ГД. Книга 5 (СИ) - Звездная Елена - Страница 8

— Давайте мне, я подсыплю! — заверила собирающая осколки Бетси.

— Мисс Ваерти, мне уже можно заниматься лошадьми? — осведомился мистер Илнер.

— Нет! — разом выкрикнули и я и доктор Эньо, который показался в дверях, ведущих из кухни.

— Д-д-д, — "дьявол" верно хотел сказать он. Но натолкнувшись на суровый взгляд миссис Макстон тут же исправился и выговорил: — Д-д-досадно.

И тут из моей спальни донеслось:

— Я закончила с платьем!

— Проворная моя, — улыбнулся с нескрываемой гордостью доктор Эньо.

— Совершенно потрясающая женщина! — с чувством воскликнула миссис Макстон.

— А что эта потрясающая женщина сделала с моим платьем? — из гостиной вышла возмущенная леди Давернетти.

— В отличие от вас, ничего возмутительного! — тут же ответила ей миссис Эньо.

И я вдруг подумала, что практически счастлива, вопреки всем, всему, и перспективам. Хорошо когда рядом с тобой люди, действительно хорошие люди, тогда и любые трудности не страшны.

— Бетси, вы успеете сделать мне прическу? — спросила, учитывая, что с уборкой осколков и посыпанием стульев свинцовой стружкой у моей горничной может и не оказаться нужного времени.

— Лиззи сделает вам прическу! — непререкаемо заявила леди Давернетти.

— Конечно, мисс Ваерти, — крикнула Бетси.

И я удалилась в свою комнату.

***

Гости начали съезжаться к семи.

Первыми, как и полагается, прибыли леди и лорд Гордан. Я встречала их в небесно-васильковом платье, прожигаемая возмущенным взглядом леди Давернетти, которая, забыв от возмущения о своих обязанностях моей наставницы, вместо того, чтобы представить меня моим будущим свекру и свекрови, лишь прошипела:

— Треклятая миссис Эньо!

— Я бы вас попросил! — вступился за супругу доктор.

— Осторожно, — едва слышно произнесла стоящая на шаг позади меня горничная Лиззи, — миссис Эньо превосходно бросает сковородки. Отточенный и отработанный навык. Не думаю, что стоит заставлять ее вспомнить о нем.

Я даже с некоторым уважением оглянулась на Лиззи — девушка на полторы головы была выше меня, и казалась крайне нескладной и не слишком умелой. Но едва Бетси закончила с моей прической, Лиззи подошла и в несколько движений, превратила скромную домашнюю прическу в изысканную и праздничную, попросту высвободив некоторые прядки из ослабленного пучка. После заколола в нужных местах волосы покрытыми синей эмалью цветочками из серебра и вовсе создала что-то восхитительное. Не уверена, что такая прическа была к месту, но результат понравился даже Бетси, и она уговорила оставить все как есть. После данного эпизода к Лиззи с уважением начали относиться все женщины в доме. А после только что услышанной фразы и с некоторым опасением…

— Гхм, — откашлялась леди Давернетти. И решительно выступив вперед, начала с приветственного: — Лорд и леди Гордан, как мы рады вашему приезду! Позвольте представить вам мою воспитанницу, замечательную и благовоспитанную мисс Ваерти.

Лорд Гордан показался мне более старшей, непримиримой и менее благородной копией Себастиана Гордона, от леди Гордан у младшего следователя, к счастью, не было ничего. Ни бледного неприятного лица, ни презрительно поджатых губ, ни колючего взгляда, ни вечно недовольного выражения лица. Воистину тот редкий случай, когда искренне рад, что твой, ставший достаточно близким дракон, не состоит в родстве с такой женщиной.

— Лорд Гордан, — я присела в реверансе, — леди Гордан.

Театр начинал свое представление.

— Мисс Ваерти, — проговорила леди Гордан, не постеснявшись достать лорнет и пристально изучить меня с его помощью, видимо на предмет замечательности и благовоспитанности.

