Кладбище прибыли - Вернер К. Л. - Страница 50

Не менее яростно кипела схватка и внутри бастиона. Морри и Агрило кололи любую щель, в которой замечали коричневую шерсть. Очень скоро их мечи стали скользкими от вражеской крови, ею же пропитались и бороды. Хоргарр занял позицию у открытого Эсмирой прохода. Крысолюды, которым хватало самоуверенности попытаться сунуть в проем голову, этой самой головой принимали удар тяжелого молота. Четырех трупов оказалось достаточно, чтобы у скавенов пропало желание проникнуть внутрь этим путем.

Брокрин понимал, что одной упорной обороной победы не добиться. Нужно было самим начать атаку на крысолюдов. Скавенам даже в голову не придет мысль, что дуардины могут решиться покинуть укрепление. И капитан надеялся этим внезапным маневром выбить из них последние остатки храбрости.

— Хоргарр! Морри! За мной! Агрило, не высовывайся! — крикнул Брокрин и сжал пальцы на рукояти секиры.

Три дуардина направились в проход, оставленный Эсмирой.

Как только из-за стен появилась команда Брокрина, скавены растеряли последние крохи единства. Полдюжины крысолюдов продолжали покорять стены, еще дюжина тем временем раздумывала, споря, стоит ли бросаться в мясорубку, в которую попали их собратья. Завидев дуардинов на открытой местности, они тут же дали деру, поджав хвосты.

Но оставалась третья группа скавенов. Вожак с белой шерстью и горсть его воинов. И они приближались к совершенно иной цели.

И Брокрин видел, что вовремя ему до этой цели не добраться.

Йоширо вновь принял человеческий облик. Естественная форма не обязывала к постоянной концентрации, не отнимала сил, а сейчас ему требовались все доступные силы. Он должен был отделить Хранителя от белого древа, и лишь одна вещь в целой долине, как казалось Йоширо, представляла для лесного стража большую ценность.

Чародей почти достиг серебряного деревца, но внезапно ему пришлось развернуться навстречу направленной прямо на него вражеской магии и отбить ее собственным контрзаклинанием. Ожившие лозы ударились об окружившее чародея защитное поле и упали, чуть не мертвые, лишенные сил. Позади поверженных лоз Йоширо увидел ведьму, стоявшую за покушением.

— Даже касаться Наследника не смей, — приказала женщина.

Ее голос был слаб, ее пошатывало: торопливое заклинание отняло у нее много сил. Йоширо видел, что она едва могла стоять, не то что колдовать. Но дуардин за ее спиной представлял реальную угрозу.

— Делай, что она говорит, колдун, — приказал харадронец. В одной руке он держал наведенный на Йоширо пистолет, а в другой сжимал меч. — Я промахнулся в первый раз, но не промахнусь в этот, — пригрозил он.

Йоширо слышал нерешительность в голосе дуардина и видел тревогу на лице женщины. Он понял причину и улыбнулся. Молодое дерево оказалось прямо между ними. Безусловно, выстрел из пистолета попадет в чародея, но был риск, что пуля переломит и тонкий ствол. А на такой риск ведьма не пойдет ни за что в жизни.

Тут Йоширо заметил за спинами своих врагов то, что полностью меняло ход вещей.

— Побереги лучше патроны, — прошипел он. — Они тебе скоро понадобятся.

Первой повернула голову ведьма, чтобы удостовериться, что чародей не хитрил. Ее испуганный крик убедил дуардина в правдивости слов Йоширо. Прямо на них мчался Грызоклык и еще пятеро скавенов. Алебарда белого вожака смотрела вперед, по всей длине оружия потрескивало электричество. Йоширо зашелся диким смехом, наслаждаясь отчаянием на лицах своих врагов. Они поняли, что сопротивляться слишком поздно. Сейчас Грызоклык...

Сорвавшаяся с кончика алебарды молния ударила Йоширо с такой силой, что чародея отбросило назад на десяток футов. По его телу пробежало электричество, зубы во рту взорвались. В нос ударил запах горелых волос и обожженной плоти. Он не сразу сумел вновь сфокусировать зрение, но, даже когда ему это удалось, взор затуманивал сноп искр. Если бы не защитная магия, призванная уберечь его от ведьмы, подлая атака убила бы Йоширо.

