Испытание (СИ) - Зеру Анатолий - Страница 36

Когда Егор и Омела подошли к ним, лицо паренька быстро изменилось и преобразилось от романтически-глуповатого до невероятно-серьёзного.

— Всё в порядке Торвуд? — спросила Омела у паренька.

— Кэно, всё хорошо. Мы прошли без помех, нас никто не видел.

— Молодец, Торвуд. Ты можешь быть свободен. И помни, ты никому не должен говорить об этом. Ты понял? Никому!

— Я всё понял, кэно. Вы можете на меня положиться.

— Могу! — она погладила паренька по-матерински, по щеке и одарила напоследок очаровательной улыбкой. В тот же миг мальчишка скрылся из виду. — Нам пора! — сказала Омела и пошла вперёд.

— Постой, — остановил её Егор, схватив за руку. От этого прикосновения он вздрогнул, так же как и Омела. Егор почувствовал это, но постарался отбросить всё и продолжил. — Объяснись, что всё это значит?

— Я всё объясню, но, пожалуйста, не здесь, давайте сделаем это по дороге. Я всё вам расскажу, обещаю! — она умоляюще посмотрела Егору в глаза. Он не смог выдержать этого взгляда и сдался.

Глава 9

Спустя несколько минут они шли по небольшой тропинке среди тенистых деревьев, на которых росли какие-то непонятные плоды фиолетово-розового цвета. Омела Тарик шла впереди, за ней Эйлани, а Егор замыкал их небольшую группу. Сад раскинулся на пару километров, но они прошли их быстро, дальше начинались поля. Высокая растительность, что-то вроде пшеницы, почти полностью скрывала их, и они могли не опасаться, что их заметят со стороны.

Егор поравнялся с Омелой и сказал:

— Мне кажется, пришло время всё рассказать.

— Егор, — осуждающим тоном сказала Эйлани.

От Егора не ускользнуло то, что Тарик сильно влияет на неё. Эйлани, как будто находилась под очарованием этой женщины. Она сама ему нравилась, но сейчас он не мог поддаваться чувствам — не время и не место для этого. Поэтому он не обратил внимания на укор Эйлани.

— Я хочу знать, что происходит? И куда мы направляемся?

— Скоро вы всё увидите, — ответила Омела. — За этим полем есть небольшая станция. Туда мы и направляемся. Там я расскажу всё, что знаю.

После этих слов она ускорила шаг. Егор и Эйлани поспешили за ней. Спустя тридцать минут все трое стояли перед небольшой дверью, которая была ловко замаскирована среди нагромождения нескольких каменных глыб. Пройдя процедуру инициализации, Омела жестом пригласила пройти их внутрь.

Свет моментально озарил всё помещение, как только нога Егора коснулась пола. За ним вошли Эйлани и Омела. На несколько секунд они были ослеплены, но после зрение к ним вернулось. Он нигде не мог найти источник этого света, казалось, свечение исходит отовсюду.

Изнутри помещение было похоже на комнату какой-то лаборатории. Это было куполообразное здание и казалось намного больше изнутри, чем это можно было бы предположить глядя на него снаружи. В комнате было абсолютно пусто. Не было ничего, кроме полукруглых стен, от которых исходило небольшое мерцание.

— Омела Тарик! Кэно! — сказала она громко. После этого из пола, в центре комнаты, поднялась подставка с небольшой серебристой сферой на ней. Омела медленно подошла и положила на неё руку, через мгновение сфера засияла ярким белым светом и неожиданно стены вокруг покрылись множеством изображений и символов, как будто множество жидкокристаллических экранов соединили воедино. Зрелище было завораживающим. Эйлани никогда ничего подобного не видела. Она смотрела на происходящее с большим интересом, но и с небольшой опаской в глазах. Егор подошёл и тихо прошептал:

— Не бойся, это не опасно. Что это за место? — обратился он к Омеле.

— Это каирн памяти моего народа, — ответила она. — Здесь хранятся все наши знания, достижения, все когда-либо сделанные записи с того самого момента, как корабль оказался на поверхности планеты. Уже несколько поколений мы записываем все наши наблюдения о планете и помещаем их сюда, в надежде, что однажды каирн сможет найти ответ.

— Какое ответ? — спросил Егор.

— Ответ на вопрос.

