Дитя Зла (СИ) - Химченко Павел - Страница 16

Алистер нахмурил свои брови, вот–вот собравшись задать вопрос.

— Прошу тебя: молчи. Вопросами ломать не стоит цельность рассказа моего. Я расскажу тебе немного, но того хватит, чтобы картину в целом смог осмыслить ты. Давным–давно, что твой народ уже забыл, изгнали князья ваши людей пришлых с юга, что звались юновлянами. Изгонялись за овраг, что с тех пор и поныне носит название «Овраг Изгнанников». Но не каждый юновлянин был готов добровольно оставить свою землю, на которой жил десятилетиями он и род его. Тогда собрал ваш великий князь, что кровь Богов в себе имеет, всех юновлян, что смог найти, и приказал поставить к краю Оврага Изгнанников, в наказание за то, что не хотели покидать твою страну. И приказал великий князь казнить их, излив в овраг кровь трёх тысяч человек. Сие зло он сотворил на глазах прежде изгнанных за овраг, что стояли на той стороне и смотрели, как воины князя перерезают глотки их соплеменникам, орошая склон оврага кровавыми реками и сбрасывая трупы на дно. В тот миг исполнилось условие Бога и громом разразилось небо, и сотряслась земля, и пошёл кровавый дождь, и треснуло глубокое дно оврага; раздался оглушительный женский визг. Бежал тогда ваш князь словно пёс; с тех пор он приказал свозить оставшихся в стране юновлян в южный лес, и на границе основать форты и крепости, дабы никогда более они не смогли вернуться назад. Юновляне затаили злобу и, обещав вернуться в Славизем, пролитой кровью поклялись. Услышав клятву ту Богиня, что в земле века томилась, дала ответ страдающим, послав видения тем из них, кто стал в последующем жрецами. Процесс был долог, путь нелёгок, но жрецы объединили большинство, разрозненное по́ лесу. Время шло и вы забыли, что когда–то сотворили; они — нет. Укрепив свою власть в сердцах народа, Богиня показала, каким путём может помочь им в отмщении. То донесли жрецы вождям, вожди — людя́м, и принесли те жертву, и принялась та жертва, и воплотилась в мир Богиня.

— Так это она стоит за аномалией с лесом?

— И вновь меня ты перебил своим вопросом. Тебе не интересен мой рассказ, что так закончить его хочешь?

— А… нет, извини.

— Извиняю. Теперь заткнись и слушай дальше. — резкость высказывания уколола Алистера в его самолюбие. — Своим амбициям Богиня та верна и помощь юновлянам оказала, но не из любви к ним, а по плану своему. Ей нужен был мужчина — дитя зачать. Но мужчина тот не должен быть простым, но тем, кто кровь Даждьбога в себе носит. Неведомо мне кто, но человек такой нашёлся вскоре. Зачав ребёнка, Богиня родила его. Весьма скоро, скажу я, родила. Рожая своё чадо, Богиня так кричала, что весь лес слышал о начале эпохи новой — сие стало сигналом всему народу, что пора готовиться к исходу. Остальное ты, должно быть, вычитал в отчёте начальника форта, что мимо проходили вы; се послание тебе я подготовила, пытаясь уберечь вас.

— Прости, конечно, но тот свёрток мне передал мой оруженосец, он нашёл его…

— Я знаю, где нашёл его слуга твой. То место указала ему я. Спроси его как–нибудь, пусть расскажет. Что до дела, то более мне неведомо. Вернее, более мне неведомо того, что смысл есть тебе сказать.

— И… что?.. Что мне теперь делать со всем этим… знанием?

— Пред тобой расположилось три пути, вернее — четыре, но то не путь, а смерть, и потому — три. Первый: ты отправляешься домой и если повезёт, живым сей лес опасный покидаешь; а дальше ждёшь, пока оный не поглотит твою страну до северного края. Второй: в сем лесу ты остаёшься жить как юновлянин, коих дикарями кличешь ты; тогда бежать тебе на юг, за овраг, где, может быть, смогёшь осесть иль даже старость встретить. И третий: берёшь отвагу и решимость и соглашаешься на то, чтоб обрести тот шанс, что Славизем спасти позволит. Предупреждаю: на всех путях тебе грозит опасность и смерть всюду по пятам, не опирайся на критерий сей. Подумай хорошенько.

