Я вез тебя как дань, как вещь для своего императора. Не вздумай жалеть меня. Не случись этого, я бы пришел на твою землю, убивать твоих друзей, твоих родных. Ты просто наивная девочка и ничего не понимаешь.

Я понимаю. Он прав. Но все равно…

Только покачала головой.

Есть в этом что-то еще, то, чего не понять разумом, только сердцем.

— Они не отступят, — сказала я.

— Они только теряют время. Мне уже давно нечего бояться и нечего терять.

— Так нельзя…

— Ты думаешь, я поступил бы с ними иначе, если бы мне нужна была информация? Они боятся. Однажды уже видели огненного дракона на поле боя и боятся, что это повторится. Это страшная мощь, — его губы растянулись в улыбке, кривой, нечеловеческой. — И они не знают, откуда эта мощь берется.

— Ты знаешь? — я не удержалась, наверно, не стоило сейчас такое спрашивать.

— Я — знаю, — согласился он. — Но даже если скажу — светлым лордам это ничем не поможет. Они не поверят мне.

— Тогда почему ты молчишь?

Если эту информацию все равно невозможно использовать? Если нечего скрывать? Зачем?

Он пожал плечами, как мог.

— Это ничего не изменит для меня.

Прекратит страдания? Я понимала, что его душа еще жива, но тело почти полностью мертво, он не чувствует боли, или чувствует, но совсем не так. Он не признается, они не отступят. Упрямство? В этом он ничем не лучше Маро.

— Тиаль… — сказал он. — Иди. Тебе нечего делать здесь. Не стоит…

* * *

— Мне кажется, вы не поняли, леди Тиаль, — лорд Гхаро вежливо улыбался, но от этой улыбки пробирал озноб. — Я просил поговорить с ним, убедить выполнить наши требования. Вы этого не сделали.

— Я говорила.

Знаю, что говорила не о том.

Он покачал головой с таким видом, словно я была маленьким ребенком, стащившим конфету перед обедом, скорбно и снисходительно.

— Вы даже не попытались убедить. Возможно, вы не понимаете, как это серьезно?

— Боюсь, мне нечего сказать ему.

— А того, что дракон проснется снова, вы не боитесь? — лорд удивленно поднял бровь. — Вы слишком молоды, не видели, как это было. Но ваш отец был там. Неужели вам не рассказывали?

Отец не говорил никогда, но я слышала от людей, вернувшихся с ним. Нет, он не учувствовал в сражении, не успел, он был там позже, спустя неделю. В сражении под Хортой никто не выжил, ни своих, ни чужих. Не осталось даже тел погибших, сама земля спеклась в черное стекло. Те, кто наблюдал это издалека, рассказывали, как небо полыхало огнем, едкий дым заполнил все, так, что было невозможно дышать. Землю на много миль вокруг покрыло пеплом… как в песне — крупные хлопья пепла, подсвеченные розовым, падали на закате, словно лепестки на могилы…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дракона удалось остановить, но он сам убил слишком многих.

Если есть хоть небольшой шанс, что это повторится, мир может быть обречен.

Отец считал, что нужно любыми силами избежать новой войны. Он считал, что нам нужен мир с императором. Но были и такие, что считал, что пока император жив, мы не можем быть в безопасности. И даже больше. Если тхайская магия позволяет такое, все тхаи должны быть уничтожены.

Однажды я тоже попыталась повторить ему эти слова, о том, какое это зло… Отец хмуро посмотрел на меня и покачал головой. Он сказал, что все помнят тот огонь, но мало кто хочет вспоминать, что Хорта была ответом на Таруфу. Небольшой тхариский город, отчаянно сражавшийся, но занятый сайторинскими войсками. Сожженный и разграбленный. После того, как войска ушли — город опустел, не уцелел никто. Хорта — сайторинский город. Жители видели, как дракон сделал круг над стенами, прятались в ужасе, думая, что пришла смерть. Но город остался нетронутым.

Я могла бы сказать… но, боюсь, рогатый лорд знает все сам, и ему не нужна такая правда.

Возможно, бояться стоит не императора.

Возможно, я сама не понимаю слишком многого. Но как понять?

— Мне рассказывали, лорд Гхаро, — тихо сказала я.

— Разве вы хотите, чтобы такое повторилось? Хотите, чтобы дракон проснулся и сжег Сайторин?

— Нет, — совершенно искреннее сказала я. — Конечно, нет. Но как я могу убедить его?

Губы лорда чуть тронула улыбка.

— Он не настолько мертв и ему не настолько плевать, как он хочет показать это. Если он не боится за себя, пусть подумает о своих близких.

— Что? — мне даже не по себе стало. — У него никого нет.

Лорд Гхаро покачал головой.

— У любого человека есть привязанности, леди Тиаль. У кхая тем более, они не могут одни. Семья… пусть даже его родители умерли, но кто-то остался. Друзья. Люди, которые ему дороги. Их не так сложно найти.

Почти насмешка. Он ухмылялся, словно сытый кот, с превосходством. Он найдет.

— Нет…

— Ставки слишком велики, леди Тиаль. Я не могу рисковать. Вы должны понимать это.

Боюсь, я понимаю слишком хорошо.

— И еще одно, леди Тиаль, — сказал лорд. — У вас на пальце кольцо. Вы знаете, что это такое?

— Да, — сказала я. — Это защита.

— Оно тхайское.

— Да, — сказала я. — Но это пассивная магия. Однажды оно спасло мне жизнь, и оно дорого мне.

— Тхайская магия опасна, леди Тиаль. И, в первую очередь, опасна для вас. И пассивная магия — тем более, она действует исподволь, незаметно. Она меняет вас. Вы должны избавиться от кольца.

— Избавиться? — сказала я. — Как?

— Отдайте его мне, и я найду способ.

Мне стало даже смешно. Очень страшно и смешно одновременно. Потому что он не отступит.

Особенно страшно то, что я чувствую, как лорд Гхаро пытается убедить меня. Как нити его магии клубятся надо мной, пытаясь проникнуть под защиту. Да, у меня достаточно личной силы, чтобы защитить себя от подобных попыток, но личная защита стоит усилий и постоянного контроля, который нельзя ослабить даже во сне. Сейчас я видела, как кольцо тоже прикрывает меня, помогая. Но я не знала, где предел прочности у этой защиты, и на что способен рогатый лорд чистой крови. На что он готов пойти.

— Я не могу сделать этого, лорд Гхаро. Это очень ценный артефакт, принадлежащий моей семье, и я не могу отдать его человеку, которого едва знаю. Кем бы вы ни были. Это невозможно. Думаю, вы понимаете, что не можете забрать силой. Скоро война, и мне нужна защита. Кольцо не всесильно, но от многих бед оно сможет защитить меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Такое кольцо можно снять только с мертвого. Или отдать добровольно.

— Оно способно навредить вам куда больше, чем помочь, — сказал лорд мягко. — Разве вы не видите, как кольцо действует на вас?