Верь мне! - Дойл Аманда - Страница 6

— на работу. Когда она возвращалась домой вечером, у Норы всегда был готов вкусный обед, который Лу с аппетитом съедала после скудного ленча, состоящего из бутербродов и кофе в ближайшей закусочной. Потом она мыла посуду и укладывала детей, стараясь как можно дольше оставить Нору и Джеймса одних. А теперь?

Неудивительно теперь, что Аллан Йетс в поезде был озадачен тем, что она собирается стать в Ридли Хиллз гувернанткой. Он должен был знать, что Стивен Брайент холостяк разве он не сказал, что Стивена Брайента знают все? К тому же, живя так далеко, Аллан мог не знать о том, что тому навязали детей умершего брата. Он решил бы, что о них заботится их мать, как ей и следовало бы делать, вместо того, чтобы оставлять их в пустом доме дяди-холостяка.

Тут на ум Лу неожиданно пришла другая, чрезвычайно неприятная мысль. Как она может остаться? Она и этот мужчина будут одни на усадьбе в буше? И он-то все время это знал! Он скомпрометировал ее уже тем, что привез сюда. Вот негодяй! Хитрый, низкий, лживый мужлан!

В глазах Лу загорелся праведный гнев, щеки вспыхнули от возмущения, и ее ум, кипя яростью, совершенно потерял контроль над тем, что говорит ее язык. Она повернулась к нему и.., безоглядно выпалила:

Конечно, я умею готовить! Какая женщина не умеет? Я уже достаточно взрослая и опытная, а не какая-то школьница, как вы подумали. И, будучи взрослой женщиной, я не имею никакого желания занять пост в доме холостяка черт знает где. Я хочу немедленно вернуться на станцию. Поверните машину, пожалуйста, и отвезите меня прямо в Нандойю.

Змея продолжала удерживать птичку все тем же гипнотическим твердым взглядом. Только теперь птичка отчаянно билась, бросаясь то туда, то сюда, в последней неистовой попытке освободиться. Змея начала раскачиваться от удовольствия.

Черт бы побрал этого человека! Лу заметила, как гримаска смеха исказила его, надо признать, мужественно-красивое лицо, как будто какая-то мимолетная мысль позабавила его, как будто он нашел что-то забавное во всей этой неприятной ситуации. Он и впрямь нашел!

— Очень удачно, что вы умеете готовить, мисс Стейси. Блю, Расти, Эндрю, Бант и Джим — Джим у нас садовник и подсобный рабочий — будут счастливы познакомиться с вашим кулинарным искусством. Моим они сыты по горло. Их присутствие, и скорее возвращение Марии, должны умерить ваши глупые опасения по поводу того, что вашей чести что-то угрожает. — Стивен Брайент завел машину, нажал газ и покатил по дороге, добавив с циничным нажимом:

— Более того, мисс Стейси, не льстите себе, думая, что, если бы их не было, вам грозила бы с моей стороны какая-то опасность. Мой прошлый опыт общения с женщинами не внушает мне желания искать с ними в будущем более близких отношений.

После чего надолго воцарилось молчание.

Глава 2

Их прибытие в Ридли Хиллз было натянутым, но даже и тогда Лу почувствовала удивление, когда показалась усадьба. Господи! Да ведь это же целая деревня, подумала она, когда увидела большой, выстроенный, казалось, без всякого плана, дом с белой крышей, окруженный подсобными строениями. Соседние дома рабочих станции были беспорядочно разбросаны по неожиданно широкой полосе зелени, усеянной деревьями, где буро-зеленая лента реки змеилась между берегами, заросшими плакучей ивой, а неровные коричневые холмы создавали великолепный, чуть мрачный фон сверкающей сцене равнины. Все искрилось, все сияло в чистом зимнем солнечном свете: белые изгороди и ворота вокруг усадьбы и сада, крылья мельницы внизу у реки, серо-стальные крыши из рифленого железа на насосной станции, кузнице и низком прямоугольном шерстехранилище. Дальше шли симметрично расположенные скотные дворы, а рядом с ними гигантский амбар — или сенной сарай, как сообщил Стив Брайент: он объяснял ей название каждого строения — коротко, быстро, тоном «раз и навсегда». Рядом с сенным сараем была пара оцинкованных силосных башен для зерна, а за самим домом возвышались два громадных бака для воды, установленные на высоких железных каркасах. В этих баках, просветил Лу, ее заниматель, хранилась речная вода для домашних нужд и поливки сада, которую качал специальный насос, а несколько баков меньшего размера, установленных на цементных основаниях, служили для сбора дождевой воды. Река, которая в данный момент текла свободно, летом частенько пересыхала, превращаясь в стоячие пруды, и в такое время каждая капля дождевой воды была на вес золота и использовалась только на самое необходимое.

