Гибельный шторм (ЛП) - Аннандейл Дэвид - Страница 49

По обе стороны лестницы, ведущей на площадку перед воротами, возвышались колонны, выщербленные песчаными бурями настолько, что на их поверхности не осталось почти никаких следов отделки. Лишь в нескольких местах сохранились фрагменты золотой чешуи: колонны обвивали изваяния громадных змей. Они с безмолвной злобой смотрели на собирающуюся внизу армию пустыми провалами глаз.

Две колоссальные металлические створки ворот когда-то преграждали вход в храм. Их поверхность покрывал слой ржавчины. Барельеф, изображавший двух змей, обвившихся вокруг раскидистого дерева, был почти неразличим. Детали терялись под хлопьями окислившегося металла. Сейчас врата были открыты. Левая створка выпала из петель и нависала над входом, будто труп, застывший в падении. Площадку у входа усеивали давно погасшие подсвечники. Все кругом пропиталось холодом и неподвижностью.

Пыль и камни вокруг были красного цвета, но в полумраке сумерек казались серыми. Над головами космодесантников мерцали огни флота. Это было единственное подобие звезд в небе над Давином.

— Такая тишина... — произнес Жиллиман. — Галактика пылает огнем из-за этой планеты, но здесь даже угли уже остыли.

— Эти руины хранят историю, — ответил Сангвиний. — Я чувствую, как она давит на меня. Чувствую скверну, которая придала форму каждому камню в этом месте. Разве вы не замечаете всего этого?

— Эта история закончилась, — сказал Лев. Впрочем, сам он внимательно рассматривал руины, будто бы в поисках секретов, скрытых среди скал.

— Наше присутствие начинает очередную главу, — ответил Ангел.

— Я в этом не уверен. — Жиллиман поднял взгляд на серый купол некросферы. — Слишком уж много историй умерло здесь.

— Но не наша. И не Империума.

— Мы рискуем проиграть, если реальной угрозой является некросфера, а планета — это просто отвлекающий фактор.

— Это не так. — Сангвиний покачал головой и развернулся к сломанным воротам у входа в храм. — Посмотрите на всю эту разруху.

— И что в ней особенного?

— В момент приведения Давина к Согласию это место использовалось как культовое. Вы же видели записи о планете до прибытия Хоруса. Сейчас здесь руины, но ранние отчеты говорят о том, что храм действовал.

— По-твоему, с тех пор он пришел в такое состояние?

— Да. Но такой сильный износ всего за несколько лет? Выглядит так, как будто прошло не одно столетие. Хоруса привели в противоестественное место, и оно таковым и остается. — Ангел направился ко входу. — Пойдемте, встретим врага лицом к лицу.

Сангвиний потянул за собой скованного цепью Кёрза. Ночной Призрак с интересом разглядывал Дельфос. Сангвинию даже показалось, что его безумный брат на мгновение нахмурился. Но через долю секунды это выражение исчезло, и бледное лицо Конрада вновь стало абсолютно нечитаемым.

Примархи шли в сопровождении элитных воинов трех легионов. Отделения Сангвинарной Гвардии, Инвиктских Сюзеренов, Несущих Смерть и Несущих Ужас следовали за своими предводителями. Ультрамарины маршировали между Темными и Кровавыми Ангелами. Бойцы I легиона с опаской смотрели на братьев из Девятого. Кровавые Ангелы не обращали на это никакого внимания, но Сангвиний чувствовал напряжение своих сыновей. Они не ощущали того же спокойствия, как их примарх, и держались настороже. После Сигнус Прайм его воины всегда были готовы к атаке как на физическом, так и на ментальном уровне.

За воротами царила сухая и тяжелая темнота. Храм превратился в высохший труп. Нашлемные фонари космодесантников разгоняли тени, выхватывая фрагменты выщербленных стен. Казалось, в помещениях храма некогда бушевала песчаная буря. Фрески, изображающие рептилий, практически стерлись. Невозможно было разобрать истории, которые они когда-то рассказывали, но даже то, что осталось, резало глаз.

В помещениях внутри было пусто. Звук шагов глухим эхом отражался от стен. Примархи и легионеры продвигались все дальше и дальше в глубины Дельфоса, все дальше и дальше в никуда. Лев бормотал что-то себе под нос каждый раз, когда они проходили очередную пустую залу.

