Поручается уголовному розыску - Черненок Михаил Яковлевич - Страница 8

Антон записал новосибирский адрес Березовой и попрощался.

В райотделе его ждала новость. При попытке продать по спекулятивной цене дефицитную женскую кофточку в аэропорту Толмачево задержали Павла Мохова, а вместе с ним и Федора Костырева. В их чемоданах кроме личного дешевенького белья обнаружены дорогие вещи с неоторванными фабричными ярлыками, две новенькие, в упаковке, опасные бритвы и билеты на самолет до Якутска.

Об этом сообщил подполковнику Гладышеву инспектор областного уголовного розыска Степан Степанович Стуков, имевший поручение от своего начальства контролировать задержание преступников по ориентировкам райотделов милиции.

В этот же день Антон срочно выехал в Новосибирск.

6. Разговор в «Космосе»

Электричка бойко постукивала на стыках рельсов. Мимо мелькали подступающие почти вплотную к железнодорожному полотну березки, лениво тянулись просторные ярко-зеленые поля. Глядя в окно, Антон перебирал в памяти обстоятельства дела. В общем-то, если бы не труп Гоги-Самолета, оно не представляло большой сложности. Ревизия установила недостачу в три с половиной тысячи рублей. Сумма не ахти какая. По вещам и опасным бритвам, обнаруженным у Мохова и Костырева, можно наверняка доказать причастность их к преступлению. К тому же – отпечатки пальцев Мохова на разбитом стекле прилавка и на обрубке металлического прута, которым был выдернут дверной запор, – улика серьезная, и отрицать ее бессмысленно. Труднее установить связь преступников с погибшим электромехаником Лаптевым.

«Так ли уж обязательна эта связь? – задал себе вопрос Антон. – Преступники могли воспользоваться отсутствием электроэнергии, скажем, заметив, что погас свет в районе магазина».

Мысли вернулись к Гоге-Самолету. И опять закружились в голове вопрос за вопросом. По сговору с Лаптевым действовал Гога или по случайности? Заодно с Моховым или самостоятельно? Как попала в магазин сигаретная пачка ростовской «Нашей марки»? Каких друзей собирается вывести на чистую воду Светлана Березова?

Чем дольше размышлял Антон, тем больше и больше возникало вопросов.

«Прежде всего надо встретиться с Березовой», – в конце концов твердо решил он, за размышлениями не заметив, как в дороге прошло время. Электричка уже отстукивала в черте Новосибирска. Слева тянулась широкая Обь с маленькими издали, будто игрушечными, катерами. Мелькнула пристань «Октябрьская». Нырнул под железнодорожный виадук нарядный Красный проспект, заполненный встречными потоками автомашин, троллейбусов и пешеходов. Город с почти полуторамиллионным населением жил обычной размеренной жизнью.

Дом Березовых Антон отыскал сравнительно быстро. Уже по внешнему виду кирпичного особняка, обнесенного свежевыкрашенным высоким забором, можно было догадаться, что живут Березовы в достатке. Едва только Антон взялся за ручку калитки, как во дворе, по проволоке заскребла цепь и послышался грозный собачий лай. Появившаяся на высоком крыльце женщина прикрикнула на здоровенного пса:

– Дозор! На место!

Пес послушно прогремел цепью и настороженно лег у конуры. Антон вошел в ограду, поздоровавшись с женщиной, спросил:

– Могу я увидеть Светлану Березову?

Женщина посмотрела на него строго. Прежде чем ответить, подумала.

– Света в институте, – сказала она. – У вас к ней дело?

– Да. Служебное.

– Вы Светин знакомый? – Женщина придирчиво разглядывала Антона. – Учитесь с нею вместе?

«Воспитанные люди вначале приглашают сесть, а уж затем начинают задавать вопросы», – с какой-то неожиданной неприязнью подумал Антон и ответил:

– Я из уголовного розыска. Надо поговорить со Светланой об одном ее знакомом.

Женщину словно подменили.

– Извините, на вас гражданская одежда… – смущенно проговорила она и протянула руку. – Мы не познакомились. Я Светина мама, Нина Михайловна.

– Инспектор Бирюков, – сухо отрекомендовался Антон.

Лицо Нины Михайловны еще более подобрело:

– Проходите в дом, пожалуйста.

– Спасибо. Подожду, как говорят, на свежем воздухе.

