Треск Цепей III: Расправив крылья (СИ) - Тихий Даниил - Страница 18

И на этом его атака, не закончилась.

Зубы сомкнулись на моём наруче блокируя руку с оружием. Вторая булава валялась где-то дальше по коридору, а из груды трухлявых досок уже выбирался первый, отброшенный туда в самом начале схватки, некротический пёс.

Действуя хладнокровно и методично, свободной рукой я вытащил из ножен нож и всадил его под нижнюю челюсть грызущей мой наруч твари. Не увидев особого эффекта от своего удара и чувствуя, как леденеют руки, я провернул клинок царапая его остриём вражеский череп. А затем, используя вонзённое оружие как рычаг, перевернулся на бок помогая весом своего тела вывернуть выродку шею.

С хрустом шейные позвонки выродка провернулись, но и это не смогло упокоить монстра. Прижав его к полу и продолжая удерживать его башку в вывернутом положении, ударил локтем. Вышло удачно. Череп щёлкнул и разломился, тело обмякло, а ледяная чернота стекла с костяка наземь.

Я же… отпраздновал свою победу болезненным криком.

Последний пёс, с переломанными булавой костями, всё же выбрался из-под обломков и доковылял до меня. Да и псами я этих тварей называл на голых ассоциациях. Их лапы вполне себе могли, и наносили серьёзные удары. И если раньше укусы попадали, то на рукоять булавы, то на наруч — в этот раз всё вышло печальней.

Участок моей руки между локтём и плечом был защищён лишь однослойной кольчугой и относительно плотной, зимней одеждой. А хватка у твари оказалась такой что в первое мгновение мне показалось что сейчас она раздробит мне кость.

Взвыв, я перекатился, утягивая вцепившегося монстра следом. Подмял под себя пользуясь превосходством в весе и дотянувшись свободной рукой до валяющейся тут же булавы, закончил схватку.

Какое-то время сидел на полу и мычал сквозь зубы пережидая дикую боль в руке. От холода трясло, хотя та магия, которую несли на себе когти и клыки этих чудо зверей не имела отношения к стихиям. Моя одежда не покрылась инеем как это бывало, когда рядом проносились заклятья несущие стужу. Нет… этот холод был иного плана.

Такой ещё называют — могильным.

Перетерпев первую боль, я отступил обратно к бассейну у основания башни. Непослушными руками снял с себя накидку, верхнюю одежду и броню. Слава моей удаче — открытых ран не было. Только чернота на месте укуса и синяки на животе.

Магический холод постепенно отпустил и ему на смену пришёл холод настоящий. Не сводя глаз с проклятого коридора, я разделся и полез в бассейн. Лезть туда в одежде было смерти подобно, зимой в таких спартанских условиях переохлаждение и долгая сушка вещей может в лёгкую обернуться болезнью и смертью.

Вода была ледяной, заставила пропустить вздох и собрала яйца в кучу. Сердце в груди заколотилось часто-часто, так, как не колотилось даже в бою. Но через половину минуты я уже переваливался через бортик обратно. Удерживая в одной руке свой волшебный меч, а в другой кристалл силы изумрудного цвета.

Никто больше не пожаловал из темноты чтобы меня сожрать или остановить. Те существа, которые с моей лёгкой руки получили название «некротические псы» были тут стражами. Кто-то специально оставил их здесь чтобы сторожить этот выход из крепостных погребов.

Маратис однозначно была сведуща в тёмной магии, но что ей делать в этих подземельях? Наверняка она ушла сама и увела своих одураченных рабов. Если бы они остались здесь жить им бы волей-неволей пришлось выходить на поверхность на ту же охоту. А это следы.

Или она принесла их всех в жертву какой-нибудь силе?

Возможно, где-то впереди меня ждёт тайник или алтарь. И не думаю, что псы будут единственными стражами.

После купания тело раскраснелось и дышало жаром. Я быстро обтёрся одним из рулонов бинтов, что хранился в моих поясных карманах, а также вдохнул испарения эликсира, доставшегося мне в наследство от Иви. Уже через три минуты, чувствуя в ладони рукоять Легиона я стоял в окружении поверженных мной противников.

Информированность — один из аспектов выживания.

