Раненое сердце (СИ) - "полевка" - Страница 10

- Ты помнишь, где находится здание охраны? – Ран внимательно наблюдал за мимикой омеги и, дождавшись кивка, продолжил, – психологи находятся в здании по соседству. Там, где сидят администраторы. Это на случай, если к тебе придут гости, надо будет выписать им пропуск, а иначе их на территорию не пропустят. Ты уже сообщил своим друзьям, что ты живой и здоровый?

- Не думаю, что они этому обрадуются, – Том пожал плечами, – они скорее решат, что я хочу забрать назад вещи, которые отдал им, перед тем как… ну, ты понял.

Альфа внимательно посмотрел на Тома, но, похоже, так ему и не поверил. Они опять отправились по дороге, которую омега уже немножко запомнил. Когда увидел вывеску пиццерии, обрадовался ей, как родной.

- Будешь умницей – и после психолога выберешь начинку для пиццы сам, – альфа без проблем считывал все желания Тома,- я тебя дождусь у кабинета, а потом покажешь мне, как ты запомнил дорогу домой. В понедельник я отправлюсь в институт и не хочу переживать, что ты заблудился.

Возле здания охраны было еще одно, практически, брат-близнец. Только расцветочка стен была другой, и цветы в горшках повсюду. На ресепшене сидел красивый омега и скалился в улыбке, как на рекламе зубной пасты. Том только фыркнул, с такими зубами ему бы впору мышеловки рекламировать. Альфа тем временем разобрался, куда им надо идти, и они поднялись по лестнице на второй этаж. Там было несколько табличек с фамилиями психологов и часами приема. Ран постучал в дальнюю дверь и, услышав разрешение, сразу затащил за собой омегу. Оказывается, у них было назначено время, и вскоре альфа вышел из кабинета, оставив Тома наедине с сухоньким бетой в золотых очочках. Психолог предложил Тому устраиваться, где ему будет удобно, на диване или на кресле, а потом, все так же сидя за столом, приступил к расспросам. Когда родился, где рос, что случилось с родителями. Том морщился, но отвечал. Для начала, не хотелось, чтобы бета наябедничал альфе, если Том его пошлет с его неуемным любопытством, и потом, очень хотелось еще раз попасть в пиццерию. Рассказывать о себе чужому человеку не очень-то получалось. Как-то в больнице он все вывалил альфе совершенно не задумываясь, кто и что, но вот сейчас, видя, как бета черкает что-то у себя в блокнотике, открывать душу не было ни малейшего желания. Хотелось свернуться в клубочек на кресле и молчать. А потом психолог начал те самые мерзкие вопросы, отвечать на которые было даже немного больно. Почему он прыгнул с моста и что он думает о потере ребенка? Сожалеет или считает, что все так и должно было быть? Тома разрывало на части от желания врезать кулаком по мерзким очочкам, чтобы не лез, или замолчать, так, чтобы сам понял, что лезет, куда не следует… Психолог и сам, похоже, все понял, но вместо одних мерзких вопросов стал задавать другие. Что он помнит о родителях, как ему жилось в приюте?

Лучше рассказывать об обманщике Ларри, чем о скандалах родителей или об ужасе общих приютских спален. Он первое время спал под кроватью, так было страшно. Хорошо, что Энди появился, он взялся помогать, ну, и защищал время от времени. Том вдруг понял, что если и сообщать кому, что он живой, то это должен быть Энди. Он единственный, кто пытался отговорить от моста. Только вот Золотым очочкам он об Энди не расскажет! Не заслужил!

- Прекрасно! – психолог закрыл свой блокнот и улыбнулся, – я доволен нашим первым занятием. Следующая наша встреча будет во вторник. В это же время устроит?

Том только плечами пожал, откуда он знает, устроит или нет. Будущая жизнь была в тумане, но несмотря на неопределенность, намного интереснее прежней. Если для этого надо выворачивать душу перед посторонним, то плата не столь велика… да и прибрехать всегда можно… кто ж проверит? Стоило выйти из кабинета, как альфа встал с диванчика и протянул руку, в которую Том с удовольствием вцепился. Совсем, как тогда у спасателей. Альфа был горячим, и с ним было спокойно. Они молчали всю дорогу до пиццерии, и Том был за это благодарен. Нет ничего хуже глупых вопросов, что да как… как-нибудь…

- Выбирай начинку для пиццы, – Ран протянул омеге открытое меню, – сам выбирай и корж, и с чем будет. Можешь просто перечислить, с чем хочешь…

- Я хочу со всем! – честно сознался омега, – и чтобы корж толстый, и сыра много, и он та-ак тянулся…

- Большое ассорти на толстом корже и двойной сыр, – кивнул Ран официанту, – литр апельсинового сока и для меня кофе.

