Он тебя не любит(?) (СИ) - Тоцка Тала - Страница 52

— Нельзя, — сказал Арсен, продолжая разглядывать Эву, — нельзя быть такой…

— Какой? — спросила Эва, смутившись.

— Непритязательной, Эва. Жена Ямпольского может позволить себе много больше.

— Я еще не согласилась, — протестующе мотнула она головой, но, натолкнувшись на выразительный взгляд Арсена, умолкла и повернулась к Парижу.

— У тебя есть время, чтобы подумать, — ровным тоном продолжил Ямпольский, — достаточно времени. Пока не подадут десерт.

Глава 29

— Мама, мамочка, глянь, какую я нашла шишку! — Машка неслась к ней с большой сосновой шишкой, похожей на ежа, а Эва с удовольствием смотрела на румяные щечки дочери. Ее девочка часами проводила на свежем воздухе, и уже только из-за этого стоило переехать в особняк Ямпольского.

Арсен не преувеличивал, его фамилия действовала на окружающих как магическое заклинание, мало того, на саму Эву она тоже так действовала. Первое время она испуганно вскидывалась и начинала оглядываться, услышав «госпожа Ямпольская», вот только недавно перестала. Арсен замечал и, похоже, это его забавляло, а может, ей так казалось, очень сложным для понимания оказался ее муж.

Эва погладила пальцами колючий контур шишки, отданной ей на сохранение раскрасневшейся Машкой, и присела на поваленный ствол сосны. Скоро исполнится месяц со времени ужина в ресторане «Жюль Верн» на Эйфелевой башне, когда Арсен сделал ей то странное предложение, и которое она приняла спустя несколько дней. И теперь они с дочкой живут в его загородном особняке и обе носят фамилию Ямпольская.

Из Парижа, вопреки ожиданиям, они возвращались порознь, Арсен взял — не взял, вытряс! — с Эвы обещание подумать и дать ответ через два дня, она растянула на три. И все это время думала. Думала, думала, в самолете думала, в своей квартире думала, к слову, ее встретил в аэропорту и отвез домой целый кортеж, как будто она уже дала согласие и стала Ямпольской.

Ее же терзали воспоминания. Она однажды побыла невестой, правда, очень недолго, и женой ей стать так и не довелось. Зато то, как Макар делал свое предложение, глядя на нее сверху, а потом еще делал, долго и медленно, всплывало в памяти и заставляло проснуться чувствам и желаниям, которые, как она надеялась, были надежно погребены и забыты. А оказалось нет, ничего она не забыла, и вообще, все было настолько запущено, что Эва в отчаянии только губы кусала.

Выходило, вся ее жизнь строилась, чтобы что-то доказать Макару. Все, что она делала, подсознательно делала с мыслью, как было бы хорошо, чтобы он узнал и понял — Эва с Машей без него прекрасно обходятся и в нем не нуждаются. Это открытие буквально ошеломило, неужели она по-прежнему настолько зависела от этого мужчины?

Конечно, она не надеялась его забыть, как можно забыть того, чьи глаза каждый день с обожанием смотрят с мордашки маленькой дочки? Но что вся ее жизнь превратилась в одно сплошное противостояние с Макаром Демидовым, для Эвы оказалось неприятным откровением. Только за это стоило поблагодарить Арсена.

А потом вдруг подумалось, что у нее появился шанс раз и навсегда избавиться от воспоминаний, которые бесполезным ненужным грузом тянули на дно, не давали вдохнуть полной грудью. Если у нее получится излечиться от этой зависимости, от этой макаромании, она сможет закрыть, отсечь для себя ту часть жизни и начать новую. Бегство от Макара превратилось в бег по кругу, и она как белка мчится по этому колесу. Ямпольский предлагает ей настоящее освобождение, так почему не попытаться?

Они снова встретились с Арсеном и обсудили условия предстоящего брака уже более детально. Больше всего Эву интересовало два пункта — их личные взаимоотношения и Машка. Она даже смогла выдать ему свои опасения, не смутившись и не покраснев, и это, с ее стороны, безусловно, считалось большим достижением.

