Без пяти минут любовь - Рид Мишель - Страница 27

У Алессандро были глаза Наталии. На что Джанкарло не переставал жаловаться с момента, когда его увидел.

– Как я могу стать строгим отцом, если одного его взгляда достаточно, чтобы смягчить меня? – любил спрашивать он, сам удивляясь тому, с какой нежностью относится к сыну.

Джанкарло тоже пришлось залечивать рану, нанесенную смертью Марко. К счастью, ей удалось уговорить его поехать на Сицилию, чтобы крестить там Алессандро. Наталия вспомнила тот день, когда она объявила мужу о своем желании поехать на его родину. Тот, конечно, был сначала удивлен ее решением, но после некоторого размышления и борьбы с самим собой молча кивнул головой, признавая ее правоту.

И вот они в Сицилии – впятером. Алессандро окрестили в той же красивой маленькой церкви, в которой много лет назад крестился и сам Джанкарло.

Наталия вздохнула: она была счастлива.

– Что это ты там вздыхаешь? – раздалось за спиной.

– Иди сюда и посмотри сам, – позвала она мужа и почувствовала, как руки Джанкарло обнимают ее за талию. – Какой изумительный пейзаж! И два счастливых человека, склонившихся над замечательным ребенком. Нашим с тобой ребенком. Теперь ты понимаешь, почему я предложила тебе поехать на Сицилию? – взволнованно спросила она.

Джанкарло поцеловал ее в лоб и прошептал на ухо:

– Спасибо. Теперь у нас с тобой почти полная гармония. До полной не хватает еще чуть-чуть. Хочешь, я помогу тебе ее достигнуть?

Наталия мгновенно поняла его намек.

– Джанкарло! Нет, – воскликнула она. – Не сейчас! Алессандро еще не спит…

– Он находится в заботливых и любящих руках. Можешь за него не беспокоиться, – прервал ее Джанкарло и потянул в спальню.

И почему она никогда не может устоять перед этим мужчиной?

Они закрыли за собой балконную дверь и задернули шторы.

Пальцы Джанкарло нашли молнию на платье Наталии, и уже через несколько мгновений оно упало к ее ногам.

– Ты неисправим! – Она покачала головой и улыбнулась.

– Сама же хотела полной гармонии! – невинным тоном ответил он ей. – А ты можешь ее достичь только в моих объятиях, mia cara…

Он был прав.