Они поднялись по ступеням и через дверь с натянутой сеткой от москитов, прошли на веранду, также затянутую марлей, и, наконец, внутрь дома. Здесь было темно и холодно, но комната Лу оказалась большой и удобно обставленной, и на кровати лежало яркое покрывало из цветастого ситца. Чисто-желтые занавески смягчали немного мрачное впечатление от старомодной тяжелой мебели из красного дерева. Здесь не было ничего, что нельзя было бы исправить несколькими женственными деталями и присутствием жилого духа, решила Лу в новом приливе оптимизма.

Немного позже, разыскивая кухню, куда ей было приказано направиться сразу же, как только она смоет с себя дорожную пыль, она заметила, что некоторое запустение в еще большей степени относится ко всему огромному дому. В каждой из больших, высоких комнат, выходивших в просторный центральный холл, царила спартанская утилитарная атмосфера. Но она по-прежнему не видела кухни. Она обошла вокруг всех веранд, на минуту остановилась, прислушиваясь, и наконец уловила звон посуды, доносящийся из маленькой пристройки, соединявшейся с домом узким крытым переходом.

Стивен Брайент, подняв глаза от по-мужски больших кусков, которые он отрезал от холодной запеченной бараньей ноги, увидел худенькую фигурку в поношенном твидовом костюме и, встретив взгляд фиалковых глаз точь-в-точь того же цвета, что и полоски на ее воротничке, почувствовал укол совести. В ней была неуверенная, робкая привлекательность, которая вызывала в нем почти раздражение, хотя он и не понимал почему. Он заметил, что указывает на куски мяса и ломти хлеба с маслом и на горячий чайник у края черной плиты, и говорит более резко, чем намеревался:

— Поешьте тут что-нибудь, прежде чем начинать. Все, что нужно, найдете позже. — Комната, где едят работники, — вон там. Вам надо будет топить этот куб, чтобы постоянно была горячая вода. Он обеспечивает горячей водой жилье рабочих, Джима, Блю и Расти. Джакеру пользуются той ванной, которая в доме. Они все приходят есть в семь утра. Мне принесите поднос в кабинет последняя дверь на западной веранде.

Через секунду она осталась одна.

Лу уселась с огромной кружкой переваренной чайной заварки и чудовищных размеров бутербродом и бессильно подумала, что вот, наверное, и пришел конец Луизе О'Доннел Стейси. Она не умела готовить, не умела печь, не имела понятия, что сельские жители предпочитают есть на ужин, и даже (она отчаянно попыталась вспомнить его перечисление мужчин, которые обеспечат ее респектабельность) сколько всего будет этих самых мужчин-работников. Кажется, шесть?..

Не имела она представления и о том, как управляться с этой огромной кухонной плитой, мрачно подумала она спустя несколько часов, стараясь отчистить с пальцев тесто для лепешек, которое, это было видно даже на ее неопытный взгляд, получилось чересчур клейким и упорно прилипало ко всему, с чем приходило в соприкосновение. На ее глаза навернулись слезы, когда она снова начала искать нужную страницу поваренной книги, которая упрямо закрывалась, стоило повернуться к ней спиной. Она откинула со лба непослушную прядь волос измазанной в муке рукой и досадливо вздохнула.

Лу находилась на грани истерического смеха к тому моменту, когда задвигала клейкие горки теста в зияющие глубины плиты. Ну что же, никто не скажет, что ты сдалась без боя, устало сказала она себе, поднимаясь с колен и бросаясь в приветливую прохладу свежего воздуха за затянутой сеткой дверью, открывающейся в любую сторону.