Сыны мести (СИ) - Баринова Марина Вячеславовна - Страница 11

— Хинрик…

Броки отвесил ему крепкую затрещину.

— Если мы скажем правду, что с нами будет? — спросил он, исподлобья глядя на Кровавого Топора.

— Не в том вы положении, чтобы вести торг, — ответил Халлвард. — Но я скажу. Если вы добровольно расскажете правду, я не стану убивать и калечить виновных. Потому что одна смерть уже свершилась, а я ещё с походов на острова осознал главную истину: жизнь человека ценнее серебра. В походах мы берегли каждого воина, потому что серебро можно найти, а мертвеца обратно в клин не вернёшь. Поэтому все будут жить. Но как именно вы будете жить, зависит от вашего рассказа.

— Мы обокрали Хинрика! — выпалил Коли. — Урсиг тому свидетель. Хотели денег, чтобы купить оружие и отправиться в поход. А Хинрик… — юнец всхлипнул. — Он просто подвернулся под руку. Я не хотел, он хороший!

Броки уныло повесил голову, тихо проклиная трусость брата.

— Младший прав? — сурово спросил у него Кровавый Топор.

— Да.

Коли вылез вперёд, словно хотел защитить брата от гнева вождя.

— Мы не знали, что у Хинрика было дело к начертателю, — продолжал младший. — Он ничего не говорил об этом! Вермар нас надоумил, про рабство — его идея…

В этом я почему–то не сомневался. Угрюмыш, видимо, с самого начала желал мной воспользоваться. Хотя и зря он тогда демонстрировал неприязнь. Будь он добрее, я бы точно ничего не заподозрил.

Халлвард кивнул.

— Я отправлю человека к вашему отцу, чтобы рассказал о содеянном. Если Хинрик захочет получить с него виру за зло, что вы ему причинили, вашей семье придётся заплатить.

— У них нет отца, — отозвался я. — Умер он, наследство перешло к старшему сыну, а остальным ничего не досталось. Они потому и идут наниматься на корабль, чтобы хоть что–то заработать.

— Не смей нас защищать! — свирепо прорычал Броки и едва не бросился на меня с кулаками, но Коли его удержал. — Только жалости твоей не хватало!

— Я и не защищаю. Просто говорю всё, что знаю, чтобы Халлвард и Урсиг сделали верные выводы. — Я взглянул на великана. — Они охотники или были ими. И я хочу верить, что на зло против меня их толкнули отчаяние и глупость. К тому же они не успели меня продать, а Вермар смыл кровью их поступок.

— К чему ты клонишь, Хинрик? — сурово спросил великан.

— Может такие люди и тебе пригодятся, Халлвард? Если они будут служить благородному мужу, который выбьет из них дурь, то и людьми станут порядочными? Какая разница, где воевать: здесь или на островах?

Кровавый Топор глядел на меня со смесью удивления и уважения.

— Так ты отказываешься от виры?

Я пожал плечами.

— Не хочу платить злом за зло, если этого можно избежать. Не хочу плодить мертвецов, если можно даровать жизнь. Меня не так воспитывали.

— Это мне говорит ученик самой Вигдис? — хохотнул великан. — Видать, она и правда изменилась.

Я повернулся к братьям.

— Я хочу, чтобы вы служили Халлварду. Он даст вам кров, обучит и, быть может, с ним вы даже заработаете себе славные имена. Если я всё правильно понимаю, то они с ярлом Свейном друг друга в покое не оставят. — Хускарл кашлянул, и я перевёл на него взгляд. — Ты согласен взять их к себе?

— Из них могут выйти воины.

— И мы будем охотиться для тебя! — пообещал Коли.

— Охотиться здесь придётся не на зверя, а на человека, — мрачно ответил Кровавый Топор и бросил в огонь несколько сушёных рыбин. — Я благодарю Урсига за помощь в правосудии и посвящаю ему эти дары. Смойте кровь, юнцы. Вы больше не пленники. Я услышал волю Хинрика и беру вас на службу.

Великан поднялся, оглядел нас и побрёл в сторону берега. Как раз причалила лодка, и двое воинов вытащили тело Вермара.

— Похороним вашего брата на закате, — напоследок сказал Кровавый Топор. — Нужно много дерева для костра.

Я молча пялился в спину уходящего Халлварда, гадая, не ошибся ли с решением.

— Не знаю, что сказать, — шепнул Броки, когда хускарл отошёл подальше. Старший брат выглядел раздавленным, и каждое слово давалось ему с трудом.

