Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Котова Анастасия - "2013" (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

"2013" (СИ) - Котова Анастасия - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

— У меня сорок пятый. Не вижу в этом ничего такого.

— А у меня — видят! И начинают смеяться. Или начинают указывать: “какая стопа у тебя большая! Размер — то какой? Сорок шестой?” — я недовольно закатила глаза.

— Взрослые люди так себя не ведут. Они не видят ни чьих недостатков. Им вообще наплевать.

— Зря ты так думаешь. Если бы не замечали, то жили бы друг с другом спокойно. А то еще за спиной обсуждать начинают!.. Как мое заболевание… — я замолчала. Ибо вспоминать подобное тяжело.

— А что у тебя за заболевание — то?

— Шизофрения. Говорю сразу! На тот случай, если кто — то донесет. А люди у нас очень добрые.

— Шизофрения? Да ладно. По — моему, ты придумываешь.

— Придумываю? Зачем? — воскликнула я.

— Как минимум чтобы обратить на себя внимание. Типа “я не такая как все”.

— Эх… Лучше бы не было этого внимания. Тогда бы жизнь стала легче.

— Что, издеваются?

— Хуже. Меня начинают избегать. Когда мне только поставили диагноз, моя соседка, тетя Наташа, всем рассказала. Да еще приукрасила! Типа я буйная, и все в таком роде… Я в ее сына была влюблена. Ее это бесило.

— А, может, ты сама сказала?

— Тогда — нет. Потому что знала, как люди воспримут. А сейчас… Мама мне всегда говорит: “лучше расскажи сама, иначе за тебя это сделает кто — то другой. Да еще приукрасят так, что потом хрен отмажешься”. Да и если промолчишь, то воспримут, как предательство… Скажут, молчала, чтобы использовать. Ради какой — нибудь выгоды. Денег, жилплощади… Неважно! Надо, чтобы человек все равно знал. Сразу сказать или чуть позже. Но лучше сразу. Чтобы потом не было претензий.

— Но разговариваешь — то ты вполне себе нормально. Все равно мне не особо в это верится.

— Тогда по — твоему зачем я здесь?

— Ну, устала… Ну, депрессия… Школа, обучение, работа… Ну уж никак не шизофрения!

— Я не учусь. Школу окончила в прошлом году. Ну, как окончила… Бросила. Два месяца проучилась в десятом классе и ушла. А работать… Меня никто не возьмет! Скажут: “ведро на голову кому — нибудь наденет… Или вообще прибьет!”… Так что, живу чисто на пенсию. Стою на учете у психиатра. Мало хорошего. Но другого выбора у меня нет.

— Ладно… Считай, что поверил. Но все равно…

— Лучше молчи.

Пауза.

— А еще ты картавишь…

— Ты только сейчас это заметил?!

— Ну… Еще вчера, но ничего говорить не стал. Да и неважно это!

— Если бы было неважно, ты бы ничего не говорил. Ладно. Замяли.

Сергей еще что — то хотел сказать, но не успел.

— Четырнадцатое, заходим! — крикнул Михаил Сергеевич.

За милой беседой я не заметила, как прошел час.

Мимо проехал грузовик с контейнерами.

— Обед, — я пожала плечами.

— Ничего. Я позже к тебе зайду. Окей?

— Хорошо.

Мы двинулись в сторону выхода.

— Ну, давай. Пока. Увидимся еще.

— Пока…

Странно это все.

Я смотрела в спину уходившего Сергея и думала: зачем он затеял все это? К чему эти дружеские беседы?

Ладно. Ответа я все равно не получу. Не стоит и греть голову.

4

Утром нас подняли в шесть утра.

Я по привычке осталась в постели.

— Мельникова! Поднимай свою задницу! — в палату вошла Наталья Сергеевна. — Врач увидит, п…зды тебе вставит! Сейчас же вставай!

О — о - окей…

Я нехотя поднялась с кровати и еле разлепила глаза.

Дни проходили проходили очень скучно, безо всяких потрясений или новостей.

Если не считать появление сорокалетнего мужчины в моей жизни. Да и с тем я пообщалась всего два дня.

В воскресенье он больше не приходил. Решил, поди, больше со мной не общаться. Значит, это попросту не мой человек, и переживать не стоит. Все равно пользу это не принесет.

Но его мама очень сильно переживала. Она сидела в палате и практически ни с кем не общалась.

