В чужом обличье (СИ) - "Мольфар" - Страница 22

― И самое плохое, он же не только в Худом Отроге появился, — продолжал князь. — В Долине Стонущего Камня сожрал двух пастухов с овцами, да и волками не побрезговал, убил старого Махмета и дом ему сломал, потом добрался до железных рудников, там шуму наделал, да и Парнис его видел!

Реймонд посмотрел задумчиво. Может, маг князя и был не слишком силён, но он всё же оставался магом, иначе Аралас его при себе держать не стал бы. Разве что на возраст всё списать?

― Тут я к вам, магистр, Квентина и послал! Сразу понял, только вы сможете с ним справиться!

Реймонд видел, как на словах «к вам» князь Аралас поморщился. Недаром за магистром Агостоном прискакал именно королевский гонец. По старому уговору просьбы князей магистр Агостон выполнял лишь с ведома короля, демонстративно избегая любого намёка на крамолу и заговор против трона.

― Может, и смогу, — степенно отозвался Реймонд, — но мне пока неясно вот цто.

Он рассказал вкратце о Перевалке.

― Так слухи идут по долине, зачем их усиливать, пугать людей? — встревожился князь. — Ещё побегут в соседние долины, с кем тогда останусь?

Реймонд кивнул, его мысли подтверждались. Имело ли это значение? Непонятно. Но, возможно, действовали соседи, желающие сманить людей от Араласа, или кто-то из своих мутил воду.

― Хорошо, — кивнул он, — разберёмся.

От Парниса несло горным луком, словно он его поедал мешками. Руки старика подрагивали, и поэтому побрякушки на его посохе почти постоянно мелко звенели, словно предупреждая об опасности. Сопровождавшие Парниса и Реймонда несколько молодых и крепких Макранишей держались чуть в отдалении, делая вид, что это из почтения к магам.

Сам Реймонд подозревал, что они побаиваются схлопотать проклятие.

Не исключено, что и обстановка вокруг давила: в руднике было темно и лишь факелы как-то разгоняли тьму. Дорогих магических светильников им с собой не выдали. Подпорки поскрипывали, словно вторя посоху Парниса, и казалось, что эти старые бревна не выдержат веса горы, вот-вот осядут. Самому Реймонду, признаться честно, тоже было не по себе, но нужно было держать лицо, лицо деда. Имелось в его арсенале заклинание иллюзорной маски — под которой можно было скрыться — но она оставалась неподвижна и непременно вызвала бы подозрения.

Стены были в сколах и выступах, никто не тратил силы на то, чтобы выровнять их. В паре мест стены были влажными, но Реймонд так и не понял, угрожает ли шахте затопление. Несмотря на то что он вырос в этих горах, в шахтах бывал редко, да что там, практически никогда не бывал, по крайней мере, в таких глубоких. Дед запрещал, а шахты возле Нуандиша были или открытыми, или давно заваленными и заброшенными.

Впрочем, работали же тут как-то люди?

Издалека доносилось лязганье, удары, стук, скрипы, неразборчивые голоса, демонстрирующие, что рудокопы в шахте есть. То ли не верящие в грых-шатуна, то ли те, кому сильно-сильно требовались деньги. Железные рудники принадлежали лично князю Араласу, и он платил за работу в них, что, насколько понимал Реймонд, и служило основным привлекающим фактором. В обычной жизни обычному горцу редко требовались деньги, но за эти самые деньги можно было купить что-то, чего горец и его клан не могли произвести сами.

Не то чтобы Реймонд был мастером экономики и денежно-товарных отношений, но всё же три курса в университете Вагранта и, самое главное, острая необходимость заставляли его мозг бешено работать. Помимо запахов лука, овчины, камня и дерьма, он прямо-таки обонял смрад неприятных внутренних разборок, прикрытых видимостью грых-шатуна. А деда позвали, дабы, скажем, отпугнуть противников, продолжал размышлять Реймонд, бросая взгляды на старого Парниса.

Тот как раз опять споткнулся, и молодой Макраниш его поддержал почтительно.

― Вот здесь, — прошептал Парнис, указывая куда-то влево, — вот здесь он вышел!

К стене немедленно поднесли несколько факелов. Камень как камень, подумал Реймонд, ничего особенного. Конечно, дедушка был геомантом и должен был уловить что-то… но что?

― И ушёл куда? — спросил Реймонд, выигрывая время.

