Путь Императора (СИ) - Журавлев Владимир Борисович - Страница 3

Так что, когда подвернулся удобный момент, он воспользовался им мгновенно. Случилось же это, когда из фургона выпорхнула эльфийка, потянулась сладко, улыбнулась всем, а Бородатому Верблюду в отдельности. И одета она была так, что на нее все уставились. Тут он Надию и украл.

Вообще-то украсть йоху – не такое уж и сложное дело, когда йоха согласная. Дернуть ее за руку, чтоб только пятки мелькнули в воздухе – и под фургоны. И под фургонами на максимальной скорости до камней, а там в кустики и дальше, пока гномы не отрывают глаз от вожделенного зрелища…

А дальше была скала, за которую они и укрылись. И наверх! А как иначе? И следов не останется, и не подумает никто, что по вертикальной стене ушли. Правда, это для всех вертикальной, не для него. Он по такой и забежать бы смог. Без помощи рук. Но с Надией пришлось лезть.

– Дернешь еще за руки – не выдержу и заору! – сердито прошептала снизу Надия. – Чуть кожу не снял!

В темноте йоха карабкалась за ним так напористо и безрассудно, что он диву давался. Ведь освети сейчас трассу – улетит с визгом! А пока не видит, как опасно – пожалуйста, проявляет чудеса ловкости!

Она опомнилась, когда им осталось пройти совсем немного. Причем именно пройти в нагромождении камней, лезть больше не требовалось.

– Эре, ты куда? – прошептала она ему в спину. – Эре, я не хочу! Мне во Флоренсо надо!

– А что ж тогда сбежала? – удивился он.

– Да… ты как дернул, как толкнул! Я и побежала!

Надия села на камень, обхватила коленки руками и сразу стала похожа на маленькую испуганную девочку. И как это у нее получилось при таких размерах, было непонятно.

Он осторожно снял ее с камня и пристроил удобнее – в ложбинку, куда нападала хвоя с деревьев, растущих на вершине. Выше шел обычный склон горы, заросший лесом.

Они отошли совсем недалеко, и следовало помнить, что этот мир, скорее всего – посттехнический. И неизвестно, какие бирюльки имеются в запасе у Эль Швадесенс. А так их хотя бы закрывали камни.

– Эре, я боюсь! – жалобно прошептала она.

Она действительно боялась. Боялась до судорог, до слепой паники. И все равно ей «надо во Флоренсо!» Блин, зарекался же иметь дело с женщинами! Вот ему во Флоренсо не надо. Правда, и живет в результате по канавам цивилизации.

Он достал из сумки умыкнутое заранее одеяло. Гномья магия, х-хе! А на вид так просто термоткань! Тоненькая, но гарантированно теплая.

Он расстелил одеяло на хвойной подстилке, переместил туда Надию и устроился рядом.

– Вот мне плевать на пророчество, – спокойно сообщил он. – Тебе во Флоренсо? Ну а мне в степь. Значит, у проплешины расстанемся. И дальше твоя судьба будет не в моей воле. Но сегодня переночуй здесь, а не внизу. Потому что внизу тебя убьют, без вариантов. Уж поверь моему опыту.

Надия кивнула и тут же пристроила голову ему на руку. Блин, онемеет же скоро.

Над головой разгорались яркие звезды. Внизу бубнили и перекликались гномы. Не так уж далеко они и убежали.

– Ищут! – прошептала Надия.

Он пожал плечами. Кто-то ищет, а вот Эль наверняка нет. И Бородатый Верблюд – тоже. У них подозрительно быстро сложился союз! И старого диверсанта вполне устраивает то, что хотя бы этой ночью за принцессой пророчества не потребуется присмотр. На ночь у побратима явно были более приятные планы!

Одеяло действительно оказалось очень теплым. Да еще и Надия, девочка, мягко говоря, не маленькая, грела, как мощная печка. В результате и он сам скоро начал гореть, как в лихорадке. Хотя это как раз было ожидаемо – потому что не раз создавало проблемы в прежних жизнях. Взрослая личность в младенческом теле – это еще терпимо! Подумаешь, прилетает иногда по одному месту ремнем за излишний ум. Но вот в подростковом возрасте начиналось веселье. Женщины, женщины вокруг! И все абсолютно недоступные! Сопливого подростка кто всерьез примет? Как говорится в одном мире – тестостерон из ушей капает. И слюна течет. И руки дрожат. И все это мучение – от одной лишь близости к красивой девушке! А если она еще и фигуристая – вот как Надия, например… да еще и еле одетая, как опять же Надия – тогда вообще трясет! Иногда удавалось успокоить себя напоминанием, что он не более чем прыщавый подросток, грязный и потный – но не всегда. Вот как в этот раз.