Алистер снова уставился в огонь, отведя взгляд от чарующих глаз женщины, сидящей напротив. Она выглядела молодо, с необычайной мудростью в устах, отчего он не мог даже приблизительно определить её возраст и кем считать: молодой девушкой или мудрой женщиной.

Глава 2 ч.2 Вероломство и предательство

Тяжёлый вопрос, который поставила собеседница перед Алистером, не умещался в голове, ему было трудно принять рациональное решение. Больше всего ему сейчас хотелось выбраться из этого проклятого леса.

— А что будет с тобой?

— А что со мной?

— Ну, эта женщина… Богиня… она как–то сказалась на твоей жизни?

— Ничуть.

— Тогда к чему ты мне всё это рассказала? Зачем предлагаешь помощь?

— Потому что могу. Я обладаю знанием, а у тебя есть потенциал — всё это в авантюрное приключение может вылиться и неплохо меня позабавить. — незнакомка заметила, как Алистер уставился на неё округлыми глазами. — Не смотри на меня так, я ведь не серьёзно. Шутка. Всё дело в том, что в моей жизни смысл есть, как и в твоей. Сейчас я знаю, что нахожусь там, где нужно, говорю то, что требуется и говорю тому, кому необходимо.

— Что значит «необходимо»? Почему именно мне, а не кому–нибудь ещё?

— Потому что обнаружила в тебе способность слушать, хоть и была она подавлена твоей гордынею да глупостью. А ещё в тебе есть сила, что сами Боги заложили, зная, что придёт час сей.

— О каком часе идёт речь? Какие Боги?

— Богов вы в Славиземе все́ забыли, иль только ты один таков?

— Я не понимаю. Я не религиозен, если ты об этом.

— Не о религии слова мои, но о настоящем, сущем. О войне Богов, что разразилась между правью и навью, тебе не ведомо — так я понимаю?

— Нет. — угрюмо ответил мужчина. — Вернее, знал когда–то… Но это сказки.

— Такие сказки, что заставляют лес расползаться сотнями шагов в день, а деревьям набирать по сто колец?

— Слушай, я уже ничего не понимаю. Если в моей жизни есть какой–то смысл или предназначение, или… что ты там ещё говорила?.. А, не важно! Если вот этот вот есть, то зачем ты спрашиваешь какой путь я выберу? — в голосе мужчины звучало раздражение.

— Затем, что человеком ты рождён свободным и волен сам вершить свою судьбу. Я не могу тебя заставить, а если бы и смогла, то недолог был бы такой путь. Какой бы кто не имел на тебя замысел, ты́, — женщина сделала ударение на это слово, — волен выбирать: подчиниться иль остаться при своих; последовать совету иль пойти своим путём; стать орудием или остаться самим собой. Я не предлагаю тебе путей, но лишь указываю их. Куда пойти — решать тебе.

Не выдерживая мозгового штурма, Алистер вскочил на ноги и тут же раскинул руки, стараясь не потерять равновесие от головокружения и потемнения в глазах. На эмоциях он пнул конструкцию из веток, которую повалил, когда перепрыгивал костёр. За время разговора его ноги онемели и он ощутил боль, когда кровь стала приливать в них. Женщина продолжала сидеть на корточках, упираясь пятками в землю; Алистер подметил и удивился такому навыку.

— Я не хочу умирать. — начал мужчина, расхаживая возле костра взад–вперёд.

— Никто не хочет.

— Почему ты думаешь, что лес будет расти бесконечно?

— Я не думаю, я знаю.

— Ох… хорошо, лес также растёт и на юг?

— Этого не знаю. На юге за оврагом горы, а дальше не была я.

— Хорошо. — нервно ответил Алистер, подбирая в голове слова для нового вопроса. — Хорошо. Тогда… Эм… Ты знаешь, как остановить лес?

— Что–то знаю. В моём распоряжении лишь обрывки знаний о причинах. Картины в целом я не вижу, но знаю, как и что нужно искать, с чего начать.

— То есть, ты сама хочешь остановить лес?

— И да и нет. Я же сказала: то, что я делаю, делаю потому, что в этом смысл моей жизни. И смысл сей открылся мне недавно. Твой же от тебя ещё закрыт.

— Хорошо. Если я попытаюсь решить проблему, или как ты там говорила про третий путь?

— Берёшь отвагу и решимость и соглашаешься на то, чтоб обрести тот шанс, что Славизем спасти позволит. — процитировала себя женщина.