— Мы напрасно тратим время, — наконец сказал он.

— Прояви терпение, брат, — отозвался Сангвиний.

— До каких пор мне его проявлять?

— Я не знаю. Но в итоге все случится. — Он был уверен в своих словах. Узел судьбы вокруг него затянулся так туго, как это только возможно.

— Конрад, — спросил Жиллиман, — что ты видишь? Сангвиний прав?

— И что же мне вам рассказать? — откликнулся Кёрз хриплым шепотом. — То, во что вы поверите, или правду?

— Может, мне стоит опять сломать тебе хребет? — спросил Лев. — Тогда я, может, поверю твоим словам.

— Мои слова от этого не изменятся. Как, полагаю, и твое неверие. Вы не можете принять тот факт, что надежды нет.

— А ты не можешь принять обратного, — перебил его Сангвиний.

— Ты меня разочаровываешь, — покачал головой Кёрз. — Кому, как не тебе, знать, как обстоят дела на самом деле.

Ночной Призрак снова нахмурился. На этот раз Сангвиний был в этом уверен.

В центре Дельфоса они обнаружили комнату, которая когда-то была тайной. В нее, в отличие от остальных помещений, не вели железные двери. Вместо этого в стене был провал с осыпавшейся кладкой. На полу виднелись едва заметные следы высохшей крови.

— Мы уже близко, — сказал Сангвиний.

— К чему? — спросил Жиллиман.

— Я не уверен. — Ангел посмотрел на Мстящего Сына. — Разве ты не чувствуешь?

Воздух в храме с того самого момента, как они вошли под его своды, был затхлым и мертвым. Но в последние минуты он начал буквально потрескивать от напряжения, как будто в преддверии чего-то важного.

— Я ничего не чувствую, — ответил Жиллиман.

— И я тоже, — добавил Лев.

Сангвиний задумался о том, не мог ли он ошибаться. Возможно, предчувствие было не более чем порождением охватившей его уверенности.

Кёрз молчал. Его лицо ничего не выражало.

Этажом выше, прямо над тайной комнатой, под центром купола обнаружился алтарь. Это был первый предмет, найденный на планете. Его расположили в крайне тесном помещении, напоминавшем цилиндр: стены поднимались вверх на добрых три десятка метров, но при этом в поперечнике комната была почти в пять раз меньше. Примархи прошли внутрь через единственный вход. Легионеры остались ждать снаружи, в более просторном зале. Алтарь представлял собой монолитную плиту, чуть больше трех метров в длину и около полутора в высоту. Она была вытесана из намного более темного камня, чем блоки, из которых возводился храм. Алтарь был почти что черным, и на его поверхности тоже виднелись кровавые пятна. В отличие от потеков в потайной комнате, эти выглядели так, будто кровь натекла из какой-то раны.

Сангвиний и Кёрз встали справа от алтаря, Жиллиман и Лев — слева. Все четверо уставились на пятно крови на каменной поверхности.

— Он лежал здесь, — первым решился нарушить молчание Лев.

Жиллиман кивнул.

— Здесь его судьба окончательно обрела форму. — Ангел постучал по алтарю рукоятью Карминового клинка. Звук получился громкий и звонкий. — Вот здесь, — продолжил он. — Война началась в этом самом месте.

Ему хотелось сказать, что здесь она и закончится, но это было не так. Тем не менее симметрия играла определенную роль. Четверо примархов в своем путешествии с Макрагга пробирались все ближе и ближе к сердцу войны.

И сейчас они были в точке пространства, вокруг которой повернулась Галактика, прежде чем рухнуть в огненную бездну.

Воздух должен был дрожать от важности момента. Но на деле не происходило ничего. То, что Сангвиний так ждал, не происходило. Ангел задумался о том, не обманул ли он сам себя, и тут же отбросил эту возможность. И он, и его братья были ровно там, где должны были быть.

И все же...

Затхлый воздух неподвижно висел в комнате. Алтарь покрывал толстый слой пыли.

— Сангвиний, — произнес Лев, — нас опять поймали в ловушку иллюзии. И тебя, и меня.

Впервые с момента прибытия на Давин примарх Первого говорил без злости. Он был предельно серьезен. Алтарь и то, что здесь произошло, давили и на него тоже.