Плати за ошибку, Бес! (СИ) - Егорова Олеся - Страница 21

Когда я вышла, Бес ждал меня в комнате. Хмурый, злой, как будто не он виноват во всём, что произошло с нами. Вручил мне бутылку виски, и широкий стеклянный стакан.

— Выпей. Тебе станет легче. — С этими словами он закрыл за собой дверь.

Глава 13. Элена

Нет, дверь он не просто закрыл, захлопнул с такой силой, что дверь едва не свалилась с петель, а оконные стёкла жалобно задрожали. Хотелось крикнуть ему вслед что-нибудь едкое, колкое, но я сдержалась. Вместо этого прошла к кровати, и бросила на мягкое покрывало предложенную бутылку и бокал, а сама села ближе к изголовью. Виски пульсировали болью, глаза покраснели, и всё ещё катились жгучие слёзы, обжигая солью искусанные губы. Я раз за разом возвращалась к прошлому, пытаясь вспомнить тот самый момент, где есть Дэвид. Но боль всё усиливалась, а воспоминания так и не вернулись. Память сыграла злую шутку со мной обрезав самые важные элементы, без которых картинка не складывалась воедино. Но может быть не было Дэвида? Что если Бес лжёт? Кто совершал на меня эти покушения? Ни единого прямого доказательства того, что это действительно был мой дядя, только совпадения, так красиво сыгравшие в пользу Беса. Что если это просто удачное для него стечение обстоятельств? Я всё ещё не верила ему. Особенно тому, что он рассказал про отца. Не верила, что человек, относящийся ко мне с такой безграничной любовью мог совершать такие ужасные вещи. Как бы я не старалась, но в моей голове просто не укладывался образ того, что мой отец был чудовищем. Что же касается дяди… Я его никогда не любила, с самого детства, но была благодарна тому, что он не вышвырнул меня из своей жизни, забрав компанию. За спасение своей жизни я благодарна не была. Так было бы проще и легче, так я думала почти всю свою жизнь до недавного времени. Но жажда мести делает человека сильнее, злее и беспощаднее. Хоть и недостаточно в моём конкретном случае. Если бы я действительно была сильной, я бы не дрогнула тогда, держа в ладонях шприц смерти для Беса. Но возможно, моя слабость стала моим шансом разобраться в правде, распутать этот мерзкий клубок лжи, сплетённые множеством рук, и наконец-то ощутить себя свободной.

Боль в голове уже пылала, и я пальцами дрожащих рук стиснула виски, а ноги выпрямила на кровати в попытке расслабиться. Кожи коснулась прохладная поверхность стекла, и я неосознанно потянулась за своей анестезией, принесённой Бесом. Может мне и вправду станет легче, думала глядя на янтарную жидкость, наполняющую бокал. В своей жизни я употребляла алкоголь всего несколько раз, по большим праздникам, и всегда легкое шампанское. Виски я не пробовала ни разу, да и что вообще было в этой бутылке я не знала. Для меня цвет крепкого алкоголя не отличался друг от друга. Но сейчас мне это было нужно, как никогда. Хоть немного покоя и лёгкости, не думать ни о чём и ни о ком…

Первый глоток обжог гортань так сильно, что я зашлась в приступе дикого кашля, едва не задохнувшись. Но затем по телу прошёлся приятный жар, оставляя на губах терпкий вкус напитка. Зажмурилась, сделала второй глоток, а за ним ещё один. Несколько минут прислушивалась к своим ощущениям, подмечая, что тело расслабилось, а пульсирующая боль в висках отдалилась, лишь слегка напоминая о себе. Налила ещё и снова сделала глоток. На этот раз ничего не изменилось, и я осушила бокал залпом, морщась от горечи, а затем блаженно прикрыв глаза и опустившись на кровать. Прошло около получаса, а я всё лежала на кровати, раскинув в стороны руки и ноги, напоминая маленькую звёздочку в большом океане спокойствия и тишины. Мне было хорошо. Так легко, как не было уже очень давно. Встала с кровати, и открыла шкаф с вещами, предназначенными для меня. Прошлась кончиками пальцев по краю одежды, развешанной на плечики, и задержалась на мягко ласкающем кожу шёлке. Чёрная сорочка на тонких бретелях и длинным почти в пол подолом с высокими разрезами, резко контрастировала с брючными пижамами из шёлка и хлопка не только нежностью ткани, но и ощущениями внутри меня. Пальцы всё ещё касались ткани, вызывающей мягкие мурашки, волнами, поднимающимися от кистей рук по запястьям, плечам, к шее, и спускающимися вниз до основания живота. Мурашки, скручивающиеся в тяжёлый, горячий шар, расползающийся по всему телу, и перекрывающий дыхание. Ладони сами потянулись, снимая одну, а затем и вторую бретель с плечиков, стягивая с себя тяжёлый махровый халат и больничную пижаму, и набрасывая вместо них невесомый шёлк. Я обещала себе лишь примерить, ощутить себя другой, лёгкой, беззаботной. Окунуться в ласкающее море нежной ткани, а затем вернуться в свой мир.