Официант кивнул головой и умчался на кухню. Ран вздохнул и положил руки на стол.

- С понедельника ты будешь оставаться в доме один. У меня сейчас как бы каникулы в учебе, но я взял дополнительные занятия и посещаю нескольких профессоров для консультаций. Я же не знал, что у меня появишься ты, и отменить занятия не могу. Поэтому с понедельника будешь самостоятельным. У тебя есть карточка, я перевел на нее деньги на питание, после занятий с психологом заходи сюда, если тебе здесь нравится, заказывай, что захочешь. У них, кстати, десерты есть. А то, что не доел, они упакуют с собой. Поэтому если чувствуешь, что наелся, просто забери остаток домой. Доешь позже. И, главное, запомни – по контракту питание за мой счет, поэтому не отказывай себе ни в чем!

- Я тебя объем, – усмехнулся Том, – не смотри, что я маленький, я прожорливый.

- Я это как-нибудь переживу, – альфа сверкнул глазами и вернул усмешку.

Тут как раз официант принес кофе и сок, а когда Том выпил полграфина, притащил пиццу. Она была такой же большой, как и в прошлый раз. Под сыром проглядывали в одном месте колбаски, в другом месте оливки, а где-то светлые кусочки курицы. Ран осилил два куска, а вот Том схомячил четыре! Облизал пальцы и в полнейшей нирване откинулся на спинку кресла. Это просто счастье какое-то!

- Мороженое в тебя влезет? – Ран увидел, как расфокусированный взгляд омеги обрел осмысленность, и дождался энергичных кивков, – хорошо, я покажу тебе кондитерскую по дороге. А потом ты отведешь меня домой, я хочу быть уверенным, что ты не заблудишься.

Кондитерская была необыкновенной, просто детской мечтой. К удивлению Тома, в ней не толпился народ, а вот на столах стояли просто так большие торты и витрина ломилась от всевозможных пирожных и нарезанных кусков торта.

- Сегодня заказы не берем, – замахал на них руками кондитер, – у нас все расписано и осталось только то, что на витрине!

- Не переживайте, – улыбнулся альфа, – я здесь исключительно, чтобы порадовать своего спутника.

Кондитер перегнулся через витрину и только сейчас увидел Тома.

- Ой, малыш, выбирай, что захочешь, – а потом виновато улыбнулся альфе, – вы простите меня, пожалуйста, но просто такой день, вы понимаете…

- Все в порядке, – Ран кивнул смущенному кондитеру, – можно попросить еще чая? Мы вам не помешаем?

- Ох, нет, конечно, присаживайтесь, какой чай будете? Выбирайте, что хотите, и простите нас за этот переполох, – кондитер махнул рукой на помощников, которые тащили на большом подносе очередной торт.

- Торт для кафедры офтальмологии готов? – в кондитерскую влетели двое альф.

- Хирургия или терапевты? – уточнил кондитер и открыл толстый органайзер, – у терапевтов была оплачена доставка. Его уже повезли!

- Мы хирурги! – надулись альфы.

- Выносите глаз! – скомандовал кондитер, и его помощники на большом подносе вынесли страшный шар со зрачком и красной сеткой капилляров. Он был на небольшом корже, который изображал глазницу, из которой его достали.

Альфы от восторга потерли руки и подхватили поднос. Старший кондитер сделал несколько снимков, как доказательство, что они отдали торт целым и невредимым. Заметив побледневшего Тома, подмигнул ему.

- У этих врачей очень своеобразное чувство юмора, ты бы видел, какой торт мы делаем каждый год для кафедры урологии! Хотя тебе еще на такое смотреть рано, – а потом посмотрел на Рана и добавил, – не переживайте, он идет с обязательной доставкой нашей машиной. По улице мы такое не носим. Хотя студенческие традиции, чем чуднее, тем крепче держатся.