Месть чародею обошлась Грызоклыку дорого. Разрядив оружие в Йоширо, он позабыл, что рядом с ним были и другие враги. На крысолюдов бросился дуардин. Рявкнул пистолет, и пуля вошла Грызоклыку в плечо. Скавен пошатнулся, белую шерсть забрызгала черная кровь. Грызоклык замахнулся алебардой на неприятеля, но оружие было слишком тяжелым, чтобы сражаться им одной рукой.

Видя, что их вожак попал в затруднительное положение, остальные скавены попятились и затеяли спор: помогать Грызоклыку или насладиться зрелищем его бесславной кончины. Прежде чем они успели принять решение, они сами подверглись нападению. В них с мстительной свирепостью врезались Брокрин и еще два дуардина. Четверо скавенов погибли на месте, но пятый успел улизнуть и во весь опор умчался прочь.

Грызоклык проиграл поединок, не сумев парировать рукоятью алебарды выпад меча. Харадронец вогнал оружие в грудь скавена по эфес. Грызоклык попытался достать зубами до лица своего убийцы, его клыки щелкнули у самого носа дуардина. Затем жизнь покинула скавена, и белый вожак превратился в насаженный на меч труп.

Смерть Грызоклыка стала для Йоширо одновременно и приятной новостью, и неприятной. Требовался новый план. У него не было ни единого шанса убить дуардинов, стравив их со скавенами, тем более что Смертовольт давно исчез в глубине туннелей. И у него не было ни единого шанса увести Хранителя прочь от шелестодрева: у ростка собралось слишком много защитников.

Цель добыть кусок дерева с особенно мощным магическим потенциалом стала недостижимой, Йоширо придется довольствоваться тем, что собрали скавены. И прибегнуть к куда более опасному способу попасть на борт «Железного дракона». Действовать требовалось немедленно. Чтобы сотворить заклинание, тяжело раненному коварной молнией Грызоклыка чародею пришлось напрячься до предела. Ему нужен был самый неприметный дуардин. Такой, которого пустят на борт корабля без большого количества вопросов. Сконцентрировав все внимание на цели, чародей направил свою темную волю прямо в сердце выбранной жертвы.

Готрамм победно посмотрел на труп белого скавена, он чувствовал, что, уничтожив убийцу Дагара, взял с крысолюдов часть долга перед погибшим товарищем. Но нельзя было сравнивать дуардина со скавеном один к одному, а потому для полного отмщения требовалось убить еще немало этих тварей. Но первый шаг он сделал.

Брокрин, Хоргарр и Морри стояли у тел остальных зарубленных ими крысолюдов. Потасовка вымотала всех троих. Вдалеке Керрум и громовержцы посылали вдогонку спасавшимся бегством скавенам прощальные выстрелы.

— Сказал же: я сумею защитить Эсмиру, — возмутился Готрамм, обращаясь к капитану. — Совсем не доверяешь мне, кэп.

— Да засиделись мы в бастионе, вот, вышли конечности размять, — ответил Брокрин.

Мирную перебранку нарушил резкий крик. На глазах у Готрамма Морри схватился за грудь и упал на колени. Хоргарр тут же очутился рядом с арканавтом и пощупал пульс на запястье и шее. Затем поднял глаза и удрученно покачал головой.

— Мертв, — произнес он. Главный двиргателист обернулся, окинув взглядом бастион с грудой дохлых скавенов вокруг. — Видать, надышался того газа. Одному Грунгни известно, из чего это зверье варит отраву для своих бомб.

Готрамма домыслы Хоргарра не убедили. По лицу Брокрина он понял, что не его одного. Морри убило что-то другое. Что-то невидимое для дуардинов, что-то, с чем они не могли бороться.

— Пусть будут прокляты мерзкие скавены. Голод и разруху на их головы, — выругался Готрамм.

— Скавены процветают там, где царят голод и разруха, — не согласился Брокрин, — против них действует только одна кара — смерть.

— Это я им обещаю, — поклялся Готрамм. — Их мало просто убить. Только не после всех их злодеяний.

— Помогите мне, — позвала дуардинов Эсмира.

Харадронцы увидели, что женщина сидит у молодого дерева. Она руками разгребала вокруг него землю.

— Что ты делаешь? — спросил Хоргарр.

Эсмира подняла на него глаза.