— А я хочу тебя поблагодарить, — добавил Коли. — В наших землях нас бы казнили.

Я смутился. Мне всегда сложно давались разговоры по душам.

— Но мы здесь. И мы не враги, если не захотим ими быть, — наконец ответил я и протянул руку. — Мир?

— Мир. — Броки пожал мою ладонь, а затем запустил руку в костёр, достал яркий уголёк и, морщась от боли, сжал его в руке.

— Боги будут мне свидетелями, я теперь твой должник, Хинрик. И однажды клянусь прийти на помощь, если ты меня призовёшь.

— Это не обязательно…

— Я должен тебе за Коли. Он малец и ни в чём не виноват. Мы с Вермаром все придумали, а Коли был против. Но казнили бы всех. Я должен тебе за брата.

Мне стало не по себе. Всего пару дней как покинул Свартстунн, а уже попал в плен, едва не угодил в рабство, чуть не попал на виселицу, а теперь ещё и обрёл кровного должника. Но всё же я кое–что знал о клятвах. И о том, что волю поклявшегося следовало уважать.

— Я принимаю твою клятву, Броки. Но не торопить отдавать долг. Я и правда хочу, чтобы вы воспользовались этим шансом. Кровавый Топор страшен, но кажется мне честным мужем.

— Мне тоже, — отозвался Коли. — И я тоже клянусь помочь тебе, Хинрик.

Ещё немного — и мы всё дружненько начали бы реветь и обниматься. Тьфу. Я поднялся, чтобы размять затёкшую задницу.

— Нужно заняться Вермаром, — сказал я. Правда, сейчас меня больше интересовала судьба письма и остальных пожитков.

Мы вышли на залитый бледным солнцем берег. Я подошёл к воде и высморкался, а затем смыл кровавую руну со лба. То же сделали и братья.

— Хинрик! — Подозвал меня Кровавый Топор. — Нашли мы твой мешок. Иди проверь.

Я подбежал к лодке и с опаской взглянул на останки Вермара. Беднягу размозжило о камни так, что теперь его с трудом можно было узнать.

— Да примет его Гродда в своём подземном царстве, — выдохнул Броки. — Ох, брат…

Великан кивнул на тело.

— Приготовьте его к прощальному обряду. Я дам вам людей, чтобы помогли соорудить костёр.

— Спасибо, вождь.

Кровавый топор протянул мне мешок.

— Ну, доставай своё письмо.

Я принялся торопливо шарить по складкам мокрой ткани. Руны были здесь, сменная рубаха, конечно же, вымокла. Еда пришла в негодность. Зато кожаный лоскут с вырезанными письменами всё же нашёлся.

— Вот, — я протянул находку Халлварду. — Когда мне можно уйти?

— Завтра. Надо сперва просохнуть и отогреться. Выглядишь болезным.

Возможность переночевать в тепле и покое, если честно, только обрадовала.

— Спасибо, Халлвард.

Но великан меня не слушал. Он глядел наверх, на скалу, по которой тянулась опасная тропа. Я проследил за его взглядом и нахмурился. По тропе шёл одинокий путник, облачённый в тёмные, почти чёрные одежды. На ветру полы его длинного плаща трепались, словно вороньи крылья.

— Из ваших? — спросил я.

— Нет.

— Стоит беспокоиться?

— Пока рано. — Халлвард всё же взял секиру в руку и направился к спуску. — Держись позади.

Я осторожно проследовал за вождём. Великан приказал паре своих воинов не спускать глаз с гостя, но оружия не обнажать. Человек как раз преодолел самый опасный участок спуска и теперь бодро перепрыгивал с одной каменной ступени на другую, помогая себе посохом. Я не узнал лица этого мужа, но узнал его одежды.

Резной рунный посох с вороньим черепом, чёрный плащ мудреца, множество амулетов из камня, дерева и кости, мешочки с рунами и инструментами на поясе.

К нам спускался начертатель. И он был невероятно зол.

Глава 8

Халлвард, конечно, тоже понял, кем был наш гость. Великан с опаской покосился на посох начертателя: черепа животных часто использовали колдуны для создания нитсшеста — палки, с помощью которой можно было навести страшное проклятье. Это умели делать лишь сильные колдуны. И Халлвард наверняка опасался, что ярл Свейн мог нанять начертателя, чтобы тот навёл проклятье на соперника.