С помощью ИИ я осмотрел их костяки. Черепа, несомненно, принадлежали собакам, как и задние лапы, а вот остальное… позвоночник и рёбра — человеческие, причём не крупные, скорее всего подростковые или женские. Передние лапы какая-то гибридная смесь разномастных костей, оплавленных магией.

Передо мной лежали големы. Костяные, некротические создания, в которых после упокоения не осталось той шевелящейся тьмы, что облепляла их ранее. ИскИн пометил их среднем уровнем угрозы и добавил метку «могильный холод», подчёркивающую особый эффект их атак.

Несмотря на то, что боль в израненной руке после употребления эликсира отошла на второй план, я всё равно чувствовал в ней некую скованность и ненадёжность. Но мне придётся продолжить путь. Дело нужно доводить до конца, да и вряд ли мне простят вторжение и убийство стражей. По крайней мере если тут остался хоть кто-то мыслящий.

Перешагнув костяки, я вошёл в катакомбы. То, что раньше представлялось мне погребом на самом деле им не являлось. Помещения, заполненные какими-то ящиками и бочками быстро остались позади, уступая место настоящей тюрьме.

Я ожидал увидеть следы какой-нибудь жути. Пыточные инструменты, следы ужасных ритуалов и преступлений против человечности, но всё было на удивление однообразно. Забранные ржавыми решётками, сухие каменные мешки чередовались друг с другом не более сорока метров уходящего во тьму коридора и заканчивались ещё одной караулкой и лестницей вниз.

Если бы не ИскИн — я бы умер.

Самая обычная, но добротно исполненная ловушка поджидала всякого, кто попробует войти в караулку перед лестницей. Дверь решётка была открытой, но не распахнутой. Требовалось приложить усилие и раскрыть её, но только лишь затем, чтобы тонкая, практически невидимая нить, привела в действие механизм самострела, сокрытого в темноте лестничного прохода.

Несмотря на своё «ночное» зрение я просто не заметил эту нить, что стелилась у самого пола и исчезала в глубинах лестничного пролёта. Зато заметил ИИ.

Чтобы понять, как это всё работает — пришлось уйти в ближайшую камеру, привязать к решётке мокрый после обтирания бинт и тянуть. Дверь распахнулась, раздался щелчок, а просвистевший мимо болт с глухим звуком оцарапал стену и улетел дальше. По моим прикидкам он бы вошёл мне в район солнечного сплетения и наверняка бы пробил однослойную кольчугу вместе с нагрудными пластинками, прикрывающими этот участок моего тела.

Правда я ушёл в ближайшую камеру и спрятался там, не за этим. Просто не ожидал что прилетит банальный болт. Склонялся к мыслям об атакующем заклинании и потому — перестраховывался.

Дальнейший спуск прошёл без сюрпризов. Кроме того, я начал понимать почему тюрьма выглядела такой пустой. А кого тут сажать-то? Это по местным меркам такая крепость целый населённый пункт, а по факту, тут народа жило раз-два и обчёлся.

Лестничный виток закончился новым подземельем. Жаровни и давно потухшие свечи окружали гипсовые постаменты и статуи, изображающие неизвестных мне людей… я не сразу понял, что пришёл в склеп.

Я попал в необычное место. Здесь хоронили немногих. Возможно местную знать и приближённых к ним. Но меня удивило другое. Здесь не было толстого слоя пыли, который пятнал пол наверху.

Саркофаги покоились в своих нишах. По одному за каждым из постаментов. Внутри было тихо. Никто не скребся в каменные крышки истлевшими пальцами, не хрипел и не щёлкал как подобает низшей нежити.

Коридор с шестью такими постаментами — могилами, привёл меня на широкий перекрёсток. На котором покоился самый массивный саркофаг.

Здесь меня встретил страж.

Глава 6. Смерть — это сон

Если существует низшая, неразумная нежить… то почему бы кошмару не обрести разум и не переродиться во что-то ещё более ужасное?

Он дремал под потолком, охраняя зимний сон своего гнезда. Рождённый человеком и перерождённый в алого воина, одного из верных слуг вечности. Обласканный жрицей павшего бога, белозубой Маратис, и испивший её крови, он получил невиданную силу и бессмертие. Благословление, навсегда изменившее его облик и притупившее тлен эмоций.