В зеркало на меня смотрела не я, а какая-то совершенно незнакомая мне женщина. Нет, не девушка, а именно женщина, в прекрасном смысле этого слова. Несмотря на излишнюю худобу, и усталые глаза, утончённая, красивая, желанная, слегка высокомерная с чуть вздёрнутым подбородком, и несомненно счастливая. Или этот блеск в глазах лишь тень янтарной жидкости, что так изменила меня. Словно тугой комок нервов, страха и ненависти распался на время. Растёкся по венам, лишь отдалённо напоминая о себе при пристальном внимании. Но я не думала об этом. Закрыла глаза, раскачиваясь под музыку, звучащую в моей голове, что-то отдалённо знакомое, из классики, кажется фортепиано. Поднимая вверх плавно изогнутые кисти, перебирая тонкими пальцами, так, словно скольжу ими по клавишам, растворяясь в танце своих чувств и выпуская из себя лишь кайф в чистом виде.

Я не услышала, как открылась дверь, не слышала и тяжёлых шагов в мою сторону, только запах, его запах, заставил меня распахнуть глаза за секунду до того, как Бес остановился напротив, всего в нескольких шагах. Взгляд его глаз, с расширенными, пульсирующими зрачками прибивал к полу, окутывал, завлекал в свои сети, и уже не давал увернуться. Крылья носа раздувались, а губы сжались в тонкую линию, скрывая за собой сцепленные зубы. Он молчал, и под его взглядом моя кожа нагревалась, превращаясь в лаву, разгоняя жар по телу, испепеляя оставшиеся, последние страхи.

Бес был одет уже по-другому. Тёмная, почти чёрная водолазка скрывала шею и руки до самых ладоней, а ткань казалась такой мягкой, что захотелось прикоснуться, но пальцы мои даже не могли пошевелиться, словно парализованные. Всё моё тело казалось натянутым в тонкую, вот-вот грозящуюся порваться струну. Стивен сделал шаг ближе и снова остановился, осматривая меня слишком внимательно, брови сдвинулись к переносице, он открыл рот, чтобы набрать воздуха для так и невысказанных слов, вместо которых лишь сделал ещё один шаг.

Поднял ладонь, и кончиками пальцев провёл от виска к шее, очертил лопатку, и снова вверх, мучительно медленно, останавливаясь на каждом позвонке, в конце вплетая пальцы в россыпь распущенных волос. Оттянул голову назад, и наклонил свою совсем близко, так, что кончик носа прижался к моему виску, втянул с шумом воздух, а затем также, как и пальцами скользнул вниз. Колкой отросшей щетиной царапая кожу, но не причиняя боль, а наоборот, разжигая жар в моём теле ещё сильнее. Прижимается губами к ямочке над ключицей и замирает. Дышит, жадно глотая воздух, а у меня голова кружится, потому что всё это время я даже не пыталась вдохнуть кислород. Я чувствую, как он приоткрывает рот, а затем кожу опаляет горячей влагой и кончик его языка скользит обратно, задерживаясь на пульсирующей жилке на шее, закончив свой путь у самого уха, лишь слегка коснувшись мочки.

— Я не могу… — Охрипший до неузнаваемости шёпот и дыхание его щекочет ушную раковину так, что кожа покрывается мелкой мурашкой.

— Что? Что не можешь?

— Отпустить тебя… Остановиться…

— Не нужно. — Этот голос мне не знаком. Он принадлежит той самой женщине из зеркала, в чёрном шёлке и с горящим взглядом.

Проходит несколько секунд. Бес не двигается и не дышит, словно ждёт отказа, даёт мне последний шанс отвернуться или сбежать. И я бы, наверное, так и сделала, но на мне тот самый чёрный шёлк, а я — женщина с горящим взглядом, и я не сбегу. Поднимаю ладонь выше, касаюсь его плеча и обхватываю мощную шею, притягивая к себе ещё ближе, до боли впиваясь короткими ногтями в его плоть. Облизываю пересохшие губы и сглатываю вязкую слюну, и у него от этого движения дёргается кадык, а под взглядом Беса становится жарко, как в преисподней. Он опускает голову ниже, застывая в нескольких миллиметрах от моих губ, и я чувствую его горячее дыхание, замираю в ожидании, но так и не выдержав, двигаюсь навстречу сама, сокращая последнее расстояние между нами.