Дрёма (СИ) - Чащина Татьяна - Страница 22

-Личинус! -  Рявкнул Ильюха. Думаю, это слово сродни личинке, то есть очень маленькому глупому существу. Не мог с Ильёй не согласиться.

Остановил парня рукой и поставил его за свою спину.

-Мы найдём её,- пообещал я любимой женщине и, поцеловав эти невозможные, сладкие, мягкие губы, вышел во двор.

-Надо спешить,- рвался в бой парень, я его останавливал.

-Не уйдёт,- мы вышли в калитку на улицу.

Соседка Валя пожелала доброй ночи, но как-то безынициативно, обречённо что ли. Сегодня с утра подсматривала, как я качаюсь на тренажёрах, а я пришёл не один, а с подростком. Это уже не интересно для свободной женщины. Раз я взял молодуху с детьми, то никакие ухищрения не помогут меня свернуть с истинного пути.

-Я иду по запаху, ты следом за мной.

-Понял,- вот это ему Лихо привил, подчинение альфе.

Мы вступили на заливные луга, намочили обувь. В воздухе пахло сырой травой, животными и людьми. Тонкая ниточка лёгкого аромата, запах роз и карамели. Так пахнет принцесса. С ума всех свела своим запахом. Со мной все неженатые самцы клана здороваются. И что греха таить, и женатые на Дамках тоже. А я потираю руки и жду не дождусь, когда начну женихов штабелями в саду укладывать и по нормативам гонять. Приятно быть хозяином такого сокровища.

Скинули одежды на краю леса. Развернув плечи, покрутил руками и начал оборачиваться. Дрёма просыпался нехотя. Он обычно на разборки бодро встаёт.

-На тебе клятва,- напомнил я своему волку, и тот медленно вразвалочку, от чего меня шатало из стороны в сторону, восстал из подсознания, и тело моё начало трансформироваться.

Я рванул вперёд на четырёх лапах, хвост задавал управление, морда держала курс по запаху, уши-локаторы следили, чтобы пацан не отстал, и люди нас не обнаружили.

Что могу сказать о гражданке Прасковье Ниловне? Звезда! За короткий срок унеслась так глубоко в лес, что часа четыре бежали, догнать не могли. А потом по болотным кочкам, кустами морошки с незрелыми ягодами, мы выскочили на возвышение к лесному озеру и оттуда увидели драпающую на север волчицу. Была она серо-бурая, тощая и очень устремлённая в своих заблуждениях. Я её покусаю на всякий случай, чтобы в следующий раз думала, что творит.

Тут я уже Илью не ждал и усилил бег с мощными прыжками через препятствия и нагнал мелкую пакостницу за максимально короткое время.

Животина задыхалась, перекинув язык через плечо, визжала в моих клыках и дёргалась. От греха подальше обернулась девушкой. Сидела голышом на кочках, прикрывалась длинными волосами, обнимала тощими ручками согнутые ноги с острыми коленками. В чём только жизнь теплится! И вот это вот, хрупкое глупенькое подонку Мороку чуть не досталось, да ещё и с кровосмешением. Всё я правильно сделал. А Прасковья должна понять, что жизнь продолжается.

Я стоял совершенно нагой. Как-то раньше за оборотницами бегать не приходилось. Я её без одежды спокойно воспринимал, наверно, у нас нет такого, как у людей чувства стыда. Мы на запах реагируем сильнее, чем на голые тела.

Запыхаясь тащился Илья, опираясь руками на коряги и стволы деревьев. Поднял с земли мокрый мох и хотел кинуть в сестру.

-Дура! – злился Илья,- мы же договорились.

Мох я поймал в полёте, не дав Проху в обиду. Её тоска зелёная казалась, окружила её коконом. И я вынужден был поднять девушку с земли и обнять. Где-то в голове мелькнула мысль, что мы все голые, но как-то не до этого. Поднял девчонку с земли и прижал к своему плечу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Первые лучи солнца тронули светлеющее небо. Выкатывал из-за горизонта кровавый шар древнего светила, заливая весь мир горячим, алым светом. На поверхности озера появилась вначале дорожка, а потом водная рябь окрасилась огненными разливами, темной лавой под горящим солнцем. Весь мир стал оранжевым!

Мы смотрели заворожённо на бесподобный рассвет и не двигались.

-Представьте, что тысячу лет назад на этом же месте стоял какой-нибудь горе-отчим со своими волчатами и смотрел на это же солнце. Только вот рассвет был другой, и у нас он каждый раз новый, и день нас ждёт новоявленный, полный сюрпризов,- я потряс Проху.- Скоро что-то случится, хорошее, чего ты никак не ожидала. Только жди, и будет счастье.

