Двойной порок. Измена (СИ) - Штогрина Анна - Страница 3

— Мм, жаль. А я думал написать тебе спокойной ночи, кошечка, — сказал он тише.

Я аж занервничала рядом с ним. Выпуталась из его объятий и, уже заходя во двор, ответила

— Считай, что написал. А я ответила «и тебе, котяра» — и я убежала уставшая, голодная, но такая счастливая.

На следующий день я, как истиная наивная дурочка, нарядилась в одно из своих еще школьных платьев с самого утра. Ждала невесть чего. У моря погоду.

Ведь Алик не знал, где я живу, а о времени мы не договорились.

Поэтому уже с девяти утра я порхала разодетая и кое как накрашенная украденной косметикой. Надела под синее шелковое платье босоножки на танкетке зеленого цвета. И взяла красный студенческий рюкзак для отвода блеклых глаз дедули.

Летящей походкой роковой соблазнительницы я помчалась к воротам нашего двора. Выйдя за металлическую обшарпанную дверь буквально впечаталась в грудь Алика раскрашенными химической розовой помадой губами.

Парень уже ждал меня. При параде. В белой рубашечке с накрохмаленным воротничком и брюках с выглаженной стрелкой. В руках он держал коробку шоколадных конфет.

— Ох, ё! — неопределенно хмыкнул он, рассматривая мой внешний вид.

Я помялась с ноги на ногу. Что его так удивило? Мой роскошный внешний вид? Может серые стальные стрелки на глазах или яркие розовые губы запали в душу?

— Привет, Алик, это мне? — я быстро забрала из его рук коробку конфет.

Он продолжал хмуро пялиться на мое лицо.

— Ты точно Дана? — неуверенно спросил он, не в силах скрыть свое изумление от моей девичьей красоты.

— А ты точно Алик? — грубо буркнула я, проходя мимо него.

Только когда он посмотрел на мою задницу смог выдохнуть.

— Слушай, тебя что выкрали Бременские музыканты и заперли в бродячий цирк? Решили подзаработать на твоем клоунском виде? Че за хрень на твоем лице? — бескультурно проговорил он.

Я вспыхнула от обиды. Неужели не оценил мои старания?!

— А тебя что выкрали пришельцы и проводили над тобой опыты? Препарировали твою башку, и теперь она пустая? Или вся твоя культура в заднице пропала. Будь осторожен! Они могут вернуться и прочистить через нее остатки ума и вежливости, — зло прошипела я в ответ.

Он безобидно рассмеялся и взял меня за руку. Потащил по улице в направлении, известном лишь ему.

— Э, ты куда меня так поволок? Я ж надеюсь, ты не скрытый маньяк? — я еле успевала за ним идти.

— Если б я и был маньяк, то после твоего внешнего вида, точно б передумал маньячить. А так, пойдем сейчас в кафе моих родителей, и я тебя тщательно умою. Потом позавтракаем и поедем погуляем в центре города, — не оборачиваясь, ответил парень.

Я дернула руку раздраженно.

— Не собираюсь я умываться! Я вообще то все утро красилась, — с обидой сказала я.

— Да уж, вижу. Нанести такой слой разноцветной штукатурки надо много времени. Но если ты не хочешь умываться, то нам все равно надо зайти в кафе. Я попрошу у девчонок косметику и тоже нанесу боевой раскрас. А то рядом с тобой сегодня я чувствую себя не в своей тарелке. Бледненьким. Ты ведь не против, Харли Квин, если я сделаю себе макияж в стиле Джокера, — он снова засмеялся.

Я же уже шипела зло и яростно.

Но все равно шла за ним.

— Ты пойми, Дана. Я вообще не из пугливых. Но то, что ты с собой сделала, это полный пиздец. Тебе категорически нельзя пользоваться косметикой. Твоя естестественная внешность идеальна. Ты очень красивая девушка. И тут уж два варианта. Либо распугивать людей. На что мне, впринципи, плевать. Но тогда и мне придется подогнать свой образ. Либо умыться и вытереть твои губы и позволить мне тебя поцеловать. Лично я за второй вариант, — рассуждал с видом знатока женской внешности Алик.

Я устало выдохнула. Он явно не обладает художественным складом ума. Ему мои шедевральные красочные мазки не понять.

Кафе располагалось на углу нашей улицы. Называлось Студенческое. Простые деревянные столы и стулья. Чистенькие коричневые скатерти и привязанные к седушкам подушки в тон древесного интерьера.