Галина Сергеевна вошла в мою палату лишь в понедельник утром. Нам выдали баночки для анализов и после отправили сдавать кровь на СПИД. Вполне обычная процедура.

Несчастная женщина молча выполняла все указания, данные медработниками, и вернулась в палату. Меня очень сильно заинтересовало, до какой степени Сергей довел свою мать, что она теперь лежит в палате, замкнувшись полностью в себе, и молчит, ни с кем не разговаривая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Может, он до такой степени заработался, что не смог дать матери нужного внимания? И поэтому бедняжка замкнулась в себе. Тогда какой толк просить этого самого внимания у близкого человека, когда тот занят своей жизнью? Или я просто поверхностно об этом рассуждаю, толком не зная ситуации?

В голове внезапно проснулись воспоминания.

У меня тоже не всегда все было гладко с мамой. Я помню, как за две недели до отъезда в Кемерово — которого мы ждали, как манну небесную, — я вышла погулять со своими подружками.

У нас во дворе была небольшая компания из соседних пацанов и девчонок.

Мы сидели на лавочке и общались между собой, громко смеясь.

— Эй, ты клуша! Догони меня! — в шутку произнесла моя подружка и побежала, громко смеясь.

Конечно, все это ради игры, и я, поддавшись на провокацию, побежала за ней.

На мне были шорты — такие коротенькие, с кармашками. В них лежал телефон. Пусть и не навороченный, но вполне красивый и удобный. Темно — бордовая раскладушка.

Мобильник я таскала постоянно с собой на тот случай, если кто — позвонит: мама или сестра, к примеру.

В тот момент во дворе сидели мои бывшие одноклассницы. Точнее, просто девочки, учившиеся вместе со мной в одной школе. Они внимательно следили за нашей игрой в догонялки и иногда шушукались между собой, тихонько посмеиваясь.

Эти товарищи были из одной большой компашки, которые травили меня в школе, когда я проходила обучение.

Так вот, пока я бегала, громко смеясь, из моего кармана выпал телефон. Я этого даже не заметила.

— Насть, твой телефон украли, — сказала мне Инна уже под самый вечер, когда мы всей компанией собрались идти домой.

Она тоже была нашей приятельницей. В момент пропажи моего мобильника осталась дома с бабушкой.

Я испугалась, мысленно схватившись за сердце, и начала шарить по карманам.

Мобильного не оказалось.

— Черт… Что я маме скажу? — пробормотала я, находясь в паре секунд от обморока.

— Они вон идут! Побежали за ними! — крикнула моя подружка.

— Настя!! — крикнула, выглянув из окна, моя мать.

— О нет… Что я ей скажу? — продолжала волноваться я, испугавшись не на шутку. — Она же меня убьет…

— Так давай догоним их! — настаивала подруга.

Но я отказалась. Обидчики бы все равно что — нибудь соврали.

— Настя!!

Подруги посмотрели на меня. Я — на них. И пошла домой, не сказав ни слова.

— Мам, я телефон потеряла… — с порога сказала я, надеясь, что меня не отругают. — Точнее, у меня его стащили… — но сказать правду все равно не смогла.

Мне было страшно по — настоящему, словно я совершила ужасный поступок.

В то время с деньгами у нас было очень проблематично. Многочисленные долги, маленькая пенсия. Хотя получали пособия обе.

А ведь телефон стоил всего пару тысяч… Не такая уж и большая сумма, как по мне.

— Короче, телефон посеяла… — заключила моя мама. — Иди к себе в комнату. Видеть тебя не хочу!

Она была в бешенстве.

Да я понимаю, что сама виновата в случившимся. Не стоило мне тогда класть мобильный в карман. Надо было просто взять маленькую сумочку, которую я почти всегда носила с собой. Ее надеваешь через плечо, и уж никак она в то время не могла помешать.

Оправдывать и защищать себя не стала. Ушла в спальню, громко плача.

Через пару часов мне удалось кое — как прийти в себя. Включила успокаивающую музыку и вспомнила о своем увлечении. О книге, которую я уже больше месяца писала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В то время мне всегда удавалось найти что — то утешающее, успокаивающее, то, что могло дать какую — то моральную поддержку.

Мама как обычно вошла в коридор. Он вел на кухню, а напротив нее находилась как раз моя комната. Довольно усмехнулась и произнесла: