Любовь начинается с брака (СИ) - Ринка Кейт - Страница 14

— Вообще что ли офигел?! Все, я с тобой больше не разговариваю, и вообще обиделась, ясно?

Опять ссора. Уже в который раз. Отвернулась к окну и надела наушники, собираясь слушать музыку с телефона. А Гавр пусть сидит там в своей тишине. Совсем какой-то неадекватный. Даже не удивительно, что у него нет и подруги. И за этого мужчину со дня на день я выхожу замуж. Кошмар!

Часть 19

Компания Златославы — настоящая пытка. А ее рот — инструмент для этих самых пыток. Она не замолкает, даже когда об этом просишь. И говорит порой такое, что застает врасплох, а то и не дает покоя. Вчера, например, за ужином, сама же выдала всем свою маленькую тайну, которая обещала добить его окончательно. Он все-таки предпочел бы не знать, что она девственница. Даже не желал об этом думать. Только вот женская чистота — его особенный фетиш. В итоге даже не смог нормально поспать этой ночью. И утром собрал себя в кучу с большим трудом.

Как ни странно, ему приснилась Злата, в свадебном платье. Сумбурный сон, но весьма волнительный и крайне возмутительный. Кажется, он начинает сходить с ума. И ведь знает, что подавление своего желания обычно ни к чему хорошему не приводит. Еще и Элла слишком далеко. И Злата вынуждает не только нервничать, но и себя касаться. Он как обжегся, когда дотронулся до ее рта. Для него это по-настоящему больно. И оставляет стойкое ощущение постороннего тепла и мягкости женских губ. И ведь угадала, что у него фобия. Однозначно. К женщинам. Особенно к Златославе в данный момент — фобия, которая набирает обороты с каждым днем. Ведь невозможно не реагировать на эту девушку, когда она верещит под ухом и все время вторгается в его личное пространство.

В итоге — он сорвался, голос повысил. Ведь еще никогда не возникало такого явного желания выпрыгнуть из самолета, хоть без парашюта. Он даже не понимал, как с ней разговаривать и что говорить. Очень проницательная девушка, наблюдательная. Ведь и про Машу угадала. Теперь ему придется извиняться за свою несдержанность. Хоть остальное время полета прошло в тишине и спокойствии. В машине тоже не проронила ни звука. А он наконец-то почувствовал себя виноватым, слегка. И немного оскорбленным, когда она молча и гордо вышла из машины, пусть даже он окликнул. Хотел извиниться, чтоб не расставались на неприятной ноте. Но Злата даже не стала его слушать.

Первый же вечер дома — сразу к Элле, снимать стресс и напряжение. Снова без особенных прелюдий. Зато с такой страстью, которую не ожидал от самого себя. Его любовница осталась довольной. Подумала, будто он так сильно истосковался по ней за время разлуки.

На следующий день отправил к Злате курьера с коробочкой эксклюзивных конфет, ассорти. Она оценила.

— Благодарю за сладости, это было неожиданно, — призналась она после семейного ужина, когда оба вышли проветриться к бассейну, а заодно и поговорить. — Но вряд ли тебя это спасает. Ты кричишь на меня, ты игнорируешь меня и избегаешь. Я просто в ужасе, что скоро стану твоей женой.

Такая красивая. В легком голубом платье до колен. И такая вредная.

— Это ненадолго, — напомнил он.

— И слава Богу! Иначе, я либо повесилась бы, либо сбежала в другую страну.

Гавриил попытался улыбнуться — не получилось. Ведь Злата явно шутила. Только за этой шуткой стояла сплошная правда — правда об одиночестве. Нет такой женщины, которая сможет полюбить его настоящего и со всей искренностью.

— Я смогу вести себя иначе, если ты прислушаешься к моим просьбам, — озвучил он честно.

Она фыркнула, подошла ближе, встала прямо перед ним и, глядя в глаза, сказала:

— Хорошо, я постараюсь. Только вот не пойму — это со мной что-то не так или с тобой?

— Полагаю, со мной.

— Что?

— Это сложно объяснить.

— Угу, — согласилась она. — Так Рафаил все знает? Про Машу. Что ты ее любишь.

— Мой брат знает обо мне больше, чем я сам.

— И как ты живешь с этим?

— Спокойно.

— Но это не нормально, согласись.

— Как и то, что мы это обсуждаем, когда я просил тебя забыть, — напомнил он, начиная слегка злиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ладно-ладно, считай забыла. Только и у меня есть одна маленькая просьба.

— Какая?

— Можешь меня поцеловать? — вдруг произнесла она. — Потому что твое недавнее «разберемся» меня не устраивает. Предлагаю отрепетировать наше «горько» прямо сейчас, чтоб не сконфузиться перед сотней гостей.

От такой просьбы резко бросило в жар. Гавриил совершенно не был готов целовать Злату ни сейчас, ни тем более на свадьбе. А ведь они со Златой только помирились. И вообще в одной команде. Но просьба подобного рода для него неприемлема.

— В этом нет необходимости, — ответил ей и шагнул в сторону, подальше от соблазна.

— Ты серьезно? Гавр, какой-то один маленький поцелуйчик. Тебе что, сложно сделать для меня даже это?

Вот опять, они снова сейчас поссорятся.

— Или я тебе противна? — спросила, когда он промолчал. — Знаешь, с тобой не страшно остаться наедине даже на необитаемом острове. Ты вежливо будешь молчать и точно никогда не изнасилуешь.

А вот здесь девушка ошибалась. Он способен сделать такое, особенно с ней, чего и не ожидает.

— Не придумывай, ты мне не противна. Но репетировать… поцелуй… я считаю лишним.

Злате такой ответ не подошел. Открыв рот, она издала гортанный вопль досады, после чего пошла прямиком к нему со словами:

— Ну почему это должна делать именно я…

Часть 20

К сожалению, Гавр не сразу понял, что задумала эта девушка. Он успел только удивиться, когда Злата приблизилась и потянулась к нему. Ее теплые ладони обожгли шею, а мягкие губы коснулись рта… и в эту секунду внутри него случился настоящий апокалипсис. Все тело пронзило острыми иглами. Это был чистый ужас, одновременно сладкий и самый противный в его жизни. Бросило в пот. И желудок скрутило в узел похуже, чем на самых экстремальных горках. С детства плохо принимая женскую ласку, особенно без подготовки, вот так неожиданно, Гавриил ничем хорошим, а особенно приятным, ответить сейчас не мог. Тем более, когда первым делом сработал приобретенный рефлекс.

Схватившись за хрупкие женские плечи, Гавриил отлепил, а затем и оттолкнул девушку от себя подальше. Не ожидая подобного, Злата попятилась, пока за спиной не закончилась твердая земля. Негромкий вскрик, и его невеста полетела в бассейн. А когда вынырнула, мокрая и злая, сразу начала возмущаться.

— …та какого хрена?! Ты вообще что ли спятил?! — кричала она, барахтаясь в воде.

Только вот он и сам разозлился. Губы жгло, а в груди образовался комок пульсирующей боли. Даже затрясло. Но самое страшное для него, самое неприятное, что всегда сложно давалось терпеть — это напряжение в районе паха.

— Черт, Злата, ты совершенно не умеешь слушать!

— Какая необычная форма извинений, — сказала, подплывая к лестнице бассейна.

Он подошел ближе и подал ей руку, чтобы помочь вылезти. Пришлось стерпеть очередное касание, так остро кожей к коже, пальцами. Но только затем, чтоб крепко схватить за предплечье и убедительно попросить:

— Никогда больше так не делай.

Поначалу она вроде бы испугалась, затем удивилась, но в конечном итоге на красивом лице отразилась злость.

— Сама разберусь, — нагло ответила ему девушка.

После чего выдернула руку из его ладони и направилась в дом, оставляя за собой мокрые следы. Одетая в голубое платье, которое облепило ее, как вторая кожа, теперь подчеркивая все изгибы. Плечи, талия, бедра… Противно, но после каждой встречи со Златой голова забита одним сексом. Уже начинают донимать непристойные фантазии. Словно яркие вспышки. И каждая, подобно разряду тока по раскаленным венам…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Она мокрая. Вся. Держится руками о стену. Дыхание частое, обрывистое, на полустонах. Юбка задрана до талии. Он упирается носом ей в щеку. Сжимает в ладони горсть темных, растрепанных локон. Стискивает пальцами талию. И толкается плотью в нежное девичье лоно.