Решив меня поддержать в торжественной речи, Илья, не знающий кто такой Марко Поло, вдруг начал объяснять, почему солнце красное в это время суток, углублялся в раздел физики с головой.

-Я люблю его,- жалостливо проскулила Прасковья.

-Любила,- поправил я.- Не думаю, что он бы одобрил твоё поведение.

-И настроение,- присоединился Илья. У него есть истинная, знал, какой это ужас даже представить, что потерял свою пару.- Прош, давай, ради Ивана Фомича, живи уже.

Она была расстроенной и печальной. Но я надеялся, всё исправить. Завтра же с Четвёртым познакомлю, как бы невзначай. Уж если не пара, то хоть пусть отвлечёт в пределах разумного.

-Пойдёмте,- я тронулся в обратный путь.- Мамка с Аринкой,  небось,  все слёзы выплакали.

Эпилог

-Ебу*ий мороз,- кутался Дрёма в чёрную дублёнку, шагал впереди.

-Трескучий мороз,- строго ответила я, догоняя его на узкой тропинке, что петляла между деревьями густого леса.

-Я так и сказал,- недовольно отозвался он.

Хорошо, что дом наш у тайги стоит, и в нашу сторону застраивать посёлок не станут, место объявлено заповедником. Оказалось, мой муж приложил к этому усилия. У него друзей много в верхушке власти. С кем учился, с кем водился.

Мы дошли до небольшой поляны, и Дрёма скинул свою дублёнку, оставшись полностью нагим. Уже не парень, а матёрый мужик. За полгода отъелся, повзрослел. Я балдела от него и страстно желала каждый раз, когда видела эти сильные руки и мощную спину. Он повернулся. Смуглая кожа, иссиня-чёрные волосы и мрачные, обсидиановые глаза.

-Куда делся гордо поднятый член?- усмехнулась я, глядя на сморщенный от мороза пенис.

-Скукожился, впусти погреться?- наглец подошёл ближе,  запустил руки под мою шубу, я тоже голая под верхней одеждой. Несмотря на сильный мороз, руки его были тёплые. Пальцы скользнули по пуговкам, а потом на талию и ниже. Он вставил мне палец между ног, и я застонала.

Ни время, ни место, а отпрянуть или оттолкнуть, сил нет.

-Как внутри тепло, мокрая, ватная,- шипел оборотень мне на ухо.

-Дрём,- с мольбой простонала я.- Ты заводишься в лесу, второй раз уже пытаемся.

-Ладно,- рыкнул волк и отвернулся. Уши стали острыми, по спине полез меховой гребень, вырос хвост.-  Это, как рвота. Не сдерживай себя, порывы отпусти, тебе полегчает.

-Очень образно,- фыркнула я, скидывая шубу на снег.

Ровно десять лет назад Лихо Нил Ильич вколол в меня странную вакцину, которую изобрели люди в скрытой лаборатории. Она не только сделала из меня оборотня, но и подарила дар оборачивать людей через укус. Десять лет я не человек, и вот пришло время трансформироваться в волчицу.

Стояла на снегу, смотрела, как оборачивается мой муж. Он вытянулся вверх, раздался вширь, покрылся чёрным мехом. Моё тело будет больше походить на животное.

Сосредоточилась. А ведь, Дрёма прав, именно так и можно описать все мои ощущения, меня просто мутило, вторая натура рвалась наружу, и я дала зверю внутри свободу. Хищница окутала мои руки, и они стали превращаться в лапы, серые лапы волка. При этом я испытывала лёгкое жжение на коже. Как мурашки по телу, пробежала рябь из подшёрстка. Я притянула морду к снегу и побежала вперёд.

Но что можно от Дрёмы ещё ожидать! Он сделал садку. Был такой гигантский зверь, выгнутый мощный с такой пастью на волчьей мордой, что моя голова полностью поместилась бы. Но он очень нежно закусывал мою холку, и сильно не наваливаясь, делал упор не на меня, а на свои задние лапы.

Звериное совокупление закончилось, и я выбралась из-под Высшего, начала оборачиваться в человека. Только встала на ноги, как была поймана мужниной. Марко повернул меня к себе, и, зажав ягодицы, подкинул вверх, усадив прямиком на свой член. Ойкнув от боли, я поправила мужской орган и села на мужа сверху, потому что сама не против. После полного оборота не чувствовался холод, кровь в венах жарила страстью и огнём. Закусывая смуглое ухо, впиваясь в широкую спину, я скакала верхом и кричала, когда острые зубы смыкались на моём соске. Оргазм при таких стеснённых обстоятельствах не заставил себя ждать. Я затряслась в исступлении и потеряла на время ориентацию.