Непреложный обет (СИ) - Новикова Клавдия - Страница 2

В очередное ненавистное утро Малфой увидел Поттера спящем у его ног, как собака, а позже глядящего преданными глазами.

— Зачем ты здесь? Выметайся, — лицо Драко осунулось за эти несколько недель, а зелье усугубило положение, кожа приобрела серый оттенок, не особо он хотел жить.

— Не выгоняй меня, пожалуйста, — в глазах героя была мольба.

— Я не нуждаюсь в твоей жалости, — отрезал Малфой, чувствуя, что начинает закипать.

— Я не жалею тебя, — раздались робкие слова, — я тебя люблю, уже давно.

На что рассчитывал Поттер, было не понятно. Возможно, просто не мог больше скрывать свои чувства, возможно, думал, что если признается, то Драко посмотрит на него по-другому, или просто хотел, чтобы Малфой знал, что его любят и что он не один. И всегда есть тот, кто за него искренне переживает.

Но, к сожалению, эти слова были сказаны не в подходящее время и возымели противоположный эффект. Совсем не тот, к которому стремился герой.

— Ты хоть понимаешь, что говоришь мне, — Малфой крепко зажмурился, — ты, именно ты причина всех бед в моей жизни, из-за тебя погибли мои родители, я потерял всё, что имел. Мой привычный мир рухнул. Всё ради чего? Чтобы пришли такие герои, как ты? В министерстве правили грязнокровки? Все жили долго и счастливо? Все, кроме меня. А сейчас ты мне признаешься в любви, что это за любовь такая, Поттер? Сначала всё, что дорого, отнять, а потом… Зачем ты это произнёс вслух! Я думал, что больше уже ненавидеть невозможно, но возможно. Я смотрю на тебя и давлю рвотные позывы. Герой меня любит, — Малфой истерически засмеялся, — ты больной! Больной! Убирайся!

Поттер выглядел больным и чувствовал себя так же. Трудно мириться с тем, что ты не нужен, а тем более тому, кто владеет всеми мыслями, чувствами, мечтами, сознанием. Кто только во сне позволяет до себя дотронуться. На кого не сможешь обижаться, постоянно прощаешь и оправдаешь любой поступок. Тому, чей голос никогда не звучал дружелюбно и ласково, он стал единственно важным. Малфой поселился в его сердце, сам того не подозревая. И Поттер готов вынуть это самое сердце и протянуть на ладони. Забирай его, забирай навсегда, оно и так принадлежит только тебе. Вот только ничего не надо в ответ. Ни-че-го. И от этого…

— Драко, я не хотел…

— Заткнись, я тебе не Драко. И сделай так, чтобы я тебя больше не видел, — Малфой уставился в стену, которая нравилась ему больше, чем вид несчастного героя, — хотя постой.

— Да? — с надеждой смотрели в его сторону зелёные глаза.

— Я хочу, чтобы ты вернул то, что у меня отобрали. Всё.

— Но как…

— Мне не интересно, как ты это сделаешь. Я не могу находиться на этой помойке, хочу домой. Зачем мэнор вообще забрали, если в нём никто не живёт! А теперь убирайся.

— Ты можешь жить у меня, у меня большой дом, — предложение прозвучало искренне, и глаза широко распахнулись в ожидании.

— Я знаю дом Блэков, Поттер, он старинный и действительно большой, красивый, мне бы подошёл. Кстати, ты знал, что до того как Сириус Блэк завещал его тебе, я был наследником этого имущества. Но, несмотря на все его достоинства, у него есть большой недостаток. Ты, Поттер. И пока ты там живешь, ноги моей в этом доме не будет.

Однако Малфой оказался на Гриммо 12 через несколько дней. А потом ещё, ещё и ещё. Его туда доставлял Гарри, еле живого и невменяемого. Пробуждение всегда сопровождалось скандалом и рукоприкладством. Аристократический потомок плевался ядом и желчью. Уходя, грозил, что проклянет Поттера, если ещё раз окажется в этом проклятом доме.

Всё это уже не важно. Сейчас важно только то, что сделала она. Поганая грязнокровка!

Драко ещё раз смерил её ненавистным взглядом.

— От некоторых людей легче избавиться. Твои слова, подруга?

========== Часть 2 ==========

Настроение было прекрасное. Она опять оказалась права. Работу Гермиона выполнила с блеском.