— А каков вопрос?

— У всех, кто живёт на этой планете всегда был лишь один вопрос.

— Как нам отправиться домой? — ответила за неё Эйлани.

Егор повернулся на звук донёсшегося голоса. Этот вопрос произнесла Эйлани. В её голосе звучала такая боль, боль всех тех поколений, которые были вынуждены существовать на этой планете. Всех тех, кто мечтал найти путь домой.

— Так значит это правда? — спросила девушка. — Правда, что говорили все эти люди: путешественники и отшельники. Можно улететь с этой планеты? Я никогда до конца в это не верила, — сказала Эйлани, уже обращаясь к Егору. — Ты можешь смотреть неодобрительно или осуждать меня, но я не верила в это. Я никогда до конца не понимала эту навязчивую идею отца, его маниакальную страсть ко всему, что касалось возможности убраться с этой планеты. Вы не подумайте ничего плохого, я любила отца, но его попытки забрать меня, вырвать из объятий этого мира, мне кажется это было не только ради меня, я бы даже сказала, что не ради меня, а ради его утраченной жены. Во мне он всегда видел её, я не дура и не маленькая, чтобы этого не понимать, но он всё это делал ради себя. И пытался мне с детства внушить, что это только ради меня, ради нашей семьи. А я не верила, я никогда не верила в успех.

— Тогда почему ты отправилась с нами, почему ты не сказала об этом раньше? — спросил Егор.

— Из-за тебя. После того как мы нашли тебя в пустыне, отец посчитал, что это хороший знак и начал работать в два раза больше в надежде, что ты приведёшь нас к нашей цели. Он не ошибся. И я тоже поверила в тебя. Ты не такой, как те кого я когда-либо встречала, ты странный, загадочный, завораживающий. В тебе скрыта сила и не только физическая, я это чувствую — в тебе что-то есть. Я пошла в этот поход только из-за тебя.

— Эйлани, милая…

— Не говори ничего! — перебила его девушка. Она отвернулась и закрыла лицо руками.

Омела подошла к Эйлани и нежно обняла её.

— Успокойся, дорогая, в этой комнате нет твоих врагов. Здесь только те, кто любит тебя и тебе нечего стыдиться.

— Эйлани, мы найдём выход, всё будет хорошо. Мы сможем улететь отсюда, я обещаю тебе, — сказал с уверенностью в голосе Егор.

— Всё хорошо, всё хорошо, — Эйлани вытерла слёзы. — Что мы здесь делаем?

— Я хотела вам показать то, что нам известно. Мы в курсе, что вы обладаете чуть ли не последними запасами ксенила на этой планете. Не удивляйтесь, у Сайкла шпионы повсюду, почти во всех людских поселениях на этой планете. Я не знаю, как ему это удалось, но он знает почти всё, что происходит как внутри нашего города, так и за его пределами. Мне до сих пор неизвестно каким образом он общается со своими шпионами, хотя все известные нам средства связи не функционируют. Раньше он был кэно, но законы нашего города не позволяют оставаться у власти пожизненно, поэтому ему пришлось сложить с себя полномочия несколько лет назад. Но он по прежнему очень влиятелен, люди прислушиваются к нему, и тем самым он остаётся очень опасным.

— Почему ты нам всё это рассказываешь? Мы чужаки, ты знаешь нас третий день. Откуда ты знаешь, что нам можно доверять? — задал резонные вопросы землянин.

— Ты не слышал меня? Я сказала, что Сайкл, очень влиятелен и многие его поддерживают, а вы, как ты правильно выразился — чужаки, и вряд ли находитесь под его влиянием.

— И чем же конкретно тебя не устраивает Сайкл? Помниться ты называла его своим наставником и учителем?

— Когда-то так оно и было, но много лет назад он изменился. Он стал жестоким и непредсказуемым, он больше не похож на того добродушного старика, который меня когда-то обучал. Власть стала для него превыше всего. С тех пор у нас стали пропадать люди, мы конечно не афишируем это, но возникающие вопросы и конфликты стало очень трудно сглаживать. А недавно я заметила, что за мной ведётся постоянная слежка, явно дело его рук. Мне кажется, что он замышляет что-то недоброе, что-то, что скажется на безопасности моих людей. Я, прежде всего, кэно — я должна заботится о своём народе.