Чужие. Реквием по мечте (СИ) - Егорова Олеся - Страница 19

  - Тише, маленькая. Всё закончилось. Ты в безопасности. - Слышу его голос, и понимаю, что он прав. Мне было страшно. За себя, моего ребёнка, и окружающих меня людей. Настолько страшно, что меня сковало на время, не давая чувствам вырваться наружу. Заставляя быть хладнокровной и спокойной, чтобы не мешать людям, защищающим меня, и рискующим собственными жизнями. И теперь, когда всё закончилось, страх вырвался, сметая всё на своём пути. Я не простила его. Я всё ещё не знаю, как вести себя с ним. Ведь теперь передо мной снова Чужой мужчина. Но мне так необходимы его касания сейчас, что я не могу отодвинуться. Он возвращает меня в реальность. Постепенно, с каждым словом, произнесённым осторожно, шёпотом, с каждым его вздохом, что чувствовала через грубую ткань куртки, я приходила в себя. Стук сердца снова становился медленным, а лицо просохло от пролитых слёз. Я обещала себе только немного прийти в себя. Поэтому, как только начинаю чувствовать, что готова вернуться, упираюсь ладонями в его грудь, отталкивая себя от него. Он смотрит понимающе. Не удерживает, и разжимает руки, позволяя мне вырваться на свободу. Я поднимаюсь с пола, чувствуя твёрдую поверхность под ногами, и не узнаю собственный ледяной тон.

  - Ты должен рассказать мне всё. С самого начала. - Нет. Я не простила его. Просто я имею право на правду. Какой бы она не была.

******

   Артём так же поднимается с пола, и теперь нас разделяют несколько шагов, которые он так и не решается преодолеть. Я выдерживаю его долгий, тяжёлый взгляд, в котором, кажется, разглядываю внутреннюю борьбу. Слушаю тишину, между нами, и обхватываю себя руками, делая ещё несколько шагов назад. Сейчас я чётко осознаю, что не готова слушать правду. Потому что мой организм и разум истерзан последними событиями, и я боюсь услышать нечто страшное. Не причины его поведения, а именно ту часть правды, где он расскажет о людях, которые гнались за нами последние сутки, и от которых меня защищали. Я боюсь услышать то, что он мне скажет. Что мы можем погибнуть, и наше “долго и счастливо” закончится намного раньше, чем хотелось бы. Я неосознанно не хочу этого разговора, и понимаю, что сейчас буду рада любой вещи, что помешает нам поговорить. И это происходит. Самым неожиданным образом.

  - Артём. Нужно поговорить. Это срочно. - В голову снова врывается знакомый голос, и я уже почти не удивлена. Хотя всё же не ожидала, что ошибусь так сильно. Поворачиваюсь, и смотрю на милую, миниатюрную Анечку, одетую в плотный комбинезон, цвета тёмного хаки и ботинки, типа армейских. - Привет. - Машет рукой, и натянуто улыбается.

   - И ты тоже.

   - И я. - Соглашается девушка, и мне вдруг становится интересно, как она попала к Артёму. Ведь у каждого здесь была своя история. Когда-нибудь я спрошу её об этом. Если это “когда-нибудь” наступит для нас всех.

  Аня с Артёмом отходят на несколько шагов, и тихо переговариваются, после чего он возвращается, берет меня за руку, и ведёт из здания.

   - Куда мы едем? - Задаю вопрос, когда оказываемся у машины.

   - В аэропорт. Здесь находиться опасно. - Он открывает переднюю дверь авто, и помогает мне разместиться на пассажирском сидении. Наклоняется, чтобы застегнуть ремень безопасности, и я оказываюсь во власти его запаха и тепла его тела. Эти движения настолько доведены до автоматизма, что сама не замечаю, как ладонь оказывается в его волосах. Артём отодвигается назад, и всматривается в мои глаза. И он наверняка многое может увидеть там. Страх, растерянность, боль, переполнявшую меня с лихвой. Он поправляет прядь растрепавшихся волос и прижимается губами ко лбу. Не целует, а просто касается. Словно целовать уже не имеет права. Всего несколько секунд близости, и вот он уже закрывает дверь, и занимает водительское сидение. Мы больше никого не ждём, и покидаем клуб, оставшись наедине друг с другом, ледяным напряжением, и правдой, готовой в любой момент сорваться в пропасть, между нами.

  Некоторое время мы молчим. Артём внимательно следит за дорогой, изредка поглядывая в зеркало заднего вида. За нами движутся лишь две машины. 

  - Где остальные? - Задаю вопрос, чтобы нарушить гнетущую тишину.