Это странно, но после войны золотое трио не распалось, вовсе нет, они так же встречались по праздникам, а иногда и в будние дни. Просто каждый из них начал работать, и времени на совместный отдых стало меньше. Гарри предсказуемо позвали в аврорат, он не думая согласился. Это то, чего он всегда хотел: помогать людям, разгадывать тайны, бороться со злом. Всё это соответствовало его желаниям и характеру. Рону сделали аналогичное предложение. Работать с Гарри было бы замечательно, но за войну рыжий герой понял, что он очень мирный человек, ему нравилось радовать людей, видеть искренние улыбки, слышать смех. А ещё было огромное желание помочь Джорджу восстановить магазин «Всевозможные волшебные вредилки». Что очень обрадовало родителей. Никто из семьи Уизли никогда не отличался воинственностью.

А Гермионе нашлось место в министерстве. Куда она ходила переполненная гордостью. Ответственность, желание всем помогать, трудолюбие, любознательность и другие качества молодой волшебницы отмечали все. Министерство заполучило ценного сотрудника.

В тот день Гермиона почти вылетела из камина на Гриммо, окрыленная своим успехом и желанием поделиться своими достижениями с Гарри. Первые министерские поручения, но такие важные и нужные. Первые принятые самостоятельно решения. Вот сейчас она всё расскажет за чашкой чая своему лучшему другу обо всём и будет слушать похвалу и восхищение в её адрес.

В гостиной никого не оказалось, но со второго этажа отчетливо доносились крики. Девушка остановилась, сомневаясь, надо ли ей подняться, ведь это не её дело, но, когда услышала треск и звук бьющегося стекла, через несколько секунд глядела уже в приоткрытую дверь. То, что там Малфой, её не удивило: она знала о последних событиях в жизни друга, о его странной привязанности к пожирателю смерти, к желанию помочь вернуть его имение и так далее по списку. Её испугал вид аристократа, неадекватное состояние, налитые ненавистью глаза. Он душил Гарри, а тот всего лишь сдерживал его руки, совсем не защищаясь. Малфой душил Гарри! Её Гарри! Вариантов не было. Палочка наготове. Заклинание она произносит на автомате. И, как итог, Малфой и Поттер в разных концах комнаты. Оба без сознания.

Гермиона перешагнула тело пожирателя, лежащего в неестественной позе, и подошла к Гарри.

— Прости, — сорвалось с её губ совсем тихо, что даже, если бы они были в сознании, то всё равно не услышали.

Гермиона знала, что не особо нанесла вред и скоро друг очнется. Не теряя времени, волшебница вернулась к Малфою. Брезгливо тронула его ногой. Тело не пошевелилось. Девушка выдохнула, борясь с отвращением и вдыхая запах спиртного, приобняла лежащего. Через секунду они скрылись в вихре аппарации. Молодая волшебница перенесла их в одно из мест, где они с Гарри прятались от егерей. Безлюдное, тихое, пустынное.

С небольшого утёса открывался вид на бескрайнее северное море. Лёгкие порывы ветра приносили свежесть и запах соленой воды. Прибрежные волны ласково накатывались и растворялись на глазах. Красоту этого места нельзя было не заметить.

Сидя на тёплом камне и подставляя лицо солнцу и ветру, она успокоилась. Ждать пробуждения хорька пришлось не долго. Малфой стал подавать признаки жизни. Связывающее заклинание — и руки лорда выгнулись назад, а невидимые веревки обвили ствол сосны, фиксируя его тело. От хорошего настроение не осталось и следа.

Гермиона опустилась рядом, пытаясь разглядеть его лицо с близкого расстояния, глаза ещё были закрыты, но вот дрогнули веки.

— Грейнджер, — Драко не сразу, но узнал её.

— Малфой, — произнесла она фамилию.

Изучающие и ярко-карие глаза пытались рассмотреть что-то в серых, холодных, безликих. Но там непробиваемая стена.

Оценив ситуацию, в которой оказался, чистокровный волшебник процедил сквозь зубы:

— Думаешь, буду унижаться перед тобой? Просить и умолять отпустить? Думаешь, такая умная, смелая? Запугать меня решила. Чем, Грейнджер? Я уже не боюсь. Оставишь меня здесь одного и уйдёшь? Ну, подохну я, и что? Жаль только не увижу, как будет рыдать ваш больной герой над моим искореженным телом. Хах, тебе ещё и от него достанется. Он же меня любит, Грейнджер! Сделает всё, что моей душе угодно, только бы я обратил хотя бы чуть-чуть своего внимания на него.