― Вон туда, — указал Парнис вправо.

Вот тут ещё можно было разглядеть следы крови. Реймонд рассматривал их хмурясь. Ладно, пускай Парнис не тянул выше, чем на подмастерье по силе и ученика-второкурсника по знаниям, но ведь с ним было двое крепких парней, охрана и сопровождающие. В одном из нижних штреков шахты показалась богатая жила, потом тот конец затопило, и Парнис направлялся посмотреть, сможет ли он что-то там сделать. Могли противники князя устроить потоп, а потом подловить Парниса?

Могли, но им потребовался бы хороший геомант, как минимум крепкий подмастерье с десятком лет практики. Впрочем, если речь шла о делёжке денег и спихивании Макранишей с контрабандной тропы, то противники вполне могли нанять и мастера. Почему-то Реймонду упорно казалось, что дело тут в делёжке денег, возможно, потому что мысли его то и дело возвращались к сокровищнице под башней деда и деньгам князя Араласа.

― Мнэ нужно, чтобы всё было спокойно, — упорно твердил вчера князь, дыша Реймонду куда-то в ухо и щеку перегаром. — Чтобы все работали, никто не бегал. Чтобы ко мне бежали, тогда я буду главный князь!

Насчет «всё спокойно» Реймонд в принципе мог просто и честно ответить, что ничего не ощущает. Сейчас это бы прошло, но что будет, если нападение повторится? Репутация деда, за которой прятался Реймонд, тут же будет разрушена. Нет репутации — нет денег, а нет денег — нет денег и магии. И это при том, что Реймонд считал сокровищницу уже своей.

― Магистр? С вами всё в порядке? — донесся вопрос одного из молодых Макранишей.

Реймонд вынырнул из размышлений, оглянулся. На лицах горцев читался страх, и, честно говоря, Реймонду тоже хотелось просто дёрнуть наружу и не возвращаться до второго Исхода. Один из Макранишей так вообще держал руку на рукояти короткого меча и непрерывно озирался, что-то бормоча и громко шлёпая губами.

― Непростой слуцай, — отозвался Реймонд задумчиво, повторил: — Оцень непростой.

В шахте было душно, горцы то и дело утирали пот. Слова Реймонда, похоже, добавили им ещё повода попотеть.

― Грых-шатун идёт на запах магии, — неожиданно прошамкал Парнис, встряхнул посохом.

Горцы вздрогнули, Реймонд скрестил руки на груди, удачно замаскировав свое вздрагивание.

― Так он что, придёт прямо сюда? — произнёс один из сопровождающих.

― П-погодите, а зачем ему тогда люди?

«И почему он не съел самого старого Парниса Макраниша?» ― мысленно вопросил Реймонд. Никто из горцев не задал этого вопроса вслух ― не исключено, что он им даже не пришел в голову. Мог ли Парнис быть в сговоре? Мог, хотя это было бы неслыханным делом для гор. Предать клан и князя из своего клана? Невозможно. Не будь Реймонд внуком Агостона, не поварись он несколько лет в Вагранте, ему бы тоже в голову такое не пришло.

Но всё же. Парнис был стар, возможно, он практиковался у кого-то за пределами Перпетолиса и вдохнул всей этой неповторимой атмосферы городов и денег. А деньги тут, похоже, стояли на кону серьёзные. Он маг, и князь ему доверяет, возможно, Парнису хотелось устроить жизнь своим внукам?

С другой стороны, Парнис был стар и наверняка вырос в горах и посреди традиций, впитал их с молоком матери. Как маг он был слабоват — кому Парнис нужен вне клана? Как маг клана он мог попросить князя, и судьба его внуков была бы устроена.

― Магистр?

― Я могу тряхнуть магией гору, — ответил Реймонд, осенённый мыслью, — но тогда завалит всех, кто внутри.

― Да, магистр выберется, а мы — нет, — проскрипел Парнис в поддержку.

― Идёмте вниз, — бросил Реймонд, — посмотрим на затопленную жилу, с которой всё нацалось.

Ему пришла в голову мысль, что это могли быть проделки самих рудокопов. Нагнать страху, провести пару проделок… гм. Убийство пары Макранишей, сопровождавших Парниса в прошлый раз, это было серьезно. За такое князь мог подвесить всех. Но в то же время шумиха, суета, страхи, и вот уже рудокопы отважно спускаются в забой за удвоенную плату. Чем не выгода?