– Ты такой маленький и некрасивый! – вздохнула Надия созвучно его страданиям. – Эре, ну почему меня бережет мальчик, за что?! Вот если б был на твоем месте хотя бы…

И она мечтательно затихла.

– Зато я убить могу любого хоть на своем месте, хоть на другом! – буркнул он, смиряясь с ситуацией.

– Знаешь, Эре, я думала про твой апокриф из «Откровений», – помолчав, заговорила она о другом. – Да еще и на гномов посмотрела. Наверно, ты прав. Не нужна бессмертным королева. Ну и куда я тогда иду? На верную смерть? На смерть, да, Эре?

Ему стало ее жалко. Несчастная маленькая девочка.

– Я прямо отсюда могу провести тебя до своего будинка, – сказал он. – Да, я смогу. Помнишь, где мы ночевали втроем? Оттуда совсем недалеко до станции мандривок.

Будинок! – мечтательно прошептала она. – Замечательное место. Оно даже снится мне. Там так спокойно и безопасно… только я не могу! Хочу – но не могу! У меня долг! И еще приказ! Только ты не выспрашивай меня, ладно? Мне и так плохо, что ничего нельзя говорить! Просто ужас! Столько интересного произошло – и даже похвастаться некому!

– Тяжела доля разведчицы! – согласился он.

– А как романтично начиналось! – тихо вздохнула она. – Учеба в институте благородных девиц – самое прекрасное время моей жизни! Я тогда у лели жила, ну, у тети моей. Она старенькая, делать нечего, только обо мне и заботилась! Просыпаешься и видишь в открытое окно в синем-синем небе тоненький шпиль джамии. А по всему дому порцелановые колокольчики – услужник горячий шоколад несет. Накинешь хавлию покороче – и в столовую залу! В институте занятия рано начинались, так мы с подружками шли, а улицы пустые еще, и чистые-чистые! И из садов такой мирис, что голова кругом!

Институт – он очень старый, в самом центре стоит, на Люмеровой могиле, так пока дойдем, конногвардейцы начинают выезжать. И каждый обязательно улыбнется и скажет: «Утро ясно, хубавицы!» Ну как ему не улыбнуться в ответ? Так до полудня с улыбкой и порхаешь. А после полудня у нас начинались тайные занятия, там уж не до улыбок! Зато интересно, аж дух перехватывало! Как представишь, что это именно ты будешь ездить с тайными поручениями, станешь выведывать всякие секреты хитростью и лаской, умом и… лаской… Творче, какие мы были наивные! Порхали по жизни, как летние пеперуды! А после занятий шивач в мастерской ждет, новое платье готово – да такое дерзкое, такое смелое!

– Смелей, чем твоя юбка? – спросил он и невзначай дотронулся до нее.

А юбка-то сбилась. И разом перехватило дыхание. Здравствуй, отрочество, прекрасная пора, блин!

– Что ты! – усмехнулась йоха. – У меня скромная юбочка! В такой я бы в столице постыдилась на улицу выйти! Разве что если разрезов добавить?

Она мягко убрала его руку. Потом поудобнее устроила голову.

– А вечерами я на чардак выходила! – припомнила она. – Смотрела, как огняр по улице ходит, фонари включает. У нас на улице много интересного можно было увидеть! Огняр уйдет – глядишь, знакомый летец под чардаком стоит, зазывные песенки поет! «Хубавица Надия, ти моя мрия!» Представляешь? Такой забавный! Совсем стихи сочинять не умел! Ну как к такому не выйти? Мы с ним сбегали на ночные театры, в центре прямо на площади очень хорошие пьесы ставили. У меня любимая была, «Песня об Аспане и Айлие» называется. Я себя, конечно, Айлией воображала! Жалела, что не похожа на нее. В пьесе ее называют Айлия-Лунный свет, значит, она беленькая была, а я темная, кестенявая до черноты…

– Нет, ты как раз похожа, – рассеянно возразил он. – Она темная была. А лунный свет – это… метафора, вот что это. У степняков всё, что с луной связано, считается красивым, вот и суют где надо и не надо. Лунные волосы – это просто красивые. Может, еще блестящие. Ай-слу – красивая мордашка, Ай-лия – понятно что красивое, только неприличное… айгала-да – вали отсюда красиво, как-то так.