– Как вам будет угодно, – быстро согласилась Нина Михайловна и тут же спросила: – Извините за любопытство, кто этот знакомый, которым уголовный розыск интересуется?

– Федор Костырев. Знаете такого? С его родителями вы когда-то по соседству жили.

– Конечно! Чуть ли не с грудного возраста знаю Федора. Больше двух десятков лет прожили с Костыревыми в соседях. Мы ведь только в прошлом году из райцентра в Новосибирск переехали, мужа повысили по работе, – последнее Нина Михайловна вроде бы даже подчеркнула. – Интересно, что же натворил Федор?

– Ничего особенного, – уклонился от ответа Антон.

На лице Нины Михайловны появилось удивление.

– Странно. Почему же в таком случае им интересуется уголовный розыск? – проговорила она и заторопилась, словно боялась, что ее вот-вот перебьют и не дадут высказаться. – Очень нехороший юноша Федор Костырев. Необразованный, грубый. Натерпелись мы от него. Одних огурцов поворовал ужас сколько!

– Светлана о нем такого же мнения, как вы?

Нина Михайловна замялась, тяжело вздохнула:

– Трудная молодежь пошла, о будущем совершенно не думает. Глядя на сверстников, и Света от родительских рук отбивается. Мы с мужем столько на нее сил потратили! Не преувеличиваю, жизнь ей свою отдаем. И вот в благодарность она, видите ли, берет шефство над хулиганом Костыревым. Он, дескать, непохож на всех: у него доброе сердце, он умница! Скажите, может быть умницей взрослый юноша, не закончивший среднюю школу?

– Школа дает образование, ум – природа, – с претензией на афоризм ответил Антон.

– Допустим. Только Костырев Свете не пара. Как увижу их рядом, сердце обрывается. Он неотесанный какой-то, а Светочка… Вы знаете, какие ребята за ней ухаживают? Володя, например, такой воспитанный мальчик. Скромница, студент. Придет, весь вечер со мной проговорит. И отец Светочке твердит: выходи за Володю замуж.

Лежавший у конуры пес вдруг вскочил, завилял хвостом. Щелкнула чека калитки, и в ограду почти вбежала похожая на школьницу-выпускницу девушка. Увидев Антона, она удивленно остановилась, перекинула рукой с плеч на спину пушистые темно-каштановые волосы, поздоровалась:

– Здравствуйте.

Антон наклонил голову, но ответить не успел. Его опередила Нина Михайловна.

– Светочка, – ласково сказала она, – товарищ из уголовного розыска интересуется Федором Костыревым. Сколько я предупреждала…

– Мама! Это же… – Девушка словно задохнулась от возмущения. – И вообще!..

– Что с тобой, доченька? – испугалась Нина Михайловна. – Что значит, вообще?

– Лить на человека грязь! Ты уже наговорила… Наговорила, да? Я знаю твой характер.

На глазах Нины Михайловны выступили неподдельные слезы.

– Света… Ты не считаешься с моим сердцем, ты вгонишь меня в гроб, – почти прошептала она.

– С тобою невозможно говорить! – Девушка резко повернулась к Антону. – Уйдемте отсюда.

Нина Михайловна сложила на груди руки и беспомощно втянула голову в плечи.

– Не волнуйтесь, все будет хорошо, – успокоил ее Антон.

Березова, нетерпеливо сжимая в руках ремень дамской сумочки, дожидалась его за калиткой. Едва он вышел, резко спросила:

– Федю арестовали?

– С чего вы взяли? – Антон покосился на прохожих. – Где бы нам спокойно поговорить?

Она на секунду задумалась, гордо подняла голову и рукою стала поправлять волосы, как будто они ей мешали.

– Поедемте в кафе «Космос». Люда устроит за служебный стол, никто не будет мешать. – И, не дожидаясь согласия, бросилась к остановке троллейбуса.

Пока ехали до кафе, Антон узнал, что Светлана только что окончила электротехнический, что Люда Суркова, ее двоюродная сестра, работает в кафе «Космос», что это лучшее кафе в городе и что, когда Федор Костырев приезжал, они сидели только в «Космосе».

Кафе на самом деле было хорошим. Два зала, разделенные стеклянной перегородкой, на стенах – современная глянцевито-черная мозаика с крупными звездами и пересекающимися линиями траекторий и орбит, небольшие столики на четверых, удобные кресла. Все сияло свежестью и чистотой.