В прозрачной стеклянной витрине с подсветкой стояли тортики, бургеры и хот доги. А услужливая девочка на кассе разливала чай и кофе. Отпускала соки и воду. Возле нее стоял стенд с шоколадками и жвачками. И моя рука сама дернулась к нему незаметно. Я зажала в кулак Орбит и поплелась за Аликом к туалету.

Ничего не могла с собой поделать. Клептомания родилась раньше меня и крепко укоренилась в моей нищенской жизни.

Надеюсь, он не будет знакомить меня со своей мамой. А то некрасиво получится. Я тут по тихому жвачку сперла, а они ко мне со всей душой!

Алик закрыл дверь в туалет и открыл в кране воду.

— Дальше я сама. Постереги снаружи, — сказала я бодро.

Парень улыбнулся и ответил

— Вообще то, я думал проконтролировать, чтоб ты кран не открутила.

Я удивленно уставилась на него своими рабочими глазками пуговками. Типа, о чем это ты, уважаемый?!

— Дана, если ты что то хочешь, я ведь в своем кафе итак могу тебе это дать. Тащить все что без присмотра лежит — плохая привычка, — спокойно пояснил он.

Я фыркнула. Что то не сработали мои глаза. Видно он заметил, как я стащила Орбит, который до сих пор не было возможности из сжатого кулака переложить в рюкзак. И явная улика тяготила руку.

— Давай, выходи уже, господин полицейский. За кран можешь не трястись, я сегодня без плоскогубцев и разводного ключа, — огрызнулась я.

Алик подошел ко мне ближе, поглядел еще раз на мои губы. Нервно сглотнул слюну и тяжело выдохнул. Обернулся и вышел из туалета оставив меня наедине со своей украденной добычей и необходимостью вымыть химическую едкую косметику.

Морду я терла долго. Несколько раз мылила губы и стирала мокрой салфеткой. Глаза тоже умывались нелегко. Потекла водостойкая тушь. Причем сразу. Надо в Мейбеллин написать, что они кидают наивных женщин. А если б я в бассейн пошла?! Стала бы настоящей пандой.

Короче, с трудом дотерла я подуставшую от моих манипуляций кожу и теперь выглядела, как алкоголичка заболевшая гриппом. С красным носом, глазами и опухшими губами.

Я поплелась к двери и резко открыла ее. Алик чуть не вывалился на меня. Он стоял снаружи спиной облокотившись на дверное полотно.

Парень обернулся и оценил мои потуги. Улыбнулся до самых ямочек. Не медля ни секунды, наклонился к моему лицу и накрыл мои губы.

Мой первый поцелуй стал самым романтичным.

На пороге туалета с натертыми губами!

Но зато когда Алик всунул мне в рот свой дерзкий язык, мне стало резко не важно где, главное как и с кем.

Я обвила его шею, и мы так и стояли, как сиамские близнецы. Сплелись в долгом умопомрачительном наслаждении.

— Доволен? — спросила я каким то чужим голосом. Потому что мой пропал. Стал чуть хриплым и возбужденным.

— Очень, — промурлыкал сероглазый чеширский кот.

И мы вместе рассмеялись. Громко и заливисто. Так, будто у нас появились первые общие секреты.

Глава 4

Наши отношения с Аликом развивались стремительно. Мы не отлипали друг от друга ни на день. Вместе гуляли, завтракали, обедали и ужинали. Я познакомилась с его родителями. Папа оказался милый толстопузик с овальной лысиной. А мама добрейшей души человек, сразу приняла меня в их квартире с теплотой и уважением.

И впервые мне не хотелось никого обманывать и тащить из их логова все, что криво лежит. А это для меня много значило!

Днем Алик помогал папе на СТО. Отец его разбирал тяжелые моторы и парень часто таскал их и был в мазуте. А я устроилась в их кафе самообслуживания, когда их кассирша ушла в декрет.

С обучением у меня тоже проблем не было. Сессии я сдавала быстро и без напряга. Припугнула главную заучку, что отобью ее парня очкарика, и она мне писала бесплатно все курсовые.

Рядом с Аликом моя одинокая душа, измотанная постоянными лишениями и отсутствием семьи, начала отмирать. Он был верным другом и надежным парнем. Никогда не пялился на чужие задницы. По крайней мере при мне. Влился к моим друзьям Юльке с Мариком, как родной.