— Я гарантирую тебе полную безопасность и не собираюсь принуждать тебя к супружеским отношениям в спальне, — Ямпольский казался чуть напряженным и невыспавшимся. Может, волновался, а может… Не к месту вспомнились росказни Снежаны, как Арсен почти всю ночь не отпускал ее из своих апартаментов, и Эва все-таки покраснела. Это не укрылось от Арсена, он выдал дежурную полуулыбку и уточнил: — Поверь, меньше всего я нуждаюсь в постельных услугах женщины, с которой у меня заключена сделка.

— Вы привыкли к одиночеству? — почему-то она чувствовала себя уязвленной.

— Я привык, что в наличии всегда есть женщины, готовые удовлетворить любую мою прихоть, Эвангелина, — ответил он не слишком любезно, отчего ее покрасневшие щеки запылали вовсю, — у меня нет необходимости завоевывать или уговаривать, я просто беру. Так что этот вопрос можешь считать закрытым.

Вторым же пунктом значилась Машка. Эва не могла понять, зачем Ямпольскому удочерять девочку, если через год они разведутся.

— Я уже говорил, что мне важно, чтобы нам с тобой поверили. Согласись, если мужчина потерял голову от женщины, влюбился в нее без памяти и при этом обделяет своим вниманием ее ребенка, это выглядит немного странно. Как минимум, мне это не свойственно, а нужно, чтобы поверили именно в мою к тебе привязанность. У Маши нет отца, что тебя смущает?

Ее ничего не смущало, ее совесть мучила. А еще эти его слова… Глядя на сидящего напротив и не сводящего с нее холодного взгляда мужчину, меньше всего верилось, что он может от кого-то потерять голову.

Эти слова рождали в ее голове совсем другие образы — холодные руки на ее нагретом от солнца животе, мокрое тело со стекающими струями воды, навалившееся сверху. Горячие губы с поцелуями, на которые невозможно не ответить, хотя все вокруг только и делают, что пялятся. Горящий взгляд, которые следил за ней, когда она шла танцевать с кем-то другим, а потом нетерпеливые руки, тянувшие ее в дальнюю беседку, в машину, все равно куда, лишь бы подальше от любопытных глаз. Вот что для Эвы значило «потерять голову». Макар, снова Макар, везде только он, она даже головой тряхнула, чтобы прогнать мучительные воспоминания.

Эва снова выторговала себе день раздумий и погрузилась в интернет. О Макаре Демидове сведений было мало, в основном, они касались бизнеса и ничего нового Эве не сообщали. А вот Алена Демидова заслуженно считалась любимчиком светских хроник. Эва прочла несколько интервью, одно даже посмотрела в записи.

Сестра как всегда сияла и лучилась счастьем, все ее излияния так или иначе касались Макара. «Мой муж очень много работает, моя задача поддерживать его, окружить теплом и заботой, поэтому для меня на первом месте конечно же наша семья…» А Эва вглядывалась в уставшее, мрачное лицо Макара на редких совместных фото в ее инстаграмме, и на сердце становилось тяжело и тревожно.‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Что будет, если Мак когда-нибудь узнает о Маше? Имеет ли она право навсегда лишить дочь возможности видеться с ним, носить его имя? И почему у Демидовых до сих пор нет детей, ведь они женаты больше трех лет?

Но следующее интервью ответило на вопросы Эвы лучезарной улыбкой Алены: «Мы над этим работаем! Каждый раз, как выпадает свободная минутка. Особенно хорошо у нас получается в отпуске, скоро собираемся на острова, надеюсь, оттуда вернемся уже втроем!» Тут же было фото Алены в купальнике, лежащей на шезлонге под пальмой на фоне бирюзового моря и белоснежного песка. Она опиралась на знакомое плечо, и у Эвы перед глазами как наяву замелькали кадры злополучного видео. Все угрызения совести как рукой сняло.

Она отбудет год замужем за Ямпольским, а потом уедет с дочкой в Швейцарию, ей по договору там доставался дом, Эва специально проверила. Арсен сказал, они смогут переехать туда сразу после того, как помелькают на всех нужных приемах и мероприятиях.

Эва дала согласие Арсену в тот же день, они подписали официальный брачный договор в присутствии юриста, а потом, оставшись наедине, подписали еще один о том, что их брак является исключительно договорным и заключается сроком на один год. Брак не предусматривает выполнение супружеских обязательств и в случае, если ни одна из сторон не заявит о его расторжении, их взаимовыгодные отношения будут считаться пролонгированными.