  - Остались привести всё в порядок, и вернуться к своей жизни. Мы покидаем страну, и им там не место.

  - Те люди, что напали на нас. Они мертвы? - Я не хочу знать этого, но, Боже, слова сами слетают с губ.

   - Не думай об этом. - И я, на грани своей слабости, не продолжаю вопросы. Я просто не хочу это слышать. Те люди, они ведь хотели убить нас. Мы защищались, а они знали на что шли. И если я начну винить себя за них, то просто сойду с ума.

   - Расскажи мне всё. Я готова. 

   - Тебе нужно отдохнуть. Мы поговорим в самолёте. - Нет. Потом я передумаю. Потом я уже не буду готова.

   - Сейчас. Ты, итак, молчал слишком долго.

Глава 16. Полина.

   - Хорошо. Ответишь мне только сначала на один вопрос? - Со стороны казалось, что мы добрые друзья. Настолько наш разговор был показательно спокойным, хотя внутри каждого из нас кипела буря. Я видела это в его глазах, а он наверняка видел в моих.

   - Конечно.

   - Когда ты узнала о том, что беременна от меня? - Наверное, в каждой девушке в этот момент бы вскипела гордость, перед человеком, что бросил тебя в тот самый день, когда ты узнаёшь о беременности.

   - С чего ты взял, что ребёнок твой? - Говорю, гордо вскинув голову, и тут же, по вспышке ярости в его взгляде, понимаю, что сказала это зря.

   - Это мой ребёнок. У тебя никого не было всё это время. И по приезду в Россию, ты сразу же пошла к врачу. Так ответь, ты узнала до того, как я порвал с тобой, или после? 

   - Утром. В тот день.

   - Всё могло бы быть по-другому. Если бы я знал, то не совершил бы такую ошибку. - Он хмурится, а меня накрывает истерикой. Не знаю, что это, эмоциональный фон беременности, или я наконец-то полностью осознала всё происходящее, но я не хочу больше быть спокойной. Не хочу молчать.

   - Что было бы по-другому, Артём?! Ты не изменил бы мне?! Не вышвырнул из своей жизни, как надоевшую тряпку?! - Я почти уверенна, что та девушка не та, кем он её представил, но меня уже не остановить. - Ты бы не реагировал сейчас на мою беременность, как на ненужное препятствие?! - Он качает головой, всё крепче сжимая руль, до побелевших на пальцах костяшек. -  Скажи мне! Что было бы по-другому?! Ты хоть представляешь, что со мной происходило всё это время?! И сейчас ты заявляешься, и обвиняешь меня в том, что я не сообщила о своей беременности после того, как ты выставил меня за дверь? Я возненавидела тебя в тот день! И знаешь, что? До сих пор ненавижу, всем сердцем! - Я жалею о каждом слове, потому что знаю, что это ложь. Но мне хочется сделать ему больно. Эгоистично смотреть на то, как он хмурится, а глаза словно становятся влажными. 

   - Всё не так, Полина. И мне очень жаль, что тебе пришлось всё это пережить. Я знаю, что ты не простишь меня, чтобы я сейчас не сказал, но ты просила правду, и я тебе её дам. - Он замолкает, а я отворачиваюсь к окну, наблюдая за мелькающими деревьями, пряча стекающую по щеке слезу. - Ты готова?

   - Да. - И как бы я не пряталась, дрожащий голос выдаёт меня с головой.

   - В 2009 году мой отряд получил задание по поимке и аресту Шамиля Каримова. Этот человек родился и вырос в США, в семье иммигрантов из Афганистана. Его отцу повезло, и свою семью он обеспечил достатком, от вполне легального бизнеса. Шамиль же был совсем другим человеком. Он принял бизнес отца, но теперь это было лишь прикрытием к реальной деятельности Каримова. На самом же деле он занимался торговлей оружием. В 2001 году начался конфликт между США и Афганом, на котором и решил заработать Шамиль. Он продавал оружие талибам. Оружие, которым впоследствии убивали американских солдат. Мы должны были его задержать и доставить в место проведения суда. В операции тогда учавствовал я, Бес, и ещё десять человек. В тот день я убил сына Шамиля. Я не буду тебе рассказывать о том, как это произошло, о том, что у меня не было выбора. Факт остаётся фактом. Я лишил Каримова единственного сына. Когда мы его задерживали, Шамиль поклялся отомстить мне и всем, кто был причастен к смерти его ребёнка. Только лиц он не видел, а сам оказался в тюрьме, на два пожизненных срока. Ему потребовалось восемь лет, чтобы выяснить имена. Точнее восемь лет ожиданий, и всего один день, чтобы узнать всё. Почти всё. В прошлом году, человек, что ранил меня...