Благовоспитанности мне было не занимать. Поверх и так весьма скромного платья подаренного леди Давернетти, шел накладной кружевной воротничок-стойка, украшенный овальной синей булавкой, что удерживала весь отрез кружевной ткани, закрывающий верх платья до самой груди. Ажурные голубые перчатки скрывали мои ладони и кольцо лорда Арнела, которое могло вызвать вопросы. Помолвочное кольцо лорда Гордана было надето поверх перчатки, таким образом недвусмысленно намекая всем, для чего мы здесь сегодня собрались.

— Искренне рад встречи с вами, моя дорогая будущая сноха, — произнес лорд Гордан-старший, изысканно и непринужденно склоняясь к моей руке.

И пока леди Гордан, словно оглушенная фразой своего супруга прожигала меня разъяренным взглядом, лорд Гордан поприветствовал леди Давернетти, миссис Эньо, и даже, что неимоверно смутило миссис Макстон, ее саму. Подобное почтение было чрезмерным, но отец младшего следователя объяснил все на месте:

— Искренне рад отдать должное женщине, столь ревностно и всесторонне заботящейся на протяжении стольких лет о невесте моего сына. Наслышан о вас, миссис Макстон, и счастлив, наконец, познакомиться.

Засмущалась не только моя экономка, засмущались мы все, но леди Гордан прервала неловкую паузу возникшую в момент повторного поцелуя руки миссис Макстон, ядовитым:

— Нас будут продолжать держать в прихожей? Не слишком гостеприимно, вы не находите?

Я невольно поежилась, а вот миссис Макстон… миссис Макстон определенно невзлюбила леди Гордан если не с первых слов, то с данной фразы точно.

***

Столовую умудрились украсить в считанные часы. Немного магии, немного искусства миссис Эньо, и великолепный вкус миссис Макстон. И теперь столовая представляла собой если не вересковое поле, то гортензии, сирень и фиалки разом. Но никакого хаоса — везде упорядоченность и сдержанность.

"Гостинная — это самая важная часть дома, — некогда наставляла меня матушка, — она отражение статуса, вкуса, интересов и воспитанности хозяев дома".

Не ведаю, кто наставлял миссис Макстон, но если гостиная в столичном особняке была полупустой, выражая абсолютное нежелание дракона принимать гостей, то здесь, как и полагалось, не осталось ни одной свободной поверхности, все было заставлено вазами, вазочками, скульптурами, цветами, картинками в рамках и стеклянными фигурками. По общепринятым правилам, все данные предметы обязаны были отражать мой круг и сферу интересов, так что у любой опытной матроны узревшей все это, возникла бы мысль, что мисс Анабель Ваерти увлекается цветами, скульптурками, вышивкой, дорогой посудой, книгами по кулинарии и прочим бредом, коий никогда не входил в сферу моих интересов. Однако, леди Гордан не успела задать ни единого вопроса, так как взгляд ее упал на стоящий в центре гостиной стол.

Стол и сервант являлись максимально важными деталями гостиной, но если стол уже обязан был быть, то сервант в доме незамужней леди не являлся необходимым предметом мебели. Поэтому мы отыгрались на столе. И перед лордом и леди Гордан стоял поистине достойный музея стол. Белоснежная мраморная поверхность, с вкраплениями серебра в каменную породу — моя работа, полностью моя, несколько часов творила. И эта каменная монолитная плита столешницы располагалась на деревянной основе, которую удержали изысканно вырезанные и посеребренные дубовые резные ножки. На то чтобы придать столь же вопиющую изысканность стульям у меня не хватило сил, и потому все они были задрапированы тканью с серебряной вышивкой, гармонируя по цвету со столом.

— О, — только и сумела высказать леди Гордан, при виде подобного великолепия.

"Один: ноль" — подумала я, и совершенно напрасно.

— Моя дорогая, — леди обернулась ко мне, — а вы не находите слишком расточительным покупку столь вопиюще-дорогой мебели? Вы даже не леди, вы скромная девушка, и вам следует быть скромнее!

Мы с миссис Макстон переглянулись. Миссис Эньо жестом напомнила о том, что у нее есть сковорода. Доктор Эньо поспешил придержать свою излишне воинственную супругу.

Леди Гордон с видом хозяйки положения двинулась вперед, придирчиво осматриваясь, и иногда брезгливо касаясь то одного, то другого предмета. Напрасно — они все были настоящими — миссис Макстон в лавке старьевщика все купила